Василий Щепетнев - Первое дело Йеро

- Вы бы не могли привести мне дословно его записи?

- Дословно? Я не запоминал, да и зачем? Пергамент должен быть у Рона.

- Судя по всему, он сгорел, пергамент.

- Сгорел?

- В доме запах пергамента, и в очаге разведен огонь.

- Очень жаль. Я недооценил состояние Рона, иначе не доверил бы ему бу... простите, пергамент.

Капитан Брасье выглядел очень озабоченным.

- Тело нашли вы, пер Иеро?

- Да. Нашел и сразу попросил госпожу Абигайль известить вас и достопочтенного Хармсдоннера.

- Абигайль?

- Она вызвалась отнести ужин перу Иеро, - вступил в разговор старшина. - Хотела поговорить насчет воскресной школы.

- Понятно, - кивнул киллмен и переступил порог.

Следом вошли Иеро и старшина.

- Это вы разрезали ремень, пер Иеро?

- Я, - коротко ответил Иеро. Странный вопрос. Не мог же это сделать мертвый Рон.

- А зачем вы сняли ремень с балки?

- Не очень приятно, когда в твоем доме над головою болтается ремень. С учетом всех обстоятельств.

- Все-таки не стоило этого делать.

Иеро едва не сказал "в следующий раз не стану". Не время острить.

Или...

Или ему пришла в голову не скверная острота, а предвидение?

- Табурет...

- Табурет поставил я. Когда я вошел, он лежал вот так, - показал Иеро.

Киллмен выразительно вздохнул. Затем опустился на колени и стал разглядывать Рона.

- Нужно его раздеть.

- Мое ложе...

- Нет. Ложе не годится. Тело лучше оставить на полу.

Киллмен действовал аккуратно и четко.

- Обращаю ваше внимание, достопочтенный Хармсдоннер и Иеро, что на теле отсутствуют следы борьбы - ссадины, кровоподтеки, за исключением правой руки, о которой нам доподлинно известно, что она была сломана прежде.

- Совершенно верно, - подтвердил старшина. Иеро только кивнул.

Затем Киллмен разрезал петлю, стягивающую шею Рона.

- Безусловно... Безусловно, он умер из-за удушения петлей. Скользящая петля. Под тяжестью тела она затянулась, и...

- Совершенно верно, - вновь сказал старшина.

- С учетом отсутствия беспорядка в комнате - за исключением табурета, по свидетельству пера Иеро, лежавшего опрокинутым около висевшего тела, отсутствию следов борьбы на теле, характеру борозды удавления, соответствия ее петле я, старший киллмен поселения Но-Ом Жан Брасье, объявляю данный случай смертью в результате самоповешения. Свидетелями этого являетесь вы, достопочтенный Хармсдоннер и вы, пер Иеро.

- Я, старшина поселения Но-Ом Эллери Хармсдоннер, свидетельствую, что истинно так и есть, - произнес старинную формулу достопочтенный Хармсдоннер.

Без колебаний ему вторил Иеро.

- Сейчас подойдут мои ребята и отнесут тело бедняги в холодный шурф, - объявил киллмен будничным тоном.

- В холодный шурф?

- Да, если не возражаете, пер Иеро. Он ведь самоубийца. Нужно решить, где его похоронить.

- Холодный шурф, - вмешался старшина - это один из шурфов, что пролегает в мерзлоте. Под нами на глубине пяти-шести саженей вечный холод - местами. Дальше к северу сплошь мерзлота, а здесь островки. Тело в шурфе прекрасно сохранится.

- Сохранится - для чего?

- Надеюсь, пер Иеро, что круглолицые позволят бедняге успокоиться рядом с пером Кельвином.

- Возможно, - Иеро не стал спорить. Кандианская Универсальная Церковь не считала погребение таинством, и, следовательно, обряд погребения был скорее данью живым, чем мертвым. Мертвому все равно, где лежать - на поле боя, в глубинах моря-окияна, на кладбище при церкви или на кладбище Людей Льда.

- А вот и они.

"Ребятами" киллмена оказались два дюжих парня. Иеро видел их во время утренней службы в церкви, но знаком лично не был.

- Джон и Дон, - ответил на безмолвный вопрос священника киллмен. - Дон рыжий.

Рыжий верзила шаркнул ногой. - А Джон лысый.

Безволосый парень улыбнулся - отсутствие шевелюры его нисколько не удручало.

- К вашим услугам, пер Иеро.

- Не волнуйся, Джон, пер Иеро непременно воспользуется твоим предложением. А пока, ребята, отнесите бедолагу в холодную шахту.

- Да, киллмен.

Стражи сноровисто уложили тело Рона на носилки, прикрыли куском темной ткани и вынесли в дверь.

- Вы как хотите, пер Иеро, а здесь вам оставаться не след. Две смерти, два самоубийства - чересчур. Прошу под мой кров, - достопочтенный Хармсдоннер бодрился, но видно было, что настроение у старшины неважное.

- Возможно, пер Иеро, вам лучше эту ночь провести в казарме? Ведь утром нам предстоит пойти на озеро.

- Вы не думаете отложить поход, Брасье?

- Нет, достопочтенный Хармсдоннер. Почему? Смерть Рона - печальное событие, но не повод откладывать дела насущные. Так как, пер Иеро?

Иеро хотелось принять предложение старшины. Именно поэтому он пошел ночевать в казармы, не забыв вместе с оружием взять и узелок госпожи Абигайль. Люди старались, готовили ужин. Наверное, Лора и готовила.

Казармы находились недалеко - как и все в поселении Но-Ом. Выстроены были с расчетом на будущее, сейчас же пустовали. Службу несли дюжина Стражей, но сейчас все они были при деле - поселение не могло позволить себе, чтобы две дюжины рук бездействовали.

- Ребята будут спать в другом конце казарм и вас совершенно не побеспокоят, - счел нужным разъяснить Брасье.

- Меня другое беспокоит.

- Догадываюсь, пер Иеро. Жилище ваше того... Нехорошее жилище. Вы его святили?

- Святил.

- Тогда даже не знаю. Под склад, что ли, приспособить? А вам новое жилье выстроить.

- Возможно, позже. Подумаю.

- Решать, разумеется, вам. А я должен еще изготовить стрелы Лайджа.

- Я бы хотел вам помочь, капитан Брасье.

- Вам приходилось это делать?

- Да, - Иеро решил не говорить, что в семинарии вместо смеси Лайджа они пользовались куда менее опасной Чай-смесью. Принцип-то ведь один!

- Тогда с удовольствием приму вашу помощь. Из-за беды с Роном я потерял время, скоро расставлять ночной караул, а не хочется из-за спешки взлететь на воздух раньше срока.

Красная мастерская находилась за земляною горкой. С ней, с красной мастерской, всегда сложности - и за пределами поселения нельзя строить, и в самом поселении тоже опасно. Искорка из очага залетит - и на тридцать шагов вокруг пепелище. Или на сто тридцать, какая мастерская. В Но-Оме она немаленькая. Не сколько из-за воинской надобности, сколько из-за того, что огненное зелье используют при горных работах. Там, где дюжина рудокопов киркою будет луну пробиваться, бочонок зелья справится за мгновение.

Но смесь Лайджа - штука особая. Любит уважение и не терпит небрежности. Если нужно очистить голову от посторонних мыслей, лучшего способа, чем снаряжать стрелы Лайджа и придумать трудно. Все внимание до последней крупицы уходит на то, чтобы выполнить работу - и остаться живым.

Смесь уже была готова, оставалось рассыпать ее по ракушкам, вставить в ракушки фитили, залепить отверстия воском и привязать ракушки к стрелам. Всего тридцать стрел - двадцать для лука и десять арбалетных. Арбалетные - это себе, с них Иеро и начал. А кончил - кончилась и работа, пока он одну стрелу снаряжал, капитан Брасье успевал две. Ничего удивительного.