Роберт Говард - Час дракона (Конан-варвар)

И вдруг он замолчал, замерев с поднятым в руке стилетом. Принесенный ветром рев обеих армий разорвал наступившую было тишину.

- 119

У противоположного края алтаря стоял человек в черной мантии, капюшон которой оттенял бледное одухотворенное лицо и темные, спокойные глаза.

- Проклятый пес Ассуры! - прошипел Ксалтотун, словно разъяренная змея. - Ты что - сошел с ума, или ищешь смерти? Эй! Баал! Хирон! Ко мне!

- Покричи-покричи, мразь археронская! - разразился пришедший смехом. - Да погромче! Иначе они не услышат тебя из адского пекла!

Неожиданно из-за зарослей кустарника, растущих неподалеку, вышла суровая седая женщина в простой одежде, волосы которой ниспадали на плечи. За нею, след в след, ступал огромный серый волк.

- А-а-а!.. Жрец, ведьма и волк! - злобно процедил Ксалтотун, а потом рассмеялся. - Глупцы! Вы решили померяться силами своих знахарских бормотаний с моими чарами? Ну что же! Я смету вас с дороги одним взмахом руки!

- Теперь твои чары - что сухая трава на ветру, питонская собака, спокойно ответил жрец. - Кстати, ты не задумывался, почему Шарк не разлился, чтобы задержать Конана на том берегу? Я понял твой план, увидев ночью молнии, и разогнал тучи, прежде чем они сделали свое дело. А ведь ты даже не понял, что все твои призывы дождя оказались напрасными...

- Ложь! - закричал Ксалтотун, но в голосе его уже не было обычной уверенности. - Да, я чувствовал, что против меня действует какая-то сильная магия... Но нет на Земле человека, кто мог бы отменить произнесенные мною заклинания дождя, если в руках у него не будет главного источника магической силы!

* * *

- Но ведь запланированное тобой половодье не наступило, - возразил ему жрец. - Посмотри на своих союзников в долине, питонец! Ты же отправил их на смерть! Они увязли в сражении, и никто не сможет им помочь! Смотри!

Он протянул вперед ладонь, - за спиной понтейнцев показался вылетевший из узкой горловины в противоположном конце Долины Львов всадник, размахивающий над головой чем-то блестящим в лучах солнца. Он, как очумелый, промчался между шеренгами гундерийцев, при его виде издавших громовой рев и начавших потрясать в воздухе пиками. А всадник уже выскочил между обеими армиями, осадил покрытого пеной коня и что-то заорал, как безумный, размахивая зажатым в руке предметом. Это был обрывок алого штандарта, и солнце ослепительно сверкало на вышитом на нем золотом змее.

- Валериус поплатился за свои дела! - с удовлетворением крикнул Гайдрайт. - Туман и бубны привели его к смерти! Это я призвал этот туман, и я его разогнал! Я, с помощью моей магии, что превосходит твою, питонская собака!

- Какое это имеет значение! - зарычал Ксалтотун, который с горящими глазами и перекошенным конвульсивной гримасой лицом сейчас представлял собой жуткую картину. - Валериус был идиотом! И мне он был уже не нужен! А теперь я сам покончу с Конаном, безо всякой человеческой помощи!..

- А чего ж ты тогда так долго ждал до этого? - усмехнулся жрец. Зачем же ты позволил своим союзникам задарма лечь от наших стрел и копий?

- 120

- Да потому что большая магия требует большой крови! - заорал Ксалтотун так, что затряслись скалы. Лицо его, перекошенное яростью, окружил искрящийся нимб. - И потому, что ни один чернокнижник никогда не тратит своих сил впустую! Я не для того копил свою мощь целыми тысячелетиями, чтобы растратить ее в какой-то паршивой драке! Но теперь, клянусь богом, я покажу все, на что способен! Смотри, грязное отродье, фальшивый жрец гнилого божка! Смотри, и ты увидишь то, что разорвет тебя и твою мерзкую душонку на куски!

В ответ на это Гайдрайт вновь запрокинул голову и разразился зловещим смехом.

- А теперь посмотри и ты, черный дьявол!

И его ладонь вынула из складок накидки какой-то предмет, искрящийся на солнце золотым пульсирующим сиянием, придавшим лицу Ксалтотуна трупную бледность.

При виде этого предмета археронец закричал, словно его резали

ножом:

- Сердце! Сердце Арумана!

- Да! Единственная сила, превосходящая твою!

Ксалтотун прямо на глазах стал горбиться и стариться. В бороде его неожиданно блеснула седина, а на голове показалась лысина.

- Сердце! - прохрипел он. - Они украли его! Мерзавцы! Подонки!

Гайдрайт покачал головой.

- Нет, это сделал не я! Оно вернулось из дальней дороги, с юга. Но теперь, когда оно в моих руках, мне не страшны твои черные чары. Как оно вернуло тебе жизнь, так оно вернет тебя и в бездны ада, во Тьму, откуда ты был призван. Ты отправишься в свой Архерон по дороге молчания. Мрачная империя, так и не воскрешенная тобой, останется навсегда лишь страшной легендой. Конан вновь займет свой трон. А Сердце Арумана вернется в подземное святилище, чтобы гореть еще тысячи лет, как символ могущества Акулонии!

Страшно завыв, Ксалтотун с занесенным стилетом бросился бежать вокруг алтаря, чтобы настичь своего противника, но неожиданно откуда-то: быть может, с неба, а может - с горящего в ладони жреца огромного драгоценного камня, - к нему метнулся сноп искрящегося ослепительного света. Он ударил Ксалтотуна прямо в грудь, и горы эхом повторили отзвук этого удара. Чернокнижник из Архерона рухнул на землю, словно сраженный молнией, но прежде, чем он коснулся травы, с ним произошла поразительная перемена. У алтаря упал не только что убитый человек, а скорченная мумия: коричневый, иссохший, трудноузнаваемый труп, распростертый среди гниющих бинтов.

Старая Тесса с отвращением взглянула на него.

- Он не был живым человеком, - произнесла она. Сердце Арумана лишь придало ему видимость жизни, которая сейчас вновь его оставила. Я всегда видела в нем лишь мумию...

Гайдрайт наклонился над алтарем, чтобы освободить бледную испуганную девушку, когда из-за кустов показалась повозка Ксалтотуна, запряженная все теми же необыкновенными лошадьми. Она беззвучно подъехала к Алтарю и остановилась рядом с лежащими в траве иссохшими останками чернокнижника.

Гайдрайт поднял прах Ксалтотуна и положил его в повозку. Кони тотчас же развернулись и самостоятельно поехали вниз по склону, направляясь куда-то на юг. А Гайдрайт, Тесса и волк стали молча смотреть им вслед, наблюдая, как они начали свою долгую дорогу в забытый Архерон, расположенный где-то на зыбкой границе человеческого зрения...

- 121

* * *

Амальрик даже приподнялся в седле, рассмотрев скачущего во весь опор и размахивающего над головой окровавленным штандартом всадника. А потом какое-то предчувствие заставило его оглянуться на холм, названный Королевским Алтарем. Рот его от удивления раскрылся. Возглас удивления прокатился и по всей долине - от самой вершины этой возвышенности в небо поднялся луч ослепительного света, роняющего золотистые искры, чтобы где-то там, в бездонной вышине зажечь сияние, на мгновение затмившее солнце.