Лайт Дейтон - Огонь

Когда же я пришел в себя, начались дожди – на побережье они продолжаются целых три луны, – и идею с кораблями пришлось оставить. В это время на море очень плохая погода – бури, ужасные ветры… Ты не представляешь, что такое буря на море! Это когда огромная гора воды, величиной с Близнецов, поднимается с моря на дыбы и идет на тебя! В первый раз я долго не мог опомниться после этого зрелища.

Заметив огромные глаза Редара, Крегг замолчал, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, пока его юный спутник не обрел дар речи:

– Вода ходит по морю?!

– Эх-х-х… Так и не объяснишь. Ну, вот как в песках во время суховеев по дюнам перебегают волны, видел?

– Видел. Но они маленькие, разве что до колена…

– И на море то же самое. Когда ветер слабый – волны до колена, а когда поднимется настоящая буря – держись! Целые горы воды с невероятным грохотом рушатся на берег. Куда там пороху, огненному волшебству! Никакие корабли в это время по морю не ходят, слишком опасно. Так что пришлось идти через Дельту на юг. Паучьих дозоров мне удалось избежать. А дальше пошли места обжитые, кругом люди живут. Так и шел – то там остановлюсь, то сям подзадержусь, вот и дожди уж кончились, а я еще от Дельты далеко не ушел. И тут мне невероятно повезло. Совершенно случайно я столкнулся с человеком, которого искал всю свою жизнь.

Я шел вдоль одной из мелких речек почти по самому берегу. И вдруг прямо надо мной, в совсем неурочное время, появляется паучий шар! Я, конечно, испугался, метнулся в ближайшие заросли, скрючился, лежу и думаю: заметил – не заметил? Скорость у него большая была, мог и не разглядеть – пауки видят плохо… И на моих глазах шар делает разворот, снижается над речкой, задевает водную гладь и, вертясь, выскакивает на берег! Я уже простился с жизнью, честно признаюсь, лежу – от страха не могу пошевелиться, и думаю: все, это меня смертоносцы обездвижили, сейчас придут убивать. И, представляешь, с шара слезает человек!

– Человек! Наверное, сам Великий Найл?!

– Не Найл, но почти… Он меня начал звать, выходи, мол, я же видел тебя. Не бойся, кричит, это не смертоносцы, здесь только я, больше никого нет. Ну, я и вышел к нему. Странный он был, вроде и молод, а голова седая, высохший весь какой-то, на лице вообще одни только глаза остались. Наших приветствий он не знал: когда я привычно повел вперед плечом, чтобы поздороваться, он только недоуменно отшатнулся. Меня, конечно, переполняли сотни вопросов. Но он спросил первый и, прямо скажем, меня ошарашил. «Где я», – спрашивает. Я как мог объяснил. Потом смотрю, он усталый какой-то, обессиленный, будто не ел и не спал несколько дней. Я по пустынному обычаю воду ему сначала предложил, забыл вроде, где нахожусь. Это смешно, конечно, выглядело – за спиной у него целая речка. Но он принял. Пьет жадно, будто и впрямь только что из пустыни. Потом спрашивает: «А нет ли у тебя, путник, еды?» «Есть, – отвечаю, – как не быть». Поделился я припасами, смотрю – ест он, будто в первый раз мясо увидел.

Что случилось-то, спрашиваю. Да вот, говорит, ураган на море поднялся, шар его и унесло неизвестно куда. Опускаться-то он может, только потом уже не взлететь, вот и хотел где-нибудь около людского жилья приземлиться. Но люди-то глазастые у Дельты живут, как приметят дозорный шар пауков, так и попрячутся по норам, пойди найди их! Вот он и летит уже третий день, отчаялся совсем. Звали его Дагоссаром, сам он из города Найла оказался. Я, конечно, обрадовался: как же, столько хотел туда попасть – и вот, пожалуйста, готовый проводник. А он, тем временем, дальше рассказывает. Работает мой новый знакомый в «огненной команде». Тут я, сам понимаешь, насторожился, как паук на ловчей нити. А что, спрашиваю, за огненная команда такая? Ну, видно было, что он объяснил бы, да думает – я простой дикарь, ничего не знаю и не хочу знать, кроме своего копья. Пришлось рассказать, как я у бомбардиров четыре дождя провел. Обрадовался Дагоссар: родственная душа, говорит, какая удача! И давай на меня сведения вываливать. Великий Найл из Белой башни много интересного вынес. Кое-что смертоносцам жизнь облегчило, кое-что и людям, так что никто не внакладе. В том числе организовал Найл огненную команду, где занимались постижением тайны пороха и еще хотели подъемную силу дозорных шаров увеличить. А то одного смертоносца он поднимет, человека тоже, а вот двоих никак, разве что двух детей или молодых паучат. Шары хитро летают, он мне объяснил как: смертоносцы разводят маленьких жучков, которые, если их шибко напугать, выделяют очень легкий и жутко вонючий газ. Таких жучков зашивают в карманы оболочки шара, в нужный момент – хлоп! – по стенкам, жучки пугаются, воняют…

Редар хихикнул.

– Да, воняют – что смеешься, именно так. И шар летит куда надо. Дагоссар как раз пробовал разные смеси, чем бы этих жучков заменить. Все горючие вещества, что могли добыть паучьи дозоры или корабли людей, везли в город для него. А еще пытались порох сделать, огниво смастерили такое, чтоб и под дождем давало искры… Дагоссар оказался не человек, а клад просто. И только я хотел было напроситься к нему в спутники до города пауков, как он мне: а ты куда, мол, идешь? Да так, говорю осторожно, хожу, мир смотрю. Я с тобой пойду, говорит мне Дагоссар. Не хочу, дескать, обратно к паукам. Найл ушел в дальний поход, в Неведомые Земли, а в его отсутствие пауки на ремесленных людей косо смотрят. Не любят они, чтобы мы, люди, что-то мастерили, боятся. Жить стало совсем невозможно, что ни день – пожалует с проверкой кто-нибудь из Младших Повелителей. И давай в голове ковыряться: не задумал ли Дагоссар против смертоносцев нехорошее. Двоих его подручных прямо в мастерской закатали в паутину и куда-то унесли. Так он их больше и не видел.

Долго мы с ним говорили, я поначалу не хотел с ним идти, все мечтал в город Найла попасть. Так что пообещал Дагоссара только к Отрогам проводить, там вроде бы тоже люди свободные живут. Шли мы с ним долго, по пути он мне премудрости огненных мастеров открывал. Не поверишь: радовался, как ребенок. Даже Учеником стал называть, торжественно так. Когда я спросил, за что, мол, такая честь – сказал, что всю жизнь его мало кто слушал, считая огненную науку выдумкой, а его самого – шарлатаном. В паучьем городе люди не слишком утруждают себя работой и знаниями, они за многие сотни лет привыкли, что смертоносцы за них все решают, потому никто ему и не верил. А теперь, наконец, нашелся благодарный слушатель.

– И вы с ним дошли до Отрогов?

– Да нет, к Отрогам мне пришлось идти одному… Дагоссара тогда со мной уже не было. Погиб он. – Крегг неожиданно поднялся, сноровисто пополз к выходу. Донесся его приглушенный голос: – Ладно, Редар, пойдем. Солнце пошло вниз.