Максим Волосатый - Переговорный процесс

Щелк, щелк, щелк…

– … жи сверху, ставлю защиту.

– Принято, до нормы двадцать.

– Принято, смотри сзади…

Нашел! Наше-ел!!!

– Мужики! – Степа всю голову себе сломал перед выходом из тумана, придумывая, с какими словами выйти в эфир. Все зря. Первым вырвался только этот крик. – Мужики!

И тут же собрался. Какие мужики? Мужики будут вечером в баре, а сейчас…

– Внимание, прошу связи. Группа Птицы, позывной Малыш. Прошу связи. «Жаба», ответьте.

– Малыш? – вошел в уши спокойный голос, как будто и не вертелось в небе колесо воздушного боя. – Кто это?

– Группа Птицы, – повторил Степа. – Позывной Малыш. Мы были приданы Птице. Со мной Пенек и Кабан.

– Вижу вас на схеме, – отозвался голос. – Что у вас происходит? Где сам Птица? – голос напрягся. – Почему вас трое?

– Группа почти уничтожена, – сообщил Степа. Он старался, чтобы его голос звучал твердо. – Птица в зоне аномалии, ранен, медикаментозная кома. С ним профессор Петрухин и его ассистент Селена Коваль. Это все. Просим помощи. Заберите нас отсюда.

Последняя просьба выглядела как-то жалко, но ничего мужественнее Донкат придумать не смог. Да и черт с ней, с мужественностью, им отсюда выбираться надо.

– Что с аномалией? – ровно спросил голос, но Степа почти увидел напряженный интерес спрашивающего. Этот вопрос можно было превратить в сотню. Но времени не было ни у кого. Судя по схеме на забрале, не только он заметил бледно-красные точки, они тоже не пропустили их появление. Россыпь противников чуть сдвинулась в их сторону. И хотя им еще идти и идти, но, если сейчас Степа не сможет придумать, как выбраться, ничего хорошего будущее им не сулило.

– Мы взаимодействуем, – лаконично доложил Степа. – Наше пребывание там как минимум безопасно. Птица с профессором сейчас там. Готовы к выходу. Прием.

Несколько мгновений молчания и…

– Принято, Малыш. Готовьтесь. Заберем вас ботом. Расчетное время прибытия – пять минут. Начали.

Вот честно. Секунд десять Степа потратил на осмысление. Он долго готовился. Он старался продумать все варианты. Как их будут встречать, как за ними прилетят, как будут забирать. Что они должны будут делать. Но вот оно все случилось так, как он и хотел… и Степа растерялся. Правда, всего на десять секунд. Этот вариант они с Декстером и Пеньком тоже рассматривали.

Щелк, щелк, щелк.

– Кабан, Пенек, есть связь с «Жабой», забирают через пять минут. Шой… Кабан, со мной. Забираем Птицу. Пенек, остаешься здесь, задача – встретить бот. На тебе координация и информация. Все, пошли.

Наплевав на все лужи и кочки, Донкат бросился обратно в туман. Сзади, как и положено настоящему кабану, тяжело несся Декстер. Он в тумане не видит вообще ничего, его надо ориентировать. Туман принял их как родных. Степа даже удивился, ему самому стало тут легче и спокойней. Хотя о спокойствии можно забыть.

Так, где Селена с профессором? Вот они.

На ходу откинув забрало, Степа закричал.

– Профессор, Селена, собираемся. Через пять минут тут будет бот. Нас забирают. Быстрее. Пошли.

Здесь было уже видно, что делать, и саксу перестала требоваться навигация. Декстер обогнал притормозившего Донката, тяжело вскинул на плечи все еще неподвижного Соловья и развернулся, готовый бежать обратно.

– Подождите.

Петрухин то ли не расслышал, то ли не понял. Профессор схватил за руку сакса.

– Подождите, куда мы?

– Домой.

Лагерь они не разбивали, вещей у них нет, кроме рюкзаков. Степа непроизвольно взял за руку Селену. Вот и собрался. Ну же, профессор.

– Как же… а ведь… но ведь… – растерялся Петрухин.

– Все уже обсудили, – Степа глянул в упор на профессора. – Нам нужно как можно быстрее оказаться дома. Это уже не вопрос науки, это вопрос жизни. Там, – Донкат указал рукой за пределы тумана, – нас ждут не только друзья. Времени нет совершенно.

Петрухин растерянно и как-то даже беспомощно обернулся.

– Попрощаться…

С кем прощаться? Степа с подозрением посмотрел на профессора. Идти надо, время не ждет. Не отпуская руки Селены, он тоже осмотрелся вокруг. И вдруг понял, с кем хотел прощаться Петрухин…

Туман вокруг плыл мягкими волнами. В нем, как тогда во время Степиного сна, появлялись и исчезали образы. Резкие и мягкие, большие и маленькие, далекие и близкие. И Степа снова мог их понимать. Туман… грустил. Ему было жаль с ними расставаться. И чувства этих образов были настолько сильны, что Степа чуть не выпустил руку Селены. Он уже готов был остаться. Не нужны ему все эти войны, деньги, контракты…

– Мы идем? – тяжелая рука толкнула его в спину.

Донкат с непонятной ему самому злостью обернулся. Сзади кабаньей тушей, нет, двумя кабаньими тушами громоздился Декстер с Соловьем на плечах. Раз полковника поправили, то церемониться с ним, таская на руках, как ребенка, Декстер не стал. И так развлечения хватит.

– Время, время, – поторопил его сакс.

В Степиной руке шевельнулась ладошка Селены. И Донкат очнулся. Нет, это был не морок, его никуда не заманивали. Туману на самом деле было жаль с ними расставаться.

– Я еще вернусь, – пообещал Степа одними губами. – Правда. Сейчас нам спасаться надо. А когда все уляжется, я вернусь. Спрошу у профессора, куда можно, и вернусь.

Туман в ответ грустно улыбнулся. Плавными образами, закружившимися в печальном хороводе.

– Пошли, – потянул его Декстер.

Степа устыдился. Он тут с образами разговаривает, а Шойс на себе еще килограммов под двести веса тащит.

– До свидания, – прошептал Степа и повернулся.

И уже каким-то непостижимым образом, спиной, увидел, как далеко-далеко, на другом конце длинного тоннеля, ему махнула на прощание овальная фигура.

К ним обернулся Петрухин.

– Все, я закончил. Можем идти.

– Старт, – Степа рванулся с места.

Отрывающихся клочьев тумана снаружи стало как будто бы больше. Они мельтешили, мешая рассмотреть, что происходит. На забрале шлема красовалась уже знакомая «палитра» вместо тактической схемы. Бегом, бегом.

– Быстрее, – как только точки на схеме обрели очертания, Степа услышал Пенька. В голосе космоштурма при виде них отчетливо послышалось облегчение. – Они уже прилетели. Малыш, связь на пятом канале.

– Принято, – на бегу кивнул Степа. – Все на пятый.

И задергал углом рта, переключаясь.

– Малыш на связи, прием.

– Где вы? – другой голос, более молодой.

Это была не та «Жаба», другая. Та, первая, все еще уворачивалась в воздухе от трех сигар, не отпуская их от себя.

– Вышли из тумана, движемся по дороге, видите нас?

– Вижу. Ускорьтесь. У нас три-пять минут до огневого контакта.

Какого контакта? Как три-пять минут? Степа перевел взгляд на тактическую схему. Ого! Откуда они такие быстрые взялись?