Уильям Беркетт - Спящая планета

Несколько секунд Риерсон стоял, не в силах поверить тому, что он увидел. Но ошибки быть не могло. Лларанский солдат погиб на крыше здания воскресной школы в Джорджии. В этом была какая-то ирония, но он не мог оценить ее. Где-то тут должен был быть и ключ к разгадке, но в голову ничего не шло.

Только одна мысль занимала его сейчас: если здесь был один, нет ли еще и других?

И тут же Риерсон заметил какое-то движение, инстинктивно бросился на покрытую гравием поверхность крыши, но выстрела не последовало. Он подполз к парапету и выглянул за край.

И точно, кто-то там крался, используя малейшее прикрытие, примерно в трехстах метрах от церкви. Риерсон положил винтовку на парапет и приник глазом к телескопическому прицелу.

Это был лларанец.

Одетый в такую же форму, как и его погибший приятель, но вооруженный лучевым пистолетом, а не земной винтовкой, он пробирался к церкви и не чувствовал, что за ним наблюдают. Лицо его было напряжено, глаза прищурены. Возможно, он слышал выстрелы. Риерсон видел, как лларанец скрылся за зданием, потом снова появился еще ближе на пятьдесят метров. Внезапно он почувствовал холод. Никогда его не выслеживало мыслящее существо, и в этом было что-то отвратительное.

Лларанец приближался. Риерсон ждал, установив перекрестье прицела на его груди.

Живая мишень остановилась, осмотрелась по сторонам. Изза пальм к нему спешил еще один. Риерсона прошиб пот. Теперь их двое, мускулистых оранжевых мужчин с лучевыми пистолетами в руках, стремящихся убить его.

Сколько же их всего? Адвокату начали представляться ползущие орды, методично окружающие церковь.

Как бы то ни было, его шансы станут гораздо выше, если убрать этих двоих. Риерсон тщательно прицелился и мягко нажал на спуск.

Правый лларанец сложился, как нож, шатаясь, прошел назад несколько метров и упал как куль. Левый резко дернулся, повернулся на каблуках и что есть мочи помчался в укрытие.

Пуля чиркнула об асфальт, выбив крошку под ногами бегущего. Риерсон целился аккуратно, с легкостью, выработанной долгой практикой. Лларанец завернул за ряд машин и на какой-то момент скрылся из виду. Риерсон выстрелил, когда тот пересекал открытое место, но промахнулся. Лларанец мчался той же дорогой, какой и пришел.

Он пробежал через двор, перемахнул через низкую изгородь и помчался во весь дух к другой, повыше. Длинные ноги мелькали с умопомрачительной быстротой. Когда он подпрыгнул, растопырив руки словно неуклюжая водяная птица, Риерсон выстрелил снова.

Казалось, что бегущий наткнулся на какое-то невидимое препятствие: он судорожно задергался, свалился за изгородь и исчез из виду. Риерсон посмотрел туда, где лежал первый, и увидел, что тот скорчился на тротуаре, неловко поджав под себя ноги.

Повернувшись, Риерсон подошел к лестнице и стал торопливо спускаться. Потом перезарядил ружье и направился к тяжелой двери в торце церкви. Она была помечена желтым, значит, вход в бомбоубежище. Черт, она была закрыта, и прочно! Он заколебался, стоит ли проситься, чтобы его впустили, и отверг эту мысль. Ему было нужно не сюда. Его цель подальше. Он побежал назад к катамаунту.

На западе что-то большое и серебристое поднялось над верхушками крыш и неуверенно поплыло к церкви. Рокот двигателя выдавал его неземное происхождение. Застигнутый на открытом месте, Риерсон укрылся за указателем, прижавшись к нему, когда корабль проплывал сверху. Пока тот планировал, в его днище открылся круглый люк, и показалось тупое, конической формы сопло. Раздалось жужжание, и в люке возникло синее свечение.

Риерсон задумчиво изучал эту дымку. Пилот почему-то забыл про защитные поля, и если какой-то материальный объект, скажем, размером с пулю, попадет в люк…

Тут же в люк полетела пуля.

День взорвался в слепящей вспышке белого пламени. Риерсон упал на клумбу, оглушенный взрывной волной, затвор винтовки врезался ему под ложечку.

Прошло много времени, прежде чем он пришел в себя. В ушах все еще звенело, а глаза резало. Все стекла в здании воскресной школы вылетели, весь бульвар тоже был в осколках. Несколько деревьев лежали вырванные с корнем, фонарный столб наклонился, как пьяный.

От лларанского корабля не осталось и следа. Ни малейшего.

Риерсон выполз из цветочной клумбы и поднялся на ноги. Подобрал ружье, проверил, не забит ли ствол, не поврежден ли механизм. Довольный тем, что все в порядке, неуверенно пошел к катамаунту. Большая красная машина стояла без стекол, и несколько рваных дырок в ее кузове показывали, куда делись обломки воздушного судна. Какимто чудом шины не были повреждены.

Смахнув крошки стекла с сиденья, Риерсон забрался внутрь. Он все еще был в шоке; в голову не пришло, что поблизости могут быть еще ллари. Мотор завелся с первой попытки, громко урча в наступившей после взрыва тишине.

Он поехал. Ветрового стекла не было, а ветер, свободно проходящий в кабину, был холодным; пришлось застегнуть куртку. Так он, нагнувшись, и ехал на север, прочь от Бакстера. Закатное солнце эффектно разукрасило облака.

Когда совсем стемнело, Риерсон остановил машину и пошел пешком. Фары были разбиты, вести вслепую он не собирался. Он хотел просто убраться подальше от Бакстера, как можно дальше. Он замерз, устал и был сбит с толку. И испуган.

Испуган до чертиков.

Волоча ноги, он продолжал двигаться на север.

Для Брэдфорда Донована время останови лось: в камере свет никогда не выключался. Часы у него забрали вместе с остальными личными вещами — даже сигарет не оставили.

Допрос, ему сказали, будет, как только командир найдет время. Но командир был занят: наводил дисциплину и порядок среди подчиненных. А пока заключенного достаточно регулярно кормили и водили в туалет вниз по коридору, когда он высказывал такое желание.

И это были все доступные ему теперь развлечения. С тюремщиками он общался мало — только когда двое приносили ему поднос с едой, причем один держал поднос, а второй — зловещего вида дубинку. Потом они возвращались и забирали посуду, с подозрением пересчитывая тарелки и приборы. Так и тянулось время, Донован уже сам начал проситься на допрос, но безрезультатно. Целые дни он лежал на кровати и глазел в потолок. Он не знал, как идут дела, — одержали победу лларанцы или нет. Он мог о чем-то догадываться только по некоторым словам охранников и по тому, как ужасно они скучали. Видимо, положение Земли действительно было неважным. Если бы лларанцам что-то грозило со стороны землян, то скучать им не пришлось бы.

Значит, Земля не способна к возмездию.

Среди звезд, вдоль границы Федерации, врага сдерживали редкие земные флоты. Они превосходили врага техникой, но уступали ему в числе. Стоит только ослабить эти флоты, чтобы выгнать ллари с Земли, и орды противников прорвутся. Спасти три мира, чтобы потерять пятьдесят… Никто бы на это не пошел, даже если один из этих трех миров — Земля.