Михаил Сухоросов - Наемник

Малыш с хрустом потянулся:

— Ну, раз вы с этическими проблемами разобрались, я вас снова приземлю. Наши столичные привязки наверняка у Института засвечены, так что давайте-ка сообразим, где и на что мы будем жить? На большую дорогу выходить как-то стремно.

— Да есть у меня один адресок… — промямлил я. — Некто Гарви Хромой.

— Чего?! — Малыш со Старым аж подпрыгнули. Похоже, им это имечко говорит побольше, чем мне…

Старый, оправившись от потрясения, впился в меня глазами:

— Откуда ты его знаешь?

— Его я не знаю. Только имя и адрес.

— А откуда?

— Извини, чужих секретов не выдаю.

— А ты не забыл, что мы — одна команда?

— В данном случае это ничего не меняет.

— Ладно, — вмешался Малыш. — Сейчас еще подеритесь — и совсем чудно будет. Хромой так Хромой. На ловца и зверь бежит, пусть даже с большим опозданием.

Да, похоже, этот Хромой личность довольно одиозная… Но так или иначе, меня там будет ждать Роджер. Вместе с Гельдой.

— Слушайте, мужики, а кто вообще такое этот Хромой?

— Темная фигура, — пояснил Малыш. — Завязан с половиной уголовников и нелегалов по всей Империи, наши агенты уже на него выйти пытались. В результате одному ребра поломали, а второго так и не нашли. Да и сам я, в Столице будучи, им интересовался.

— И что?

— Прыгнул на меня какой-то задохлик с кинжалом…

— Со Смутой этот Хромой тоже завязан, — сообщил Старый.

— М-да, ребята, все это, конечно, очень интересно, только обещайте мне — никаких раскопок.

— Ладно, — снова вклинился практичный Малыш, — пришли мы в Столицу, денек-другой прокантовались, а дальше?

— Есть вариант, — успокоил его я. — Мне туда, правда, путь закрыт, но у меня главная забота — с Дэном разобраться и откопать дохлую киску, которую он на моем огороде зарыл.

— А Магистр твой нас к себе не возьмет? — поинтересовался Старый. — Он тебе какие-то презенты шлет, значит, ты ему нужен. Может, ему в нагрузку к Чародею нужна парочка боевиков?

Мысленно я прибавил: «И женщина в роли чемодана без ручки», но вслух сказал только:

— Это я не в курсе. Мне он весточку передал, чтоб я его искать не вздумал, он сам меня найдет. Вопрос только — когда?

— Скоро, вероятно, — предположил Старый. Только этого мне и не хватало — с учетом намечающейся внутриорденской свалки, он мне что-нибудь сверхгадостное попробует подсунуть, и отказаться — не выйдет никак…

Мы еще немного посидели молча, отхлебнули по глоточку из фляжки Старого, потом я повернулся к Малышу:

— Слушай, можешь парочку этих сосенок на дрова порубить?

— Ты что — костер разводить собрался? — встрепенулся Старый.

— А есть еще способы использования дров?.. Нет, кроме шуток, это болота все же, и нечисть всякая кишмя кишит. А вот огня они очень не любят.

— Ладно, — после короткого раздумья согласился Старый. — Даже если и засекут нас, на ночь глядя в топи лезть — прямое самоубийство.

— Вот и я так думаю… Так как, Малыш, нарубишь?

— А волшебное слово?

— А в глаз?

— А шнурки тебе не погладить?

— Это уж когда из болота вылезем. Слушай, серьезно, темнеет. Я бы и сам нарубил, но клешня ни к черту. Да и топором сподручней, чем мечом.

— Уболтал, черт языкастый, — вздохнул Малыш. — Тоже — нашли рабочую лошадь, — все так же ворча, он подхватил топор с земли и поплелся в сумерки, я крикнул ему вслед:

— Только далеко не забредай!

— Почуял что-то? — негромко осведомился Старый, я пожал плечами:

— Ничего конкретного. Просто болото есть болото, всякое может случиться.

— Хоть бы раз на живую кикимору посмотреть, — вздохнула Ларико.

— Извини, зеркала нет.

— Хамло.

— Как все гусары и поэты.

Малыш, пыхтя, выволок на открытое место длинную лесину:

— Ты, гусар безлошадный, дров много надо?

— Чем больше, тем лучше. А то вот в самом деле кикиморы набегут…

— И что?

— Если ты завизжишь, я к тебе последние капли уважения потеряю. И вообще, поделись табаком. А то мне тут до утра следить, чтоб вас во сне никто не захавал.

— Ладно, крокодил, кури, только просуши как следует. И если к утру мне ничего не оставишь…

— Не боись.

В общем, вот так вот весело, с шутками и прибаутками, мы наготовили целую кучу дров, я развел костер, и ребята повалились спать. А я стянул с себя не желающую высыхать рубаху, завернулся в одеяло и уселся караулить, положив рядом с собой Хельмберт.

Да, нежитью здесь разит — дай боже… К ночи еще и туман рассеялся, так что несколько страшновато, болотина эта наверняка на километры просматривается… А если у тех смертников, что на базу налетели, была винтовка с оптикой, так почему ж ее еще у кого-то быть не может? И все ж без костра я не согласен, уж лучше на мой взгляд пулю в брюхо схлопотать, чем самому у кого-то в брюхе проснуться, говорю как специалист.

Винтовка, значит, с оптикой… Выходит, те, кто за мной охотится, окончательно плюнули на конспирацию и прут напролом. И Друг Апачей застрелен, если верить Дэну, а за отсутствием иной информации приходится ему верить. Собственно, до Друга Апачей, моего убийцы несостоявшегося, мне как-то дела нет, но грохнули его из-за меня, никуда тут не денешься. Да что я, в самом деле, — проклятый, что ли? Кто со мной ни свяжется — погибает. Что ж это с тобой творится, Майк.

Стоп, сударь мой, Чародей. Давай-ка правде в глаза смотреть: художника по прозвищу Майк, а по паспорту Михаила Ордынцева, здесь нет. Есть средневековый воин-Чародей Мик Меченосец, битый-перебитый, обученный убивать. И обучили меня этому не здесь — в месте, которое предположительно называется Югран. Там я носил автомат, и вряд ли он был холостыми заряжен….

К ночи совсем посвежело, и я продрог, как цуцик, да и в сон клонило просто страшно, но все прошло относительно спокойно, во всяком случае, слишком активно нас сожрать не пытались. Некоторое время вокруг островка мыкался виппер — хрюкал, плескался, но не нападал. В конце концов я его пугнул — правда, довольно лениво, а он так же лениво убрался восвояси. Несколько очень неприятных минут я пережил, когда появилась стая Лунных Летунов, серебристо блестевших крыльями — но они описали над нами широкий круг и умчались к северу. До полнолуния пока далековато, так что настроены они довольно мирно, но я все равно несколько минут с облегчением переводил дух — взбреди им в голову напасть, я бы немного сделать смог.

Вообще, Торианские топи ночью — зрелище завораживающее, хотя и жутенькое, прямо скажем. Этакое царство призраков… Но я чувствовал себя относительно спокойно — мы здесь никого не интересовали. С Ларико, правда, чуть истерика не приключилась — ее угораздило проснуться как раз тогда, когда вокруг нас на расстоянии метров тридцати абсолютно бесшумно задвигалось по поверхности болота что-то белое и громадное — то ли призрак, то ли что-то еще. Болотный Моби Дик…