Игорь Минаков - Операция «Вирус»

— Значит, дружище, выходит, все у тебя в порядке?

— Все в порядке может быть только у покойника, — философски ответил Ксан.

— А у меня вот проблемы. Из-за тебя. Бровки-то не вскидывай. Кто завалил Крашенинникова? Положим, он и так без малого двести лет, как в земле гнил, но все-таки?

— Выследили-таки, — спокойно заметил Обри.

— Угу. Хочешь знать как — спроси у меня. Мы быстро поняли, что хрономаньяк прекрасно разбирается в теории и практике временных переходов. Настолько прекрасно, что его методы проникновения никто не может вычислить. Значит, связан с Универсэ. Или был связан — что вероятнее. Обиженные иногда бывают довольно агрессивны…

— Я ушел по идейным соображениям.

— Ты ушел, потому что должность начальника отдела дали не тебе. Не так? Ну, неважно. А потом произошло изменение.

— Послушай, Влад, — перебил его Ксан. — Откуда ты знаешь, что произошло изменение? Ты ведь не должен помнить.

— А я и не помню, — невозмутимо сообщил Реюн, отхлебывая кофе. — Ты даже не знаешь, что в Универсэ есть целый отдел наблюдателей. Сидят в хронокапсулах и отслеживают изменения актуального настоящего. Теперь тот мир — виртуальное настоящее. Вот так-то, борец за справедливость. Наверное, хочешь знать, что произошло? Не Крашенинников был создателем Теории. А его приятель, некто Рыбкин, тоже физик. Работал тайно, ни с кем не делился. С приятелем вот поделился, когда работа была почти закончена. Заметь, почти. А приятель, не будь дурак, его возьми и грохни. И присвоил открытьице себе. Теперь понял, каких ты дров наломал? Ты убрал Крашенинникова, и ничто не помешало Рыбкину никуда не спеша довести до ума свою теорию. В итоге мы получили более совершенные хронотехнологии. И теперь в «Хроносе» гигантские очереди… Ты не кипятись, Ксан, пойми меня. Я твой друг. Не мне тебя осуждать, тем более меня самого тошнит от всего этого балагана, в который превратили прошлое… Хм, — Влад довольно улыбнулся. — Шеф чуть не убил меня, и убил бы, если бы изменение не было столь благоприятным для «Хроноса». Но второй попытки тебе никто не даст. Так что обещай мне, что ты бросишь хронотерроризм, — и все останется между нами. Нам не изменить этот мир, дружище, лучше принять как есть. Обещаешь?

— Обещаю.

— Вот и славно. — Влад вынул бумажник. — Спокойно, за ужин плачу я. И вот еще, не пытайся меня убрать. В этом случае информация в Управлении будет незамедлительно. Ну, я пошел.

— Постой! Как вы все-таки меня вычислили?

— А, это? Недавно ты обратился к нашему Рарику с просьбой подобрать тебе коллекцию русских денег 2037 года выпуска. Ты гений, Ксан! Никто не мог допереть до такого простого хода. Чао!

Ксан еще долго сидел в кафе. Что ж, он наломал дров, он и исправит. Рыбкин — значит Рыбкин.

Теперь ошибки не будет. Он поморщился, вспомнив столбцы фамилий в очередях на ментальные хронопутешествия. Побывать в сознании Наполеона во время ночи с Жозефиной — семьдесят пять тысяч претендентов. Жанны д'Арк на костре — сорок тысяч с гаком. И так далее. Всех интересует чужой секс и чужая смерть. Эйнштейн в работе над теорией относительности — три претендента. Миклухо-Маклай среди папуасов — девять, делаем скидку на экзотику. А вот Кук, съедаемый аборигенами, — десять тысяч семьсот пятнадцать. «Хронос» гребет деньги лопатой, Влад не поверил его обещанию, не такой уж он и дурак. И от Рарика теперь базисных предметов не дождешься. Ничего, мы хоть парни и простые, зато с богатым творческим воображением…

Вопрос:Как вы прокомментируете появившиеся в «желтой» прессе слухи о том, что хронотеррористам якобы удалось провести несколько масштабных изменений актуального настоящего?

Ответ:Как провокационные и лишенные какого-либо основания. Видимо, есть силы, которым выгодна сенсационная шумиха вокруг «Хроноса».

Сегодня он впервые в жизни напился. Сидел дома и жрал дешевый синтетический виски, пока не отключился. К жизни его вернул сигнал видеофона. Ксан с трудом разлепил веки, соображая, где он и что с ним. Кружилась голова, ныл правый бок. С экрана на него смотрела знакомая до отвращения ухмыляющаяся физиономия Влада Реюна.

— Никак горе заливаешь? — осведомился тот.

Ксан вперил мутный взгляд в экран.

— Да пошел ты… — вяло пробормотал он.

— Ты нарушил наш договор, Ксан, — с мягкой, почти отеческой укоризной в голосе сообщил старший инспектор.

Да, черт побери, нарушил. И на этот раз вы попытались меня остановить. Он вспомнил, как дикторша с экрана телевизора в гостиничном номере поведала, что в городе появился опасный маньяк — показали его, Ксана Обри, лицо. Ха, это он-то — сексуальный монстр! Но он подготовился к противодействиям и прибыл в прошлое в искусно наложенном гриме. С боем прорывался к охраняемому агентами «Хроноса» дому Рыбкина! Да, на сей раз обошлось без напыщенных речей, не до того было, он просто разнес Рыбкина на куски. Это плохо, потому что сладкий ужас ожидания смерти достался не тому — обыкновенному вору.

— Что теперь? — спросил он. — Убьете?

— Нет. Теперь можешь уничтожать сколько угодно ученых. Эксперты в «Хроносе» не сидят без дела. Результаты твоих телодвижений уже получили название «эффект Обри». Это когда пытаешься изменить прошлое в желаемом направлении, а получаешь обратный результат. Все, оказывается, по науке. Знаешь, что вышло на сей раз? Рыбкин, еще совсем молодой, обмозговал главные тезисы своей теории, только обосновать не мог. Но дискету с этими ценными мыслями он хранил у любимой девушки. Потом он погибает, девушка эмигрирует в Штаты и там дает этой дискетке ход. Ну а американские ученые — цепкие парни. Им только дай идею. Выходит, дружище, ты успешно решил проблему, которая в последнее время так мучила деляг из «Хроноса»: как подсадить в голову какому-нибудь деятелю прошлого не одного, а сразу тысячу туристов. Так что решено было дать тебе карт-бланш. Очередные изменения актуального приведут только к очередному укреплению могущества корпорации. Мне очень жаль, Ксан. Говорил я тебе — брось ты…

Обри, не дослушав, обесточил видеофон и снова рухнул на кровать. Какая-то мысль забрезжила у него в голове. Он пошарил рукой у изголовья, нащупал бутылку и сделал глоток прямо из горлышка. По телу прошла приятная дрожь, истома охватила члены. Что ж… Раз с ним так, то и он с ними будет по-другому. Хоть он и надеялся обойтись полумерами, но видно, с людьми иначе нельзя. Человечество… Ксан Обри расхохотался. Вот оно есть, а вот — он щелкнул пальцами, — его нет. Все расчеты он сделал давно. Он подготовился. Кому оно нужно, такое человечество? Вселенная наверняка вздохнет с облегчением. Так не будем же откладывать дело!