Том Холланд - Раб своей жажды

- Освободите меня, Брэм, - прошептала она. - Вы же всегда хотели меня, не правда ли? Меня, такую свежую, нежную, не то что ваша жена. - Она засмеялась. - Мои объятия ждут вас. Освободите меня, и мы с вами хорошо отдохнем. Освободите же меня, Брэм, освободите!

В ее голосе было что-то дьявольское, он звучал, как скрежет стекла, по которому провели ножом, и мне оставалось только отвернуться от нее.

- Боже мой, - обратился я к Элиоту, - что с ней случилось?

Губы его сжались.

- Очевидно, болезнь распространилась по ее венам, - сказал он.

- И вы ничего не можете сделать? - спросил я.

- Я взял пробу крови. Попытаюсь провести испытания. Однако, - помедлил он, - буду с вами откровенен - надежд у меня нет.

- И все же могут найтись способы лечения за пределами науки, вмешался профессор, направляясь к двери. - Я тоже покидаю вас. Внизу меня ждет кэб, он отвезет меня в Кью. УВИДИМ, как действует киргизское серебро...

Он склонился в индийском поклоне и стал спускаться по лестнице. Элиот вскоре последовал за ним. Я остался наедине с... хотел написать "Люси", но это существо только носило имя Люси и обладало ее телом, ибо от прежней милой Люси совершенно ничего не осталось. Девушка, которую я знал, исчезла, и, сидя там в тот день, я чувствовал себя словно на похоронах Люси.

И вот сейчас, с сердцем, объятым ужасом, я приближаюсь к кульминационному пункту этого повествования. Во второй половине дня ко мне присоединился Весткот. Его явно предупредили о состоянии Люси, ибо он тщательно пытался скрыть свои страдания и терпеливо сидел у ее постели, несмотря на сочетание лести и ругани, при помощи которых она пыталась уговорить его освободить ее. Теперь я понял, что сильно недооценивал Эдварда, потому что человек, с которым мы вместе сидели, был мужем, достойным любви Люси. Проходили часы, и крепость характера Весткота была испытана до самых пределов, но он ни разу не отступил от своего долга перед женой.

Около шести часов раздался стук в дверь. Весткот вышел из комнаты и встал, прислушиваясь, на балконе. Похоже было на то, что принесли письмо, к Весткоту подошла горничная, а когда он вернулся в комнату Люси, из кармана его пиджака виднелся конверт. Однако он не сказал, что в письме, а я не стал нажимать на него, решив, что это частное дело. Весткот сел рядом с Люси, взял ее за руку, но она выдернула ее. Он пытался удержать ее, и она плюнула ему в лицо. Мне было больно смотреть на выражение лица бедняги. Он встал - в ушах его все еще звучал ее смех - и подошел к окну, сжимая и разжимая кулаки.

- Не могу больше этого выносить, - сказал он, когда я подошел к нему.

- Остальные скоро придут, - ответил я, стараясь утешить его.

- Да, - отчаянно заговорил Весткот, глядя на жену. - Но когда? Их уже вон как долго нет. - Он жестом показал на Люси. - Взгляните на нее, Стокер. Ей все хуже и хуже. Нужен Элиот. Мне надо съездить и привезти его.

- Лучше подождать, - повторил я.

- Мы не можем ждать, - покачал головой Весткот, заглядывая мне в глаза. - Прошу вас, Стокер, съездите за Элиотом. Скажите ему, что это срочно.

- Я не хочу покидать вас.

- Черт возьми, - выругался он, - беспокоиться нужно о моей жене, а не обо мне. Да посмотрите же на нее, - вновь указал он на Люси. - Ей нужен Элиот как можно скорее. Сейчас же, Стокер, немедленно!

Короче говоря, я понял, что его иначе не утихомирить, кроме как исполнить то, что он хочет. Но в Уайтчепель я поехал с тяжелым сердцем, все время погоняя извозчика, чтобы он ехал быстрее. Элиота я застал за напряженной работой, согнувшимся над стеклышками микроскопа и пробирками, но как только я объяснил ему ситуацию, он встал и немедленно поехал со мной. Пока мы ехали, он сказал мне, что надежды мало - его исследования, как оказалось, идут не очень хорошо. Во мне же начало нарастать сожаление о том, что я оставил Весткота наедине с женой. К несчастью, по дороге из Уайтчепеля движение экипажей усилилось, и до дома Весткотов мы добирались довольно долго. Наконец мы подъехали к его дверям, и, как только горничная открыла на наш отчаянный стук, я сразу принялся расспрашивать ее, все ли в порядке в доме. Недоумевая, она сказала, что, конечно же, все в порядке. Хозяин и хозяйка так и оставались наверху, к ним даже приходила гостья.

Я сразу замер.

- Что за гостья? - поинтересовался я.

- Сестра хозяина, - ответила горничная. - Мисс Весткот приходила с Артуром...

Мы рванулись вверх по лестнице.

- Мисс Весткот ушла минут двадцать тому назад, - крикнула горничная вслед.

Я едва расслышал это ее замечание, а когда ворвался в комнату Люси, то увидел, что она пуста. На полу валялись разорванные ремни, которыми Люси была привязана к постели. До меня, наконец, дошло, что сказала горничная.

- Она увела Люси! - вскричал я, цепенея от ужаса, что это все-таки случилось, и мешком оседая на постель.

- Эй, - позвал Элиот из-за открытой двери.

- Что там? - спросил я, еле подняв голову.

Элиот закрыл дверь, и я увидел, что за ней у стены стоит кресло. В нем расслабленно лежал Весткот, будто дремал после обеда. Элиот приподнял его голову за подбородок, и, к своему ужасу, но едва ли удивлению, я увидел, что Весткот мертв. Кожа его была неестественно бледной, а кости под плотью стали хрупкими и тонкими. В горле и животе его зияли страшные раны, но кровь не текла. Элиот продолжал осматривать его.

- Совершенно обескровлен, - наконец сказал он. - В нем не осталось ни капли крови. Странно...

- Почему? - поинтересовался я, когда его голос затих. - Ведь это сделала его сестра?

- О, это очевидно, - ответил Элиот. - Но странно не это. Странно, что он не сопротивлялся. Сидел здесь и ждал конца.

Он хмурился все больше, и вдруг его изможденное лицо прояснилось. Наклонившись, он вынул что-то из кармана Весткота.

- Вы говорили, что он получил письмо. - Элиот протянул мне конверт. Это?

Я быстро осмотрел конверт и кивнул.

- И, получив письмо, Весткот сразу потребовал, чтобы вы ехали за мной?

Я опять кивнул.

Элиот вынул письмо из конверта.

- Давайте же посмотрим, что в письме, - пробормотал он как бы про себя, пробегая по бумаге взглядом. - Почерк, по крайней мере, знакомый. Леди Моуберли или Шарлотты Весткот... Что ж, вот оно, письмо, - и он начал читать вслух: - "Дорогой Нэд, ничего не выйдет, ты же знаешь. Тебе меня никогда не победить. Спроси у Джека Элиота - он скажет то же самое, поскольку в глубине души знает это. Но я тебе предлагаю сделку. Мне нужна кровь кого-нибудь из Весткотов, если не твоя, то подойдет кровь любого другого Весткота. Думаю, ты меня понимаешь. Жизнь за жизнь, Нэд, - твоя за жизнь твоего сына. Что скажешь? Сейчас с тобой один из твоих друзей. Отошли его куда-нибудь. Когда увижу, что он выходит, приму это за сигнал твоего согласия на мое предложение и сразу приду к тебе. Очень сожалею, Нэд. Но как ты уже, наверное, понял, я больше не принадлежу себе. Такова есть или, вернее, была - жизнь. Твоя любящая сестра Ш.".