Михаил Сухоросов - Наемник

Но тут Хельг внезапно, одним движением, поднялся на ноги, заставив мою руку дернуться к рукояти меча:

— Осторожность не повредит. Пойду гляну на этих охотников еще раз, — и с этими словами он просто растворился в листве — совершенно бесшумно. Гельда тут же вцепилась в мою руку как клещ:

— Пошли, Мик! Вставай и пойдем.

Я мрачно усмехнулся:

— Куда?

— Куда угодно, только от эльфов подальше. Думаешь, он на разведку ушел?

— Может, да, может, нет. Только лучше попробуем его подождать, я как-то не горю желанием на засаду нарваться.

— Да он же сейчас толпу сородичей приведет! Ты этих эльфов не знаешь…

— Зато слишком хорошо знаю Орден.

— Эти эльфы — они коварные, как крысы!

— Знаешь, то же самое мне говорили о ведьмах.

Она прищурилась:

— Думаешь, я не коварна?

— Коварна, коварна, только успокойся. Деваться нам все равно некуда.

Гельда надулась и замолчала, я слопал еще пригоршню сухарей, отхлебнул из фляжки и принялся набивать трубку.

Ждать пришлось недолго. Эльф возник рядом так же внезапно, как и пропал. И как ему удается настолько бесшумно перемещаться?..

— Осторожность была не напрасна. Они готовят повторную облаву. Что-то учуяли.

М-да, положение хуже губернаторского… Я поднялся:

— Ну что, Хельг, спасибо за компанию. Пойдем мы, пожалуй.

— И куда? — поинтересовался он. Я пожал плечами:

— На юг, вероятно. Попробуем прорваться.

— Не прорветесь, — безапелляционно заявил он.

— Значит, такая наша судьба… А ты нам что-то посоветовать можешь?

Он кивнул:

— Я даже могу пойти с вами. Если, — он насмешливо покосился на Гельду, — эльф годится вам в провожатые.

— Не соглашайся, — прошипела Гельда, я остановил ее жестом:

— Знаешь, в одном она права: мы должны знать, куда идем. Итак?

Он помялся, потом нехотя сообщил:

— Люди туда не ходят.

— Ладно, мы не совсем Люди. Чародеи все-таки. Так что это за путь?

— Через Зачарованный лес.

Ого себе! Тут даже я открыл рот. О Зачарованном лесе никто из орденских четкой информации не имеет, все на уровне слухов, но если хоть половина этих слухов правда — соваться туда прямое самоубийство… А Гельда — та просто взвилась:

— Ну нет, Мик! Куда угодно, только не туда! Уж лучше Орден!

— Я тебе сейчас такой Орден покажу… — мрачно посулил я. — Слушай, Хельг, насколько я знаю, оттуда пока никто не возвращался.

— Да — той же дорогой, что пришел.

— Мик, это ловушка, ты что — не понимаешь?

Да, как-то подозрительно все это… Хотя с другой стороны, если он решил с нами разделаться, стоит ли нас ради этого в Зачарованный заманивать?

— А что, в других местах не стоит и пробовать?

— У границы Зачарованного цепь слабей.

Пожалуй, логично. Ни один человек в здравом уме и твердой памяти к Зачарованному и близко не подойдет. Так что сильный заслон там ни к чему. Хотя кто его знает, с чем там придется столкнуться?..

— Ладно, а ты-то уверен, что мы оттуда выйдем?

К моему удивлению, эльф коротко ответил:

— Нет, — и прибавил после паузы: — Вдоль западной окраины ведет тропа, на ней безопасней, чем в других местах.

— И что за тропа? Кто по ней ходит?

— Почти никто. Вдоль нее укрытия стоят. Должны стоять, — поправился он.

М-да, звучит заманчиво… И неизвестно, выйдем ли, и укрытия эти непонятные, да еще и неизвестно, можно ли этому эльфу доверять…

— Извини мою недоверчивость, Хельг, но откуда мне знать — может, ты решил спасти свою жизнь, выдав орденцам нас?

Эльф стал оранжевым, потом взялся накрест за рукояти сабель, гордо выпрямился и отчеканил:

— Ложь и предательство изобрели вы, люди. Моему народу они ни к чему.

— Не обижайся. Я плохо знаю твой народ. Давай поставим вопрос иначе: для чего тебе рисковать жизнью ради двух людей, один из которых к тому же бывший орденец?

— Повторяю, человек, я — изгнанник. И помимо долга, мне самому приходится уходить из этих краев в степи. Моей земли все меньше и меньше.

— Ладно, приношу свои извинения. По рукам? — я протянул ему руку. Некоторое время он смотрел на не, не понимая, потом аккуратно взял своей узкой четырехпалой ладонью:

— Странные обычаи у вас, людей. Это что — клятва такая?

— Вроде того. Гельда, собирайся.

Она так и подпрыгнула:

— Ты что — в самом деле туда идти собрался, ненормальный?

— Угу. С тобой. Ты сама пойдешь, или тебе по чайнику дать, а потом на себе переть?

— Я не понимаю…

— Что тут непонятного? Тропа, понимаешь? Вдоль нее укрытия стоят.

— Вы идете? — как ни в чем не бывало осведомился эльф. Шмоток у него — только маленькая поясная сумка. Да, судя по тому, что я об эльфах читал, поклажей себя обременять они не любители, даже припасы на себе не носят.

— Идем, — я подарил Гельде многозначительный взгляд. Хельг снова усмехнулся своей пугающей улыбкой:

— А твоя недоверчивая спутница пусть идет сзади с арбалетом. Если я вас попробую обмануть… Надеюсь, рука у нее не дрожит? — насколько я понял, для него это потрясающе длинный монолог…

— Не дрожит, — зловеще уверила Гельда.

— Ну, идем.

Гельда со вздохом покорилась судьбе, усвоив, что со мной спорить бесполезно, мы взвалили на плечи наши мешки и двинулись в чащу.

Всю дорогу мы старательно изображали индейцев на тропе войны, минус дикие вопли. Правда, я не ахти, какой мастер незаметно пробираться в густом ельнике, но уж тут я изо всех сил постарался. Требовалось для этого в общем-то не много: я замыкал шествие, ступая след в след за Гельдой. А у нее на лице застыло чисто конвойное выражение, так что я во-первых, с трудом сдерживал хихиканье, во-вторых, постоянно опасался, как бы она ненароком не пристрелила Хельга. Эльф, естественно, тоже двигался абсолютно бесшумно. Когда мы миновали какую-то ему одному видимую границу, он предупредил:

— Здесь кончается моя магия.

После такого предупреждения даже я двинулся тише бабочки.

А идти пришлось недолго: Хельг жестом велел нам остановиться, пригнулся, двинулся вперед, сжимая кинжал, потом мотнул головой, подзывая нас. Мы двинулись вслед за ним туда, где между деревьев пробивался яркий дневной свет.

Так, вон он, Зачарованный, сотнях в двух метров. Сразу ясно, что он — даже при солнечном свете сохраняется над ним какая-то хмарь, отдельных деревьев не различить, но кажется, что они могучие, массивные, древние, приглядишься — опять сплошное сине-зеленое пятно…

Хоп, Ордынцев, приглядись-ка лучше вон к тем пятнышкам, что по полю двигаются. Пусть меня вурдалаки покусают, но это егерские плащи. Не меньше пятерых. Хотя я еще не всех вижу… Хельг дает последние ЦУ:

— Бежать к вон тому дереву, — указывает на высокую сосну с разбитой молнией вершиной. — Далеко не растягиваться.