Сергей Гомонов - Послания себе (Книга 3)

А где-то, шагах в пятидесяти от них, в кустах улегся Нат "Хранитель". Так и переводилось его имя с языка ори на любой другой: Натаути - "Хранитель-Волк"...

Переводя дух после быстрого бега, волк все оглядывался за спину, но быть ему предначертано здесь, и он не посмеет ослушаться...

- Ты! Эй, пошли с нами, что покажем! - догоняя на темной тропинке парка намеченного Хаддом аборигена, выкрикнул разгоряченный Саткрон.

Туземец оглянулся с непонимающей, но приветливой улыбкой. Он безгранично доверял народу "Богов Первого Времени" и, самое главное, златовласой атме Танрэй. Между тем языка ори он не знал, а "тес-габы" не потрудились выучить дантипадовский искусственный ради "темнорожих выродков".

Хадд сделал знак рукой, указывая в сторону джунглей. Дрэян подыграл, усердно щелкая пальцами. Дикарь хлопнул в ладоши и вопросительно посмотрел вначале на Хадда, затем - на Дрэяна.

- Вот-вот! Точно! - согласились "тес-габы" и без труда потащили его в темноту.

Дрэян на ходу вытащил из-за голенища ботинка свинцовый утяжелитель с острыми шипами и продел в него пальцы, заметив краем глаза, что и Саткрон снаряжает кастет, только без шипов. Хадд радушно водил руками, раздвигал ветки и расчищал дорогу перед тупым дикарем. Тропинка становилась все уже и все дальше уводила их от Кула-Ори в непролазные джунгли. Вскоре абориген попытался что-то объяснить им и напрочь отказался идти дальше. "Тес-габы" поняли его жест, которыми он убеждал их, что в джунглях опасно из-за диких зверей...

Острый слух Ната уловил сокрушенный шепот хозяйки:

- Но ведь я чувствую, что не нужна тебе, Ал!..

Вот глупости! Волк завернул уши назад. Нет, теперь эти двуногие далеко. Их можно было бы еще найти. По едва уловимому пока сладковатому запаху. Но это лишь при условии, что он сейчас же решится бросить здесь эту безалаберную пару. Они думают, что ни звери, ни прямоходящие ни разу не нападали на них просто так, за их чистые души и красивые глаза... Ох, хозяева, сдается мне, звезды отвернулись в другую сторону, когда ваши родители мастерили вас обоих...

Натаути отчаянно хотелось раздвоиться и оказаться сразу в двух местах. Но так не бывает. И он выбрал хозяев. Нат знал, что очень скоро ему придется горько пожалеть об этом, но инстинкт не позволил ему поступить иначе. В эту ночь он должен присутствовать неподалеку, потому что... потому что... Да откуда ему знать, почему?! Должен - и все! Так велела ему общая для всех мать-Природа... И еще Натаути пожалеет, что не родился человеком, ведь в этом случае он наверняка нашел бы правильный выход. Может быть, нашел бы...

Дрэян ударил первым. Дикарь нелепо взмахнул руками и, освещенный Селенио, широко раскрытыми глазами уставился на него. Был он похож на ребенка, которому досталось за проделки старших сверстников и который даже не знал, что именно они натворили.

- Получи же и от меня, смердящая мартышка! - Саткрон всадил свинцовый утяжелитель в впирающую над нижней частью лица переносицу аборигена. Его кастет был без шипов, но кровь все равно брызнула в разные стороны.

Двое других внесли свой "вклад" вслед за ними, а Хадд присоединился потом, когда те гоняли пинками окровавленное, еще живое, тело.

Нат напряг слух. Кажется, там тихо, но, скорее всего, это из-за того, что двуногие нелюди и их наивная жертва ушли слишком далеко. Волк был чересчур стар и не так уж далек от смерти, чтобы не уметь почуять ее приближение к кому бы то ни было...

Уши его двигались точно локаторы - "звездные тарелки" на бывшей работе хозяина, там, на далекой родине. Ал брал его с собой в институтскую обсерваторию. Его, хозяйку, своего друга и его спутницу. Друг хозяина очень долго смотрел в отверстие громадной черной трубы, нацеленной в небо, а потом сказал:

- Поверить трудно, братишка, на сколько она увеличивает! Так поглядишь на звездное небо, кажется, черную землю припорошило первым снегом... А в телескопе твоем одна-единственная звездочка на всю Вселенную...

- Подожди, я параметры не сменил... - спохватился Ал и добавил: - Звезды - сложная вещь. Просто так на них смотреть не интересно. Лучше я покажу вам Селенио, она видна почти полностью сегодня ночью...

И Танрэй вскрикнула от восхищения, ибо ей показалось, что призрачные желтые кряжи начинаются сразу за пределами обсерватории, с другого конца трубы...

- Ты уверена, что тебе уже необходима такая зависимость? тихо спросил хозяин сейчас; он говорил это на ухо Танрэй, закрывая ее от всего мира, и никто, кроме них троих, не должен был услышать ни этой фразы, ни того, что она ответит...

Волк дернул ухом. Конечно, она уверена. Давно пора было помочь ей разобраться в собственной душе. А как еще она сможет это сделать, если не проверенным тысячелетиями способом ответственностью за того, кто зависит от тебя, кто слаб и беззащитен, кто погибнет, если ты не вспомнишь ВСЁ?!

Легкий, мелодичный стон, донесшийся с берега - это был ее голос, и она была уверена - затмился вдруг предсмертным хрипением, которого Нат не мог слышать, но которое звучало у него в голове, отображалось приторно-гадким запахом погибающей плоти...

Да, хозяин, со звездами всегда сложно. Не поймешь ведь сразу, какие из них дают жизнь, а какие - наоборот, отнимают... При этом и то, и другое, происходит прямо перед глазами, почти совсем рядом...

Разные бывают звезды, хозяин... Разные...

Все продолжается... У меня есть тринадцать Попутчиков, а Третий поведал, что отныне Он будет моим спутником и Проводником, потому что мой Учитель больше не сможет вернуться сюда - даже в том случае, если у него ничего не получится и на этот раз. Просто это - последняя ступенька. Дальше - лишь вершина. Или ничто. Передо мной же расстилается Путь, и пока не видно ему конца.

Все впереди...

ВТОРАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

Она отбросила с его лица капюшон:

- Это ты?.. - жрица не ожидала увидеть его. В первый момент её взяла оторопь: но... как же это?.. И - озарение! Она все вспомнила. Да, Он. Помощник Верховного Жреца не может не быть магом, чародеем, кудесником, звездочетом, колдуном... Колдуном! Это Он! Смягчившиеся черты, новый взгляд темно-карих глаз. Как бы другой, но - Он! У него много имен - тысяча или больше. Но это неважно. - Это ты... - выдохнула она, обессилев, словно долго-долго, до изнеможения, карабкалась на неприступную скалу и вдруг, совершенно неожиданно, рука ее нащупала спасительный уступ, и готовое упасть в пропасть тело последним рывком вкатилось в расщелину. Последний приют... Больше не будет... Это - последний...

Он поднял руки к небу и воздал хвалу богам. Падая к его ногам, жрица закричала, словно избавилась от непосильного бремени, камнем лежавшего на плечах. Колдун опустился на колени и обнял ее. Словно в хмельном бреду, покачиваясь, с мутным взглядом, женщина взглянула в его глаза и уронила голову на закрытое черной хламидой плечо Помощника Верховного Жреца, своего вечного попутчика, который постоянно был рядом и которого она никогда не узнавала. В этом была ее беда. В этом состояло их проклятье...