Игорь Зябнев - Удвоитель

Минут через пять женщина вышла на улицу.

– Люба приедет через час, – объявила она, оценивающе глядя на стоящего перед ней мужчину. Его вид внушил ей доверие, и женщина продолжила: – Соседка оставила мне ключ. Сейчас открою, и вы осмотрите комнату. Может, она вам не подойдёт.

Старый дом давно требовал ремонта. Деревянный пол в коридоре жалобно скрипел. На потолке местами обвалилась штукатурка, на стенах виднелись потёки: очевидно, прохудилась крыша.

Однако комната, предназначенная для жилья, оказалась в хорошем состоянии. Высокий, аккуратно выбеленный потолок с простенькой стеклянной люстрой по центру, на стенах новые, симпатичные обои. Напротив двери, возле окна – письменный стол. Рядом, в углу, – тумбочка со стоящим на ней телевизором. Справа от входа – старомодный шкаф, а слева – какая прелесть! – просторный мягкий кожаный диван.

– А что, мне здесь определённо нравится, – Владимир обернулся к женщине. – Подскажите, где тут санузел?

Та молча вышла в коридор и щёлкнула выключателем. Николаев открыл дверь. В целом неплохо, но раковину давно следовало заменить, кран подтекает, керамическая плитка положена безобразно. «Это всё пустяки, – решил Владимир, убедившись, что напор воды хороший, а газовая колонка исправна. – Главное, что у меня будет хоть и съёмная, но, тем не менее, своя комната. А купаться я буду каждый день…»

Николаев заплатил за жильё за месяц вперёд. Хозяйка была удивлена, что постоялец расплачивается мелочью, и попросила в следующий раз давать «нормальные деньги».

– Разумеется, Любовь Александровна. Вы уж извините, пожалуйста, что так получилось.

Владимир едва сумел дождаться, когда женщина уйдёт. Она находилась в доме почти два часа, напоила квартиранта чаем с вишнёвым вареньем и поведала историю своей жизни чуть ли не со времён, когда она только окончила школу и собиралась поступать в техникум. Николаев кивал, соглашался, поддакивал, там, где было необходимо, выражал глубокую заинтересованность либо искреннее сочувствие – смотря, о чём шла речь. Наконец словоохотливая женщина ушла, напоследок наказав постояльцу поддерживать чистоту и регулярно поливать несколько комнатных растений.

Оставшись один, Владимир быстро «изготовил» некоторую сумму денег, рассовал их по карманам, закрыл дом на ключ и направился в центр города. Ему предстояло сделать много покупок, ведь кроме одежды у него не было ничего: ни мыла, ни полотенца, ни зубной щётки… Впрочем, содержание этого списка можно перечислять долго.

Перед уходом Николаев некоторое время раздумывал, что надёжнее: взять дипломат с собой или оставить его в доме. Решив, что второй вариант предпочтительней, он поставил чемоданчик в пустой шкаф и плотно закрыл дверцы.

Где бы Владимир ни находился в этот день, он ни на минуту не забывал о чудесном дипломате. Приехав обратно на такси, мужчина внёс в комнату четыре объёмных пакета с необходимыми для жизни вещами, бросил их на диван и нетерпеливо открыл дверцы шкафа. Волшебный чемоданчик оказался на месте. Николаев облегчённо вздохнул. «Однако, – подумал он, – неужели мне до конца жизни предстоит беспокоиться о сохранности дипломата? Увы, похоже на то».

До позднего вечера Владимир наслаждался комфортом, от которого давно отвык. Мужчина вымыл в комнате пол, протёр пыльные полки шкафа и сложил на них купленную одежду. Затем принял ванну, побрился импортной электробритвой, приготовил ужин и плотно поел, запивая еду дорогим марочным вином. В довершение он посмотрел телевизор, застелил диван новым бельём и, наконец-то, тщательно почистил зубы.

Накинув куртку, Николаев через веранду вышел в сад и немного постоял, прислушиваясь к отдалённому лаю собак. Было темно, фонари уже не горели, и мужчина не мог определить, где именно заканчивается прилегающий к дому земельный участок. «Ничего, завтра узнаю», – решил Владимир. Возвратившись на веранду, он специально оставил приоткрытой дверь, ведущую в сад. Бывший бродяга любил свежий воздух и хотел, чтобы ночью в доме было прохладно.

Владимир прошёл в комнату, разделся и собрался было лечь спать, но вспомнил, что забыл сделать одно важное дело. Сегодня он купил в ювелирном магазине массивное золотое кольцо. Николаев расплатился за него фальшивыми бумажными купюрами. «Это в последний раз», – дал он себе зарок, доставая покупку из внутреннего кармана куртки.

Мужчина подошёл к шкафу, отворил одну дверцу и присел на корточки. Открыв дипломат, опустил в него кольцо и защёлкнул замки. Немного подождал, положил чемоданчик плашмя, затем нетерпеливо раскрыл его и удовлетворённо кивнул: колец было два. Оставив дипломат открытым, Николаев встал, горячо возблагодарил Бога и затворил дверцу шкафа. В новых тапочках он прошлёпал на кухню и выпил стаканчик вина за успех. «В городе много ломбардов, – думал Владимир. – Буду сдавать в них ювелирные изделия и жить безбедно».

Спал Николаев крепко и не услышал, как среди ночи по улице проехала тяжело гружёная фура. В старом доме задребезжали стёкла, завибрировал пол, а дверь из комнаты тихонько приоткрылась.

Утром Владимир проснулся поздно. Он открыл глаза и, изумлённо глядя на окружающую обстановку, на некоторое время лишился дара речи. В комнате за ночь произошли невероятные изменения. Николаев сел на диване, удивлённо осматривая загромождённое мебелью пространство. Письменных столов стало два, стульев тоже, рядом притулились две тумбочки с одинаковыми телевизорами, на подоконнике вместо трёх стояли шесть горшков с геранью, а рядом с мужчиной пристроился ещё один диван, застеленный бельём. Он почти соприкасался с распахнутыми дверцами шкафа, количество вещей в котором заметно увеличилось. Дипломат был по-прежнему раскрыт. Владимир на четвереньках перебрался на соседний диван и заглянул внутрь чемоданчика. В нём блеснули два золотых кольца.

– Так, – от охватившего его возбуждения Николаев стал размышлять вслух. – Что же это получается? Все предметы в комнате удвоились, за исключением шкафа и дипломата. Ладно бы только дипломат, он особенный. Но почему не удвоился шкаф? Неужели и он?..

Чтобы проверить свою догадку, Владимир закрыл дверцы шкафа. Немного выждав, он распахнул их снова. На вешалках висели четыре одинаковых куртки, с верхней полки скользнула на пол рубашка в фирменном целлофановом пакете, но чемоданчик был по-прежнему один.

– Вот оно что… – пробормотал Владимир. – Значит, дипломат каким-то образом передал свои чудесные свойства шкафу… Ну, а остальная мебель? Почему удвоилась она? Помнится, вечером я закрыл шкаф. Проснулся – дверцы открыты. Уж не значит ли это?..

Холодные мурашки пробежали по спине Владимира.