Том Холланд - Раб своей жажды

- Разве? - произнес он спокойным тоном, в голосе его не было никакой угрозы, но, несмотря на это, не знаю почему, меня вдруг охватил страх.

Человек я крупный, сильный и не трус, однако я вдруг почувствовал, что дрожу как лист. Красота лорда Рутвена казалась ослепительной и в то же время отталкивающей. Красота змеи, смертельной и жестокой. Он высасывал из меня всю силу - я отер выступивший на лбу пот.

- Однако, - тихо пробормотал я, - какие-то места наверняка найдутся.

- Отлично, - приятным голосом промолвил лорд Рутвен, встал, и мое чувство ужаса куда-то улетучилось. Он подошел к двери. - Где вы оставите для меня билет?

- На служебном входе, милорд. - Я оглянулся на Элиота, который сидел за столом и что-то писал. - Вы можете попросить мисс Рутвен оставить для вас записку там же, доктор Элиот.

- Доктор Элиот? - На бледном лице лорда Рутвена промелькнула искра интереса.

- Вас так зовут?

- Да, - наморщил лоб Элиот. - А что, мое имя вам что-то говорит?

Лорд Рутвен не ответил. Он улыбнулся и, пожав плечами, отвернулся. А поворачиваясь, задел один из костюмов мисс Рутвен. К моему удивлению, лицо его вдруг ожило - на щеках заиграл румянец, глаза вспыхнули огнем, а ноздри вновь начали раздуваться, словно он вдохнул какое-то благовоние, но, когда он вышел, я поднес костюм к носу, нюхнул и ничего не почувствовал.

- Сумасшедший какой-то! - заметил я, обращаясь к Элиоту.

Элиот ничего не сказал, уставившись на дверной проем, за которым только что исчез лорд Рутвен. Затем он обвел взглядом гримерную мисс Рутвен, нахмурился и вернулся к своим записям, а я не хотел ему мешать, ибо мне надо было спешить обратно, в свой кабинет. Элиот недолго писал записку. Закончив, он поднял ее и подержал перед светом, словно изучая, после чего оставил ее прислоненной к настольной лампе. Мы вернулись в коридор и в полном молчании пошли обратно через театр. Я показал Элиоту, где служебный вход, и расстался с ним.

Вскоре я совсем забыл о нем, ибо не успели мы расстаться, как начал подниматься прилив того, что называется открытием сезона, и вскоре волны его унесли меня. У меня не было времени размышлять о странных сегодняшних событиях. Проходя мимо мисс Рутвен, я задумался, к какому соглашению она пришла с Элиотом, но спросить не остановился. Одно мне стало известно Элиота на спектакле не будет. Когда я его спросил об этом, он сказал, что он не большой любитель театра и вообще всего выдуманного.

Но то, как давали "Фауста" в вечер открытия сезона, захватило бы даже Элиота. Это был ошеломляющий триумф, и главные аплодисменты достались, как всегда, мистеру Генри Ирвингу и мисс Эллен Терри. Впрочем, те, что снискала мисс Люси Рутвен, отстали ненамного. Она стала открытием, если не для меня, то для публики, и после спектакля все говорили только о ней. У служебного входа я увидел лорда Рутвена и поинтересовался, что он думает об игре своей кузины. Он беседовал с Оскаром Уайльдом, но прервал разговор, когда я к ним подошел, и слегка улыбнулся.

- Брэм! - позвал Уайльд, тоже заметив меня. - Брэм, дорогой! Ваша юная актриса мисс Рутвен... слышал, это ее первая ведущая роль? Отказываюсь поверить! Только годы репетиций и старания режиссера могли научить ее выглядеть столь триумфально неиспорченной!

Я склонил голову:

- А вы, лорд Рутвен? Вам понравилась игра вашей двоюродной сестры?

- О, необычайно! - Глаза его заблестели. - Она была очаровательна! Однако я совершенно не согласен с вами, мистер Уайльд. У нее тот редкий тип свежести, который не назовешь позой. Она, конечно, увянет, ибо девушка такой красоты и явной смышлености быстро поймет, что стиль превыше истины, но пока, - глаза его вновь блеснули, - это было восхитительное зрелище...

Он прервался и посмотрел мне за плечо.

- Кстати о Люси, - пробормотал он,- вон идет еще один поклонник.

Я обернулся и обнаружил, что по лестнице поднимается Элиот.

- Поклонник? - переспросил я.

- Я так понял, - улыбнулся лорд Рутвен. - Иначе зачем еще мужчины навещают актрис?

Я нахмурился, еще раз оглянувшись на Элиота. Он уже поднялся и задержался явно в нерешительности, не зная, в какую дверь войти. Я извинился перед лордом Рутвеном и Уайльдом и протолкался сквозь толпу к Элиоту. Увидев меня, он направился мне навстречу.

- Мистер Стокер, - спросил он, - как бы мне пройти?..

- В гримерную мисс Рутвен? - уточнил я. - Сюда. Через сцену.

- Мне не нужны сопровождающие. Я помню дорогу.

- Нет-нет, - промолвил я, - меня нисколько не затруднит пройти с вами.

- Что ж, весьма признателен.

Я провел его к сцене.

- Вы пропустили замечательный спектакль! - заметил я, думая о том, как сказать то, что я собирался сказать.

- Да, говорят, - ответил он. - Вроде у мисс Рутвен большой триумф?

- Да, - коротко отрубил я.

Элиот улыбнулся:

- Вроде она стала любимицей?

- Да, - повторил я еще более отрывисто, резко остановился и повернулся к нему. - Доктор Элиот...

- Да?

- Я должен вам сказать...

- Что именно?

- Должен вам сказать... э-э... мисс Рутвен... ее сердце... буду откровенен... уже принадлежит другому.

Он уставился на меня, и постепенно хмурое выражение его лица сменилось удивленной улыбкой:

- Дорогой мой, - заговорил он, расхаживая по сцене, - вы заблуждаетесь относительно сути моего интереса к мисс Рутвен.

- Разве?

- Да, уверяю вас, - подавил он смешок - Мозг мой открыт лишь для размышлений и подсчетов Его никогда не занимал слабый пол. По сути дела, это машина. Будьте уверены, мистер Стокер, я никому не соперник.

В глазах его все еще вспыхивали искорки, словно он увидел нечто забавное.

- Но скажите, кто этот счастливец?

- Какое у вас дело к мисс Рутвен? - в ответ спросил я. - Вы хотите помочь ей?

- Если смогу. А почему вы решили, что ей требуется моя помощь?

- Потому что, - со вздохом произнес я, - последнее время ее что-то гнетет, доктор Элиот. Она боится.

- И сейчас? - На щеках его появился румянец интереса - Думаете, это связано с ее любовными делами?

- Я бы не сказал.

- Не сказали, но подумали... Что ж, если это имеет отношение к делу, мисс Рутвен, вне сомнений, сама мне обо всем расскажет. А мое дело узнать.

К этому времени мы подошли к гримерной мисс Рутвен. Дверь была распахнута настежь. Элиот постучал и вошел.

- Люси? - позвал он. - Надеюсь, не помешал?

Она подняла голову. Сидела она у зеркала, почти скрытая большими букетами цветов, и поправляла шляпку на собранных в косу золотых кудрях. В лице девушки было еще столько детского, что ее голубые глаза вначале показались нервными, как у фавна, но когда она признала нас, ее свеженькое личико просияло от счастья.

- Джек Элиот... - прошептала она. - Это вы, Джек?

Она протянула руки вперед.

Доктор Элиот поцеловал кончики ее пальцев, затянутых в белые перчатки.