Иван Афанасьев - Дни без князя

Кондрахин выругался по-русски. От души, но негромко. Пока что их схватка не подняла переполоха и оба противника, не сговариваясь, старались не поднимать шума. Его противник ответил, выразительно произнеся что-то на неведомом языке. На неведомом! Здесь, где население всей планеты использовало только один язык!

— Нездешний, что ли? — спросил Юрий, переходя на язык амату.

— Так же, как и ты, — ответствовал противник, не меняя боевой стойки, — ты отойди в другой угол, тогда и поговорим.

Кондрахин отступил на шаг. Дождался, пока его противник выпрямится и опустит руки, отошел еще на шаг. Пока в его руках был топор, он не опасался внезапного нападения.

— Ты пришел убить князя? — землянин спросил первым.

— Таков был приказ. Сейчас я могу отказаться от его выполнения. То, что я нашел тебя, намного важнее выполнения заказов местных правителей. Ты здесь один?

— Вдвоем. Кто заказал смерть князя?

— Здесь их называют Зрящими. Ваш космолет сейчас на планете?

Юрий сообразил, что сегодняшний пришелец, пожалуй, из тех, из Прежних. Не зря же он явился в княжеский дворец в "дни без князя". Это лишний раз подтверждает, что у них, Прежних, княжьего дара нет. Но тогда как они определяют наступление "дней без князя"? Зрящие подсказывают?

— Княгиню тоже ты убил?

Человек с мешком на голове сделал отрицательный жест. Не такой, как на Амату, но в значении его нельзя было усомниться.

— Местные. А средство использовалось наше, боевой газ двойного назначения. Мы вынуждены иногда давать им некоторые средства — на время, или устройства одноразового действия. А ты, почему здесь? Князя приказали защитить?

— Я защищаю его по собственной воле, — ответил Юрий искренне, — Расскажи про этот газ, и я отвечу на твой вопрос.

— Маленький прозрачный контейнер со смесью двух газов. Яблоко разрезается пополам, в вырез прячется контейнер, выводная трубка имитирует черенок. Надавишь — газ выйдет, под нос жертве. Исполнитель использует фильтры в носу и противоядие, но достаточно просто не вдыхать газ. Он разлагается за время двух вдохов. Первый газ парализует волю жертвы, и она выполняет любую отданную ей команду. Второй — убивает, но не сразу, а через девять дрит.

Кондрахин мысленно перевел в привычные минуты. Четыре. За четыре минуты, пока княгиня еще находилась в сознании и могла передвигаться, не вызывая подозрений у окружающих, убийца мог покинуть не только дворец, но и имение князя.

— Яблоко после использования контейнера сразу чернеет и начинает гнить. Контейнер бесследно растворяется в этой гнили, — продолжал уточнять детали подосланный убийца. — Мы отдали контейнер Зрящему, а кого использовал он, разбирайся сам. Я ответил…

Юрий понял, насколько ему повезло. Прежний, который вряд ли что знал о здешней политике, выдал ему единственное, что знал. И это оказалось то знание, которое могло спасти князя Амаравату. Но пора было ответить и на вопрос убийцы. Только поддерживая разговор, Кондрахин мог рассчитывать раскрыть тайны здешнего мира.

— Нам для передвижения не требуются космолеты. А как Вы определяете дни, в которые князья теряют свой дар?

Пришелец пожал плечами. Видно было, что вопрос кажется ему несущественным.

— Анализаторы частотных флуктуаций пока исправны, чего же график не составить. Сколько человек зараз может переправить ваша установка?

Даже без княжьего дара было понятно, что человек ждет ответа, как ждет помилования приговоренный к смерти.

— Нам и установка без надобности, — разочаровал его землянин, — а это ваша, должно быть, стоит возле обрыва к северу отсюда?

Увидев подтверждающий кивок, Юрий спросил:

— Застряли давно?

— Полсотни здешних, — ответил пришелец, и землянин мысленно пересчитал срок в земные годы. Восемьдесят семь лет. Сколько же они живут?

— Установка вроде исправна, — жалобно проговорил пришелец, — а передача не проходит. И связи с тех пор нет. Сможете помочь?

Юрий покачал головой:

— Не хотелось бы огорчать тебя, но есть все основания полагать, что ваш родной мир погиб. Придется вам доживать здесь. Сколько вас?

— А вот этого тебе знать не надо! — пришелец резким прыжком выпрыгнул в окно, даже не взглянув, что там внизу. В темном дворе он моментально пропал из виду. На лестнице уже слышались шаги. Их короткая схватка и последующий разговор все же разбудили слуг. Впереди шагал Дрипур, неся массивный подсвечник, за ним теснились слуги с пиками в руках. Сзади выглядывал Сита.

Юрий встретил их насмешливым поклоном.

— Проморгали убийцу, сонные тетери! Он только что в окно сиганул. Длинные серые штаны, облегающая зеленоватая куртка, на голове — мешок с прорезями для глаз. На амату говорит плохо, предпочитает другой язык. Посвети мне, Дрипур, под шкаф отлетело его оружие.

Когда Юрий распрямился, демонстрируя окружающим пистолет, слуги в испуге попятились.

Глядя на Ситу, Юрий сказал, не заботясь о присутствии слуг:

— Убийца — из Прежних. Он сказал мне, что княгиню убили по повелению Зрящих. Они же заказали и смерть князя.

Во дворе заливались лаем собаки, управляющий поднимал по тревоге дворцовую челядь. Сита отослал слуг, пожелав остаться с землянином наедине.

— Ты понимаешь, что поссорил князя со Зрящими? И ты, и я, и вся княжеская семья теперь обречены. У Его Высочества остается только один выход — объявить тебя чернокнижником и предать казни.

Сита был прав — по-своему. Если глядеть со стороны прежней, размеренной и привычной жизни, наверное, все так и выглядело. К тому же для советника Юр был всего лишь бродягой, которого князь приблизил к себе из прихоти.

— Поздно, Сита. Зрящие уже приговорили князя, и единственное, что теперь его спасет — это поддержка остальных князей. Необходимо немедленно обвинить Зрящих в страшнейшей ереси, связанной с использованием колдовских предметов Прежних. Вот этот пистолет послужит доказательством, — Юрий протянул оружие советнику.

Насколько он успел разобраться, пистолет был пневматический, и, следовательно, стрелял бесшумно. Остроконечные конусы пуль, скорее всего, содержали яд в углублении донышка. Советник опасливо взял оружие двумя пальцами и ушел.

Во дворе гомонили бабы, всхрапывали спешно седлаемые лошади. По стенам дворца метались отблески факелов. Приближалась полночь. Юрий прошел в свою комнату. Никто не пытался его остановить, никто не подвергал сомнению его право распоряжаться во дворце. Слуги и советники явно признали его вторым лицом в княжестве. Сейчас Юрий занимал при дворе князя положение всесильного фаворита. Ему припомнились исторические романы, читанные им в детстве. Вот и он достиг положения кардинала Ришелье. Только своих гвардейцев у него маловато — Ведмедь, да еще пара расхитителей, что не рискнут вылезти из своих привычных лесов.