Уильям Форстен - Роковая молния

Буллфинч пытался найти слова для ответа, но в голове были только вопли обреченных на страшную смерть людей. Он опустил голову и увидел у себя в руках смятый номер еженедельника Гейтса, доставленный из Рима.

— Ты говорил о солидарности всех народов на планете в борьбе с ордой. Я умоляю тебя вспомнить об этом сейчас, пока еще не слишком поздно. И забыть о том, что было в прошлом.

Буллфинч так и не смог ответить. Он стоял спиной к Элазару и смотрел на столб дыма над горизонтом.

— Я благодарю богов, что Кев опустел до прихода мерков, там не было ни детей, ни женщин. — Голос Элазара прервался от волнения. — Когда увидишь дым, вознесшийся над Карфагеном, знай, что это погребальный костер для полумиллиона человек, которые не принимали участия в этой войне, но все же погибли на ней.

— Приготовиться! — хриплым шепотом произнес Деннис Шовалтер, как будто мерки. могли услышать его слова даже в грохоте копыт.

Он осмотрел цепочку стрелков. Солдаты лежали в траве, скрываясь за гребнем холма. Деннис высунулся из-за гребня и, настроив полевой бинокль, смог хорошо рассмотреть наступавших. Зрелище было ужасающим — хищные, обветренные лица под шлемами, на которых красовались человеческие кости; натянутые луки, притороченные к седлам; отполированное до блеска оружие. Не разбирая дороги, всадники мчались прямо к отряду Денниса.

«Целый полк, — подумал он, — по меньшей мере тысяча всадников широкой цепью развернулась по степи».

За ними виднелись четкие квадраты пяти полных уменов, продвигавшихся по залитой солнцем равнине с развевающимися знаменами. Они направлялись к броду на Пенобскоте, где несколько отрядов армии Республики заканчивали переправу.

Прозвучала отрывистая команда, и отряд мерков остановился.

«Проклятье».

Одинокий всадник отделился от остальных и рысью направился к тому месту, где скрывался Деннис со своими людьми.

«Сволочи». Он надеялся заманить целиком весь передовой отряд.

Вдалеке на северном фланге всадники продолжали путь вдоль кромки леса, стараясь не углубляться в чащу. Деннис посмотрел на палящее солнце; жара сводила с ума. Уже десять дней не было ни одного дождя, и трава сухо шуршала при каждом движении. Вражеский всадник был уже в сотне ярдов. Остальные мерки не двигались с места. Деннис спустился к своим воинам.

— Они не решаются подойти ближе. Готовьтесь вскочить на коней и убираться отсюда. Как только я выстрелю, бегите к лошадям. Передайте приказ всем остальным.

Деннис снова вернулся на вершину.

Одинокий всадник был уже в пятидесяти ярдах от гребня, он внимательно смотрел на землю, рассматривая следы. Деннис снял с плеча карабин и прицелился в грудь противника. За его спиной солдаты осторожно спускались по склону к оставленным внизу лошадям. Внезапно одна из лошадей, почуяв чужака, громко заржала. Мерк мгновенно насторожился и резко выкрикнул короткую команду. Деннис спустил курок. Всадник вздрогнул и качнулся назад. Шовалтер не стал ждать, как отреагируют мерки на неожиданное нападение, он повернулся и скатился вниз. Солдаты уже сидели на конях: Деннис, на бегу забросив карабин на плечо, присоединился к ним.

— Уходим отсюда! — крикнул он, указывая на север. Пришпоренная лошадь от неожиданности встала на дыбы, остановилась на миг и пустилась галопом. Позади них раздался сигнал трубы, послышались громкие крики преследователей. Отряд мерков вылетел на вершину холма. Туча стрел взвилась в утреннее небо и чуть не накрыла отряд Шовалтера, но большая часть упала в пятидесяти ярдах позади них. Несколько стрел все же долетели до цели и задели пару лошадей, которые от страха и боли понеслись еще быстрее.

С дальнего фланга донесся громкий крик. Шовалтер посмотрел вправо и увидел упавшего кавалериста. Лошадь в горячке сбросила всадника и унеслась прочь. Деннис чуть не повернул назад, чтобы спасти товарища, но беглый взгляд через плечо показал, что было уже поздно. Отряд мерков накатывался неудержимой лавиной, всадники мчались так густо, что касались друг друга стременами. Упавший кавалерист выхватил револьвер, взвел курок и ожидал приближения мерков. — Проклятье, забери с собой хотя бы одного ублюдка! — крикнул Шовалтер.

Впереди возник следующий подъем, отряд из восьмидесяти человек перевалил через гребень, упавший товарищ скрылся из виду. Теперь они скакали меж одиноких сосен, перед ними на несколько миль до самой кромки леса расстилалась плоская равнина. Кавалеристы мчались зигзагами, пригибаясь под нависшими ветвями деревьев. Вслед им свистели стрелы, перепуганные птицы разлетались в разные стороны. Впереди показался густой лес, и Деннис с радостным возгласом показал рукой в его сторону. Кавалеристы подтянулись поближе к командиру, образуя плотную группу.

Отряд мерков заметно приближался, на их стороне был многолетний опыт конных сражений, да и кони их не так устали от скачки. Стрелы уже не взвивались в небо дугой, они летели почти параллельно земле. Еще один из кавалеристов вылетел из седла и ударился о дерево. Он умер, еще не успев упасть на землю, стрела мерка пронзила его насквозь.

Деннис почти достиг кромки густого участка леса и начал поворачивать. Мерки были уже в пятидесяти ярдах, их дикие крики эхом отдавались в лесу. В этот момент раздался залп двух полевых орудий, заряд картечи выбил из седел около дюжины вражеских всадников. В рядах мерков раздались вопли боли и ярости, Деннис торжествующе закричал. Он и его отряд завели мерков прямо под дула своих пушек. Солдаты торопливо прочищали стволы, перезаряжали орудия, засыпая двойной заряд картечи, и разворачивали орудия, целясь то в один фланг мерков, то в другой. Небольшие четырехфунтовки подпрыгивали и откатывались после очередного выстрела.

Из клубов дыма показались несколько уцелевших мерков с луками в руках. Один из заряжающих вскрикнул от боли, пуля отбросила его на ствол дерева. Убивший его мерк и сам свалился замертво, сраженный картечью из короткоствольного мушкета. Деннис выхватил револьвер и выпустил всю обойму в лицо еще одного мерка, который уже занес меч над другим солдатом. Сержант-артиллерист ударом банника свалил с коня третьего мерка, потом вспомнил о своем револьвере и закончил начатое, выстрелив в голову поверженного врага. Раздался еще один выстрел из пушки, сделанный в густом дыму наугад.

— Прекратить огонь! — приказал Шовалтер. Трубач подал сигнал, звуки выстрелов мгновенно умолкли. Случайные стрелы еще долетали со стороны приближающихся отрядов, но мерки замедлили ход и остановились — по крайней мере, на время, пока не подтянутся более крупные силы.

— Трубач, труби отступление! Пора сматываться!