Ната Чернышева - Это был просто сон...

— Нет, — замотала головой Ирина, пятясь. — Нет, нет!

— Это психокод, не сопротивляйся ему! Пусть программа отработает до конца!

— Да лучше мне сдохнуть! — всхлипнула Ирина. — Это же западня, ловушка! Как вы не понимаете? Они же вас там убьют! Убьют!

— Это — моя работа.

— Врете, — горько сказала Ирина. — Врете вы, ни черта вы там не справитесь, вас убьют! И я буду виновата, я…

— Ирина. Я все равно узнаю содержимое твоего психокода! Сейчас сюда прибудут ак-лиданы. Тебя схватят и отправят под ментоскан. Так какая разница? Информацию мы получим, так или иначе. А вот тебе будет очень, очень плохо, гораздо хуже, чем сейчас! Пожалей себя! Пусть программа отработает до конца.

— Я лучше сдохну, — твердо ответила она. — Уж лучше я сдохну!

А-дмори леангрош рванулся к ней, но не успел. Стремительным движением Ирина бросила себя в черную воду и еще успела услышать вопль правителя Анэйвалы.

— Стой, дуреха, куда!..

Ледяная вода хлынула в легкие, выбивая дыхание. Сознание захлестнуло паническим ужасом. Легко сказать, что лучше умереть, но ты попробуй это сделай реально, особенно когда каждая клеточка вопит в древнем паническом ужасе и требует немедленного спасения! Инстинкт самосохранения превозмог, Ирина дернулась наверх, к спасительному воздуху. Другое дело, что самостоятельно ей было уже не выбраться: в спокойном на вид озере оказалось мощное глубинное течение, и уж что в него попало, то действительно пропало. В первый раз как-то вытащили, во второй навряд ли сумеют…

Сознание вновь вспыхнуло во время приступа жесточайшей рвоты.

Воды Ирина наглоталась под самую завязку, и теперь эта, с позволения так сказать, жидкость просилась наружу. И если бы водичка оказалась чистой и свежей! Нет, какой-то тинный привкус, приторный запах и еще какая-то мелочь, хрустящая на зубах… тьфу, гадня какая!!!

Век бы ей не видеть то, что только что пришлось выплюнуть! Нечто кольчато-реснитчатое, склизкое, извивающееся, омерзительного сизо-зеленого полупрозрачного цвета… Опустевший желудок вновь скрутило в жесточайшем спазме.

Понятно, экосистема такого леса должна пребывать в равновесии, отлаженном как часы. Эта кольчатая дрянь наверняка исполняла какую-то ценную функцию. А может, даже была вполне съедобной и очень питательной местной креветкой, может, из нее какие деликатесы готовили.

Ирине от таких соображений легче не стало. Ведь с тем же успехом оно могло оказаться и гнусным паразитом, подлежащим немедленной фильтрации.

В любом случае, вкус у червяка оказался наимерзейшим!

Ирина принялась яростно отплевываться. Помогало мало.

— Вот же идиотка несчастная! — сказал над Ириной голос а-дмори леангроша.

Вот это да! Вот кто, оказывается, прыгнул вслед за ней в черную воду — без долгих раздумий. Ирина испугалась еще сильнее. Что он с нею теперь сделает?

— Идиотка несчастная! — сердито повторил Арэль Дорхайон, отбрасывая за спину мокрые волосы. После знакомства с водой сложная прическа распалась, и каждая прядь взялась мелкими колечками как после химической завивки. Эти веселенькие кудряшки, доходившие ему теперь едва ли не до пояса, настолько не вязались с мощным обликом а-дмори леангроша, что Ирину тут же накрыло приступом истерического хихиканья. Она зажала рот — не помогло. Прикусила губу едва ли не до крови, — какое там!

— Говори, — приказал он.

Ирина сдалась. Закрыла глаза и заговорила, с трудом выталкивая из горла колючую чужую речь…

Очнулась она, ясное дело, в больнице.

— Утонуть два раза едва ли не до клинической смерти, и все в одно утро! — ворчливо сказал незнакомый молодой ак-лидан. — Я вам завидую!

Чему тут завидовать, подумала Ирина. Но вслух, понятно, не сказала совсем другое:

— Можно мне уйти?

— Нет.

Ирина лежала спокойно, но жизни не радовалась. Что-то мешало ей. Какое-то чувство, какое-то отчаяние, что-то тревожное и странное. Будто она, Ирина, должна была сделать что-то… куда-то пойти… И забыла, не сделала. Отчего непременно случится нечто ужасное. Такое, из-за чего, если оно все-таки стрясется, лучше и вовсе дальше не жить…

Ирина устала над этим всем думать и потому сползла в муторный полусон.

Лучше б она вовсе не спала! Сплошные кошмары…

Ирина поднялась с постели, подошла к двери. Ха, не заперто! Вот и пускай сами на себя пеняют. Нормально я себя чувствую, ну их всех!

Красота древесного города, так поразившая ее в прошлый, невообразимо далекий, раз, теперь почти совсем не трогала душу. Ирина спросила у одной молодой пары, как ей добраться к Детскому Центру. Те, очень вежливо и доброжелательно, проводили ее к тант-площадке.

Как просто, если умеючи…

Но к себе в квартиру Ирина не пошла. Она бродила по знакомым дорожкам и никак не могла обрести покоя.

Да что со мной такое творится?!

Она присела на лавочку, вытянула ноги, наслаждаясь покоем. Прикрыла глаза, подставляя лицо морозному ветру. Ветерок был слабым, и солнце пригревало: день стоял теплый. Вспомнился вдруг один из старых ставропольских парков по соседству со школой. Ирина любила бродить по нему после уроков, впоследствии — после работы, а еще позже — катать в коляске маленького сына…

Все ушло! dd> Ирина все-таки встала и пошла по дорожке, — без всякой цели, просто по прямой. Возвращаться в свою квартиру не хотелось совершенно. Ее трясло. Наверное, она простыла в ледяной воде. Плевать. Не это важно, не в том счастье.

Ноги сами привели ее к магазину музыкальных инструментов. Ирина вспомнила, как впервые познакомилась с его хозяйкой, чернокожей женщиной-мирету. Как же ее звали? Лютай, вот как. Лютай Рах-Нпори. Тогда дело закончилось кошмарной дракой, и много инструментов оказалось испорчено, в том числе и близкий Ирининому сердцу "роаел", аналог земного рояля.

Сейчас в магазине красовался новый. Ирина поджала пальцы, невольно вспомнившие игру на клавишах. Сесть бы сейчас и сыграть чего-нибудь… не такое неприятное, как печально известный "синий рассвет", а что-нибудь из классики… Лилайон ак-лидан вытащил из ее детской памяти причину мучительного отношения к игре на публике. Не сказать, что Ирина справилась с этой болью, здесь еще предстояло немало поработать над собой, но для себя, в своей квартирке, она играла теперь гораздо чаще. И сейчас, глядя на роайел, она вдруг поняла, что вполне смогла бы сыграть… просто так… для души… без той боли, какой обычно сопровождалось такое желание…

Размечталась…

Ирина уже собралась уходить, как вдруг заметила Клаверэля барлага, мило беседующего с хозяйкой магазина. Собственно говоря, поразило ее вовсе не наличие барлага в магазине и даже не его явные увивательства вокруг госпожи Рах-Нпори. На нем в этот раз не было обычной черной униформы. Снежно-белый, очень эффектный костюм. Оружие, правда, висело на местах, Клаверэль барлаг по долгу службы наверняка и в постели со своими бластерами не расстается.