Леонид Лайт - Мозги

Однако несколько дней после проведенной операции состояние здоровья Вайсмана вызывало у всех немалые опасения. У него держалась очень высокая температура и начиналась страшная лихорадка.

— Может быть, стоит вызвать врачей из Штатов? — то и дело спрашивала Лиз у Кристины, которая словно темная туча ходила вокруг Вайсмана.

— Зачем? — нетерпеливо обрывала её Кристина.

— Из-за температуры, — рассеянно отвечала Лиз.

— Высокая температура — это нормальная реакция организма, — нетерпеливо отвечала Кристина.

— Да, но не так же долго?

Как правило, в конце подобных разговоров Кристина бросала на Лиз столь страшный взгляд своих жгучих черных глаз, что Лиз замолкала, вновь доверяясь опыту и интуиции своей молодой коллеги.

И только по прошествии недели состояние Вайсмана стабилизировалось.

— Зачем вам понадобилось лезть на дерево? — нервно спросила у него Кристина после того, как в очередной раз термометр показал нормальную температуру. — Нельзя было сорвать листья с нижних веток?

Уолтер лишь бессильно улыбнулся.

— Нельзя так бездумно рисковать своей жизнью! — буркнула Кристина и, дав некоторые распоряжения сиделке, вышла из комнаты Вайсмана.

— Бедная девочка, — тихо сказала Лиз, глядя вслед Кристине. — Такая ответственность и такое мужество!

— Ничего-ничего, — ответил Вайсман. — Не бывает в жизни легких путей. Надо уметь принимать серьезные и ответственные решения. Эта операция только добавила ей опыта! Теперь я уверен, что принял правильное решение в отношении её.

— Лучше бы ты оставался без сознания, дорогой Уолтер! — недовольно сказала Лиз и поднялась со стула. — Ему спасают жизнь, а он ведет себя, как неблагодарная свинья! Целую неделю мы, не смыкая глаз, сидели около тебя. А ты, только успев очнуться, уже пустился в философские рассуждения о долге!

— Но, ведь, Кристина — хирург! Значит, это — и есть её долг, спасать людям жизни! Немного практики никому ещё не помешало! — сказал Уолтер и, глядя на озлобленное лицо Лиз, криво улыбнулся.

— Извини, дорогая, — добавил он. — Это была неудачная попытка поднять тебе настроение. Прости, пожалуйста. Я очень благодарен и тебе, и доктору Джонсону, и тем более — Кристине за все, что вы для меня сделали! Ведь я бы мог оказаться здесь совершенно один! Не представляю, что бы я делал, если бы никого из вас здесь не было…

— Неужели? — критично заметила Лиз.

— Конечно, — серьезно ответил Вайсман. — Мало того, я понял также, что был слишком самоуверенным и ошибочно считал себя абсолютно самодостаточным человеком. Если раньше я полагал, что единственное, что мне нужно для счастья — это огромная лаборатория и мои мозги, то теперь я абсолютно уверен в том, что, как и все другие люди, нуждаюсь в присутствии кого-то рядом…

— Что, испугался? — сказала Лиз. — Ах ты, эгоист! Ещё скажи, что мечтаешь теперь о том, что или я, или Кристина будем день и ночь находиться рядом с тобой, чтобы во время поймать тебя своими собственными руками во время твоего очередного падения, когда тебе вновь захочется лазить по деревьям!

— Лиз, дорогая, — оправдываясь, начал Уолтер, — ты не правильно поняла меня. Тебе сложно будет в это поверить, но я на самом деле очень многое понял теперь. Скорее всего, это раньше я был эгоистом, ни в ком не нуждался, а теперь, как мне кажется, я начинаю понимать и ценить такие истинные человеческие ценности, как дружба, солидарность, взаимоподдержка.

— Думаю, эти мысли поселились в твоей голове не надолго. Пройдет немного времени, ты встанешь на ноги, вновь почувствуешь силу удачи, своей интуиции, и все станет, как прежде!

— Я постараюсь помнить об этом всегда, — тихо сказал Уолтер.

Лиз косо посмотрела на Вайсмана, ничего не ответив.

— Не забудьте выполнить все распоряжения доктора Уайт, — сказала она сиделке и вышла из комнаты Вайсмана, откуда прямым ходом направилась к Кристине.

Войдя к ней, Лиз застала её горько плачущей.

— Боже мой, что случилось, дорогая, — сказала Лиз и бросилась успокаивать Кристину, но та никак не могла успокоиться.

— Я не верю, — пробормотала она, наконец…

— Во что, вы не верите?

— Не верю, что мне удалось все сделать, как следует…

Лиз ничего не ответила.

— После случая с Дейвом я подумала уже, что ни на что серьезное больше не способна, — всхлипывая, говорила Кристина. — Я только-только начинаю понимать, что на самом деле произошло! Только-только до меня начинает доходить то, насколько все это было серьезно… Только сейчас я начинаю все по настоящему осознавать!

— Дорогая моя, — ответила Лиз, обняв Кристину за плечи, — уже все позади. И вы абсолютно всё сделали правильно… Возможно, сейчас у нас есть все основания сказать, что трагедия, произошедшая с Вайсманом, окончательно вернула вас к действительности. И теперь вы сможете вернуться к нормальному течению жизни. Внутренний импульс направил все ваши силы, всю вашу внутреннюю энергию на спасение жизни другого человека, заставив вас временно забыть о ваших личных проблемах. И, если вам удалось сделать это однажды, вы сможете сделать это снова. Воспользуйтесь вашей огромной силой воли для полного преодоления вашего душевного кризиса. Ваш собственный организм показал вам, что вы на это способны.

— Да, — тихо сказала Кристина, — но ведь, если бы я сделала что-то не так, доктор Вайсман мог бы умереть…

— Никто не знает, что уготовано каждому из нас, дорогая Кристина… Быть может, это чудовищное стечение стольких обстоятельств не было случайным…

— Значит, я ещё на что-то способна? — тихо спросила Кристина.

— Девочка моя, я восхищаюсь вами. Вы, даже сами того не подозревая, и мне помогли понять, что и я на что-то ещё способна. Когда с моим мужем произошло несчастье, я оказалась бессильна, и духом, и физически ему помочь, и в определенный момент в моем сознании закрепилась мысль, что я могу быть кем угодно, но только не врачом. Что я окончательно потеряла в себя веру, если не нашла в себе сил выполнить главный завет врача — сделать все возможное для спасения жизни человека… Но ваша решимость, ваша воля передались и мне. И я хочу искренне поблагодарить вас за это, даже если сейчас и выясняется, что и вы сами делали это несколько бессознательно, — сказала Лиз и улыбнулась.

— Да уж, — ответила Кристина, — наша жизнь, действительно, очень непредсказуема, и трудно понять, какие выводы, сделанные нами после того, или иного опыта, направляют нас к нашему истинному предназначению, а какие уводят далеко в сторону…

— А не пора ли нам пообедать, а? — сказала Лиз после некоторого молчания.

— Пойдемте, — заключила Кристина, поднимаясь, — только, в начале, мне необходимо навестить моего "пациента"…