Александр Абердин - Дети Сиспилы

Жужа быстро ответила ему испуганным голосом:

— Семёныч, я боюсь не успеть, мне нужно хотя бы четыре минуты. Если я не спасу Стрижа, то мне незачем жить. Придумай что-нибудь поскорее, Семёныч.

Сапсан вылетел из небольшого круглого лючка и шустро шмыгнул в корпус Семёныча, а тот в свою очередь быстро подключился к аккумуляторам и через пару секунд ответил:

— Жужа, нам с Сапсаном тоже тогда не жить, ведь мы одна семья со Стрижом. Работай быстрее, девочка, я дам тебе эти чёртовы четыре минуты. Собери весь энергид и сразу же создай из него мозг для Стрижа. Правда, я буду экономить энергию и не смогу выйти на связь со спасателями.

Семёныч быстро сварил из плёнки мешок, наполнил его смесью газов, которые смог выделить из своего корпуса и нагрел до плюс десяти градусов по Цельсию. Человеку дышать в такой атмосфере было невозможно, но речь в этот момент шла вовсе не о том, чтобы спасти тело Серёги Стрижа, Жужа прилагала титанические усилия к тому, чтобы спасти хотя бы его память и записать сознание лётчика на сгусток энергида. Как только она сделала это, то вышла из мёртвого тела наружу и вошла в корпус Семёныча, который также был повреждён, но эти повреждения хотя бы не были смертельными.

Мёртвое тело полковника Васильева было немедленно выброшено наружу и в мешке его заменил корпус робота, который быстро восстановил целостность оболочки и подкачал в неё воздуха. Теперь всё зависело только от того, как быстро к месту катастрофы прилетят спасатели. Стриж очнулся через три минуты и первым делом спросил у своих спасителей:

— Нам крепко досталось, ребята?

Ему ответил Семёныч:

— Не то слово, Серёга. На не просто крепко досталось, а очень крепко. Можно сказать, командир, что от нас самих мало что осталось, три энергидовых балбеса и твоя память, записанная Жужей на ещё один сгусток энергида, закупоренные в брюхе моего корпуса.

— И всё же насколько крепко? — Снова спросил Стриж, но уже сердитым голосом — Нечего тут изображать врача, беседующего с родственниками смертельно больного, ребята. Говорите, как есть, а то я ничего не вижу и не слышу, хотя лишился ног, а не головы. Что случилось с перехватчиком? Он цел?

Тут свой голос подал Сапсан, который сказал:

— Нет, Стриж, мы с тобой лишились всего, я корабля, а ты своего тела и мы сейчас действительно сидим в брюхе Семёныча вместе с Жужей и гадаем, хватил ли у него энергии на то, чтобы продержаться до прилёта спасателей. А ещё мы гадаем, хватит ли ума у наших друзей, чтобы понять, что мы забрались в него, а не рассеялись по космосу, словно туман над полем по утру.

— Отставить панические настроения! — Весело гаркнул Стриж и сам подсоединился к системам наблюдения Семёныча, после чего сказал — Вижу половину своего корпуса, которая летит параллельным курсом. Молодцы, ребята, правильно сделали, что выбросили этот хлам. Жаль, конечно, отличная была тушка, ну, да, ладно, как-нибудь выращу себе новую. Что-то наши спасатели задерживаются. С момента крушения аэроплана, как я понимаю, прошло уже почти пятнадцать минут, а их всё нет.

Стриж ошибался. Семь кораблей находились рядом с ними вот уже полторы минуты, внимательно рассматривали останки перехватчика и то, что осталось от его пилота, и пытались понять, что же здесь произошло. Правда, это были островитяне с Тумареа, которые хорошо разбирались в своих собственных делах, но почти ничего не соображали в том, как проводить спасательные работы в космосе. К тому же все они считали, что спасать тут как раз уже и некого, а потому просто летели рядом с обрубком перехватчика и гадали, что тут могло произойти. Вскоре к месту катастрофы примчался Стос и сразу же истошно завопил:

— Вы что, так и будете стоять и ушами хлопать? Почему не спасаете Стрижа? Всех уволю! — Махнув руками, он сердитым голосом прибавил — Ладно, не суетитесь.

Поскольку первыми к месту катастрофы прибыли гражданские лица, которых никто не готовил ни к чему подобному, из-за этого действительно никто не знал, что делать. Может быть поэтому Мишель Атеи в замешательстве воскликнул:

— Но, Стос, Хранитель Стриж уже мёртв и в его теле нет ни единой капли энергида. Там просто нечего спасать.

Моня, подлетев к останкам Сапсана мгновенно сбросил скорость, всосал в себя половину мёртвого тела Стрижа и перевернувшись люком к останкам челнока, быстро принял на борт Семёныча, после чего сердито заорал:

— Михуил, ты ваще с головой хоть изредка дружишь? Ты хоть думаешь, что ты говоришь, папуас дикий? Когда эта бешенная тварь их грохнула чем-то, Жужуля первым делом переписала содержимое мозгов Серёги на энергид, а Семёныч, хотя ему тоже досталось, почти половину корпуса отрезало, сумел каким-то образом добраться до них, засосал в своё брюхо и даже соорудил мешок для того, чтобы не замёрзнуть, а ты говоришь, что спасать некого. Да, они сами спаслись! Ладно, Миха, извини, что наорал на тебя, но ты лучше того, убирайся отсюда по добру, по здорову, чтобы не разозлить меня ещё чем-нибудь.

Стос, послушав Моню, сказал:

— Мишель, ребята, возвращайтесь на остров. Сюда уже летят наши ребята, так что мы сами тут во всём разберёмся. — После чего обратился к команде потерпевшего катастрофу космического перехватчика — Ну, что, горемыки, переселяться будем?

Стриж ехидно поинтересовался:

— И что вы можете предложить нам, добрый господин?

Стос рассмеялся и воскликнул:

— Отличные хоромы и кучу энергида! Ты, Серёга, забирайся вместе с Жужей ко мне в брюхо, я там уже прибрался, а Семёныч и Сапсан пока что перекантуются в Мониной хате. Он как раз изготовил для них два новеньких обитаемых отсека. Ну, а нам теперь придётся думать, как тебе новое тело вырастить.

Прежде чем выбраться из корпуса Семёныча, Стриж весёлым голосом сказал:

— Да, тут и думать особенно не о чем, Стос. Нужно просто вырастить клон и я вселюсь в него. Можно даже для этого воспользоваться тем, что от меня осталось. Там всего-то и сделать нужно, что приварить к тому, что от меня осталось, новую задницу и ноги, а всё остальное я потом и сам доделаю. А вообще-то будет впредь всем наука — в каждом боевом корабле нужно обязательно держать про запас скафандр и желательно с запасом воздуха и мощной батареей.

После этого Стриж вместе с Жужей перелетели к новому месту жительства, а вслед за ними покинули покорёженный корпус робота Сапсан и Семёныч. Вскоре к месту катастрофы прилетело ещё три перехватчика и Тьювель на своём здоровенном, модернезированном корабле. Старый ариарский вояка быстро подобрал останки перехватчика, а перехватчики принялись пылесосить вакуум, чтобы собрать хоть какие-то улики. На борту Сэдара Тьювеля Руус-Болсана имелось всё необходимое оборудование и уже через несколько секунд основательно промерзший труп без ног и тазобедренной части был помещён в камеру клонирования. Сэдар не стал долго раздумывать и немедленно стал выращивать всё остальное, полагая, что теперь ему нужно как можно скорее привести тело в полный порядок, а если что у него получится не так, то с остальным разберётся уже его хозяин.