Фред Саберхаген - Звезда Берсеркера (Клуб Любителей Фантастики — « L»)

Подошла часть снимков, где роботам-фотоинтерпретаторам пришлось напрячься до пределов, чтобы показать, что же произошло с маленькой фигркой в оранжевом костюме. Машины окружили оранжевую точку, потом она снова вырвалась на свободу. КАКОЕ ОРУЖИЕ!

— Жив ли мой мальчик? Вы хоть это можете мне сказать?

Потребовалось несколько секунд, чтобы слова эти погрузились в сознание Тупелова, который сконцентрировал все внимание на происходящей схватке. Лишь когда опять пойманная оранжевая точка была втянута на борт корабля предателей — добро-жизни и тот стартовал прочь. Тупелов ответил.

— Нет, не могу сказать, — резко отрезал он.

Тут Кармен его удивила. Она обошла кресло и оказалась перед Секретарем, закрыв своим телом демонстратор.

— Вы не ранены? — спросил Тупелов. Кармен покачивалась в слабом притяжении сателлита, словно жертва внутреннего кровотечения.

— Я хочу знать, — потребовала она, — что вы собираетесь предпринять, чтобы найти моего сына. Они похитили его, это так? Похитили его живым.

— Отойдите в сторону.

— Вы должны сказать мне сначала.

— Убирайтесь отсюда вообще! — рявкнул Тупелов.

И когда подбежавшие люди оттащили Кармен на несколько метров, он повернул голову и уже спокойнее сказал:

— Кармен, я уверен, что он жив. И я сделаю все, чтобы спасти его. Все. И я говорю это не просто так.

Кармен не могла его не услышать, но она ничего не сказала в ответ. Ее вынесли из зала управления, почти без сознания.

Тупелов собирался заново прогнать запись снимков, но к нему подошла молодая женщина-ассистент.

— Сэр, вас вызывает Президент. Он прямо на линии «тикальщика». Настаивает, что должен иметь рапорт непосредственно от вас. Кроме того, найден, наконец, мистер Ломбок. Он в бессознательном состоянии — психотропные вещества. Сейчас он в больнице, на Земле.

Тупелов громко и с наслаждением сообщил всем присутствующим, куда бы он теперь послал мистера Президента. Пересекая в обратном направлении большой зал, беспомощно подпрыгивая на носках туфель, словно в каком-то безумном радостном танце, Тупелов миновал импровизированную камеру для брифинга, где докладывал о событиях последних часов Франк Маркус.

— … Он ведь звал меня, в самом конце, когда они утащили его. И как вспомню это, так просто не могу…

Даже оказавшись без Ланселота, Мишель чувствовал, что скорость корабля добро-жизни, удиравшего от Миранды, очень высока. И как только они удалились достаточно далеко, он почувствовал, что была изменена настройка генераторов искусственного тяготения. Как и на дредноуте «Джоханн Карлсен», уровень был установлен по гравитации Алпайна.

Когда робот надевал на себя Ланселота, Мишель заранее знал, что машина не выдержит, и он лелеял надежду, что разрушение окажется заразной болезнью, которая не обойдет и самого Координатора. Но это устройство оказалось достаточно благоразумным и отсоединилось от раба-андроида до начала испытаний.

Он знал, что мужчина в серой одежде тоже погибнет, и его ужасная смерть не была для Мишеля неожиданной. Хотя он никогда еще не видел смерти своими глазами, сейчас это мало что для него значило. Просто врагов стало на одного меньше, и Координатор потерпел небольшое, но поражение.

Поскольку сам он все еще был жив, можно было предположить, что берсеркерам требовалось от него что-то выяснить, кроме Ланселота, и он решил подождать и выяснить, что именно им нужно. Когда был застрелен толстяк в сером, женщина с русыми волосами, которой Координатор явно не доверял, была насильно выведена из рубки. Она чем-то напоминала Мишелю его мать, и мысль о матери, оставшейся на Миранде, на некоторое время вытеснила из его сознания все другие мысли.

Короткий приказ Координатора заставил трех уцелевших представителей добро-жизни выйти из рубки, чтобы заняться каким-то делом. Два андроида сняли Ланселота с мертвого человека, тело которого, словно куча мусора, было затем опущено в люк мусоросброса. Ноги его не поместились, и лишь когда верхняя часть туловища была в тишине переварена дезинтеграторам где-то в недрах мусоросброса, ноги исчезли в отверстии люка.

И снова Ланселот лежал поперек пустого капитанского кресла. Андроиды, выполнив последнее задание, замерли неподвижно, превратившись в металлические статуи. Наконец, Мишель остался один на один с Координатором.

Все это время он продолжал стоять, и теперь сел в свободное кресло — не капитанское, конечно, — лицом к металлическому пауку, который расселся на верхушке капитанской консоли.

Усевшись, он стал ждать. Координатор тоже ждал. В этой новой тишине, которая, казалось, грозно сгущалась в рубке, Мишель ловил малейший звук, который мог исходить от предводителя врагов, но ничего не слышал. Было так тихо, что ему казалось, будто при некотором усилии он мог бы услышать сейчас собственное сердцебиение, даже без помощи Ланселота.

Сколько прошло времени — этого Мишель не знал. Страх накатывался волнами, он преодолевал его, отбрасывал, стремясь защитить ясность сознания. Наконец, он пришел к выводу, что хотя бы в этом ему сопутствует удача.

Как раз в этот момент заговорил берсеркер. Неужели он следил за частотой его сердцебиения?

— Я предлагаю тебе покончить со страхом, — сказал Координатор.

— То есть, хочешь меня убить.

— Нет. Я высчитал, что ты уже знаешь — я говорю о другом.

Координатор сделал паузу, чтобы Мишель мог ответить. Когда мальчик промолчал, берсеркер снова заговорил:

— Зло-жизнь, использовавшая тебя, убила бы тебя в данный момент, если бы могла тебя достать. Разве ты не согласен со мной?

— Возможно. — Мысль эта ему до сих пор не приходила в голову, но теперь ударила, как молот.

— Но ты вне их досягаемости. Я буду защищать тебя от зло-жизни.

— Что ты со мной сделаешь?

— Я доставлю тебя в безопасное место, где ты будешь жить долго и счастливо.

Мишель сомневался в этом.

— Почему?

— Тебя нужно изучить — ты обладаешь уникальными данными. Но это будет изучение без нанесения тебе вреда. Твоя уникальность — она может оказаться хрупким даром, и ее нельзя подвергать риску разрушения.

— А что случилось с другими людьми? — Внезапно вырвалось у Мишеля. — С теми, что остались на Миранде.

— Скорее всего, большая часть осталась в живых. Убивать их — это не входило в главную мою задачу.

— А те, кто был в разведывательном корабле? Который летел рядом со мной, когда и… и…

— Корабль был поврежден, но не уничтожен. Почему это волнует тебя? Те жизнеединицы — теперь они твои враги.

— На этом корабле была моя… мать.

Едва Мишель произнес эти слова, как почувствовал некую ощутимую трансформацию в том пространстве, которое занимало его тело — сверхсветовой полет начался по-настоящему. Теперь погоня для кораблей с Земли становилась более сложной задачей, хотя и выполнимой. Если только приключенческие книги говорили правду.