В. Болдырев - Мир приключений. 1973 год, выпуск 2

— Не купишь, паренек? — Мужчина спокойно покрутил завод. — Работают, как трактор!

И только сейчас до меня дошло: Степанов — человек Кригера, а не подпольщик, такой же агент, как и я. Только, видимо, завербован раньше, и задание у него было иное. В общем, купил меня Кригер как маленького. Ну да черт с ним, теперь этот человек — союзник.

— За рубли или за марки? — стараясь придать голосу как можно более независимую интонацию, осведомился я.

— За марки, — ответил мужчина. И, сплюнув, добавил уже от себя: — На кой они ляд мне, твои рубли…

“И как я его мог принять за работника обкома?” — невольно подумал я, анализируя недалекое прошлое.

— Ну что слышно? — спросил мужчина. — Говори спокойно, не бойся, здесь никто не услышит.

Я вкратце изложил ему то, что узнал от Лены.

— Дело серьезное, — покрутил он головой, — думаю, господин майор останется довольным. Да ты не дрейфь: передавим твою камсу, как клопов, злой я до них! Батьку моего в Сибирь укатили. Имею к тебе официальное приказание, — строгим тоном добавил он. — Сегодня в двадцать два ноль-ноль явишься на Садовую, семнадцать. И не дай тебе бог привести “хвост”, а то твои же и пришьют — они мастаки. А теперь топай и не оглядывайся.

Я повернулся и пошел, утопая сапогами в снегу.

— Стой, — раздалось мне вслед, — если остановят немцы, пароль “Бремен”.

Весь вечер я не находил себе места, слушая бесконечную воркотню тетки Матрены. А когда стрелки на будильнике показали половину десятого, оделся и осторожно вышел из дома. На улице было пустынно. Я без особых приключений добрался до Садовой, 17. Дверь мне отворил Степанов. В комнате, куда он меня провел, за столом, на котором была расстелена большая карта, сидел Кригер. Майор кивком отослал Степанова и, улыбнувшись своей застывшей улыбкой, протянул мне руку.

— Здравствуй, Олег. Садись. Как видишь, твое сообщение не застало меня врасплох. Я уже второй день в Солоницах. И буду лично руководить предполагаемой операцией. Плод созрел, и думаю, что пора его сорвать. Но сначала о самом главном: ты выяснил, кто поддерживает связь с подпольным обкомом?

— Нет, господин майор, это держат в тайне.

— Нет ничего тайного, чтобы не становилось явным. Запомни, мой мальчик: от этого многое зависит в твоей будущей карьере. — Майор многозначительно посмотрел на меня.

— Господин майор, мне кажется, что после провала явки на Железнодорожной от нас вообще не было связного…

— Разумно… — Кригер постучал костяшками пальцев по столу. — Тем более разумно, что в обкоме подозревают о наличии в местном подполье нашего человека. В таком случае должно быть два вида связи. Первый — человек из области сам приходил в Солоницы, и второй — связь с вами поддерживалась через партизан. Какой тебе из этих вариантов кажется более реальным? Говори, не стесняйся: ты лучше знаешь местные условия.

— Думаю, что второй, господин майор.

— Почему?

— Да потому, что новости и инструкции из области появлялись в отряде после того, как Яценко бывал у партизан.

— Гм… — Кригер нахмурил брови. — Тогда, как говорят у вас, кое-кому я крепко надеру уши. Дело в том, мой мальчик, что наши люди как раз сегодня “провожали” Яценко, чтобы выяснить расположение партизанской базы, но были, очевидно, обнаружены. Яценко вывел их прямо на партизанский заслон. В перестрелке заслон был уничтожен, но что самое досадное — погиб Яценко, хотя я и дал строгий приказ ни в коем случае в него не стрелять. — Майор открыл папку и, достав фотографию, протянул ее мне. — Это он? Я не ошибаюсь?

Я посмотрел на фотографию и невольно зажмурился. Семен Яценко лежал на снегу, шапка валялась рядом, смоляной чуб, которым он так гордился, спадал на изуродованное лицо. — Подорвал себя гранатой, — спокойно проговорил Кригер, — но узнать можно…

— Да, это он, — глухо ответил я, отдавая майору страшную фотографию.

Мне ли не знать Яценко, того самого Яценко, который вечно списывал у меня диктанты. Веселого и бесшабашного парня… Я ему всегда втайне завидовал. Семку, хваставшегося своим дедом, который дожил до ста восьми лет и умер, опившись самогонки на свадьбе у своей правнучки… Подорвал себя гранатой, какая страшная смерть!..

— Я вижу, ты еще не вылечился от впечатлительности. Так нельзя, мой мальчик, — мягко сказал Кригер. — Война есть война. Смею тебя уверить, что этот товарищ Яценко преспокойно засунул бы тебя в петлю, если бы знал, кто ты есть на самом деле. Когда люди становятся врагами, их перестают связывать не только дружеские взаимоотношения, но даже семейные узы. Законы борьбы неумолимы. Итак, приступим к делу. Сколько человек на сегодняшний день состоит в штабе организации?

— Теперь девять, — подумав о Яценко, сказал я.

— Девять без тебя?

— Без меня, я же не член штаба.

— Значит, арестуем все-таки десять. Мне придется и тебя арестовать. Но, ради всех святых, не волнуйся, — посмотрев на меня, торопливо сказал Кригер. — С тобой ровным счетом ничего не случится. Я ведь тебе обещал нести ответственность за твою безопасность. Но зато после ареста ты будешь в их глазах таким же патриотом, как они. В камере перед смертью у многих развязываются языки. Все члены организации “За Родину!” у меня в руках, но наша главная задача — не только уничтожить этих фанатиков, но через них выйти на подпольный обком. Так что твой арест будет чистой формальностью. Заранее предупреждаю, что тебе придется поставить пару синяков; постараюсь, чтобы это было не очень больно. Теперь уточним адреса, ты мне сейчас их покажешь на карте. — Кригер пододвинул мне карту города, разложенную на столе. — Сегодня у нас двадцать третье… — задумчиво продолжал майор. — Ну что же, особенно спешить нам не стоит. Операцию назначаю в ночь на двадцать шестое. Все выходы из города будут перекрыты, так что ни одна птичка не упорхнет. Посмотрим: может быть, до двадцать шестого они пошлют нового связника к партизанам? И если на этот раз его не возьмут, я лично перестреляю моих олухов. Итак, начнем; Леонид Карпов, Базарная, двенадцать…

Утром, когда я еще спал, ко мне в окошко постучалась Лена. Я пригласил ее войти в дом, но она отказалась. Я спросил, в чем дело, почему она прибежала в такую рань.

— Немедленно собирайся и приходи к нам.

По взволнованному голосу девушки я понял, что произошло что-то очень важное. “Неужели узнали о моей вчерашней встрече с Кригером?” — похолодело все внутри. Стараясь говорить как можно естественнее, спросил:

— Что за срочность такая? — И, зевнув, добавил: — Дай сон досмотреть.

— Олежка, милый, — торопливо отозвалась Лена, — не могу я тебе ничего сказать, спешу — мне еще надо к Карпову сбегать. — Она махнула рукавичкой и побежала к калитке.