Юлия Иванова - Лунные часы

А Петрова как-то странно на меня взглянула, хмыкнула, но промолчала.

- Так как мы поступим с этими Умниками? - спросила царица Держателя Уха Востро.

- Предлагаю вправить мозги, Ваше Сверхсовершенство!

- Не годится. Что тогда про нас подумают в мире Людей? Нет, раз уж они так хорошо изучили наше царство, то...пусть признают и наши принципы!

- Сверхглупо, Ваше Сверхсовершенство! - восхитился Держатель Уха Востро.

- Что признать? - спросил я, - Что дважды два - пять?

- Что дважды два - пять, что на неделе - семь пятниц и ни одного выходного, что черное - это белое, а белое - черное, что порядок, при котором Дураки едят пироги, а умные - объедки - и есть подлинная демократия...

- И что наша царица - раскрасавица, - закончил Лопоухий.

- Тем более, что с последним утверждением вы уже согласились, - улыбнулась голосом царица, - Подумайте. Мы с господином Держателем Уха Востро даже выйдем покурить, чтобы не мешать вам думать.

Мы остались в зале одни.

- Ну, Петрова?

- Слушай, может, признаем их дурацкие принципы, и дело с концом?

- И у тебя повернется язык подтвердить, что дважды два - пять? Что ты восхищаешься порядками в стране, где нет права на отдых?

- Ой, не знаю. Но зато... Зато мы отыщем Тайну и спасем нашу страну.

- Значит, ври, предавай свои убеждения, лишь бы добиться своего? А еще пионерка!

- Так я разве для себя? - закричала Петрова, - Мы же для всех ее ищем! Для человечества!

Неужели права Петрова? Нет, не права! Я вспомнил Ворона, какую-то там птицу надоедливую, и как мне было скверно. А ведь я его тоже предал "для дела"!

- Нет, Петрова, - сказал я, - Тайна. С ней мы даже фашистов победили. Это что-то такое...Разве можно, чтобы такое - и вранье? Чтобы такое - и подлость?

- Ладно, решай сам. Я - как ты, - сказала Петрова.

Так она всегда говорила, когда мне удавалось ее в чем-то убедить.

- Ну что ж, с вами все ясно, - по-прежнему улыбаясь прекрасным лицом, но ледяным голосом сказала царица, когда мы ей сообщили наше решение, - Пусть войдут остальные.

Вошли Суховодов, Макар и Варвара.

- Ваши спутники отказались признать замечательные принципы нашего демократического царства, - объявила им царица. - Поэтому мы вынуждены их задержать. Их задержим, а вас пропуситим. Вот такие пироги. Идите себе спокойненько к Лесу, и желаю вам найти то, чего вы ищете.

Все трое молча смотрели на нас с Петровой.

- Так надо, ребята, - сказал я, - Мы иначе не могли. Не обижайтесь, ладно? Идите к Лесу одни. Забирайте Вылка и идите.

- А как же вы?

- А они пусть подумают, - сказала царица, - У них еще двенадцать лет в запасе.

- Додумаются, что персонажами станут, - захихикал Лопоухий, - Вечными мыслителями. Шибко умные, видишь ли. Они будут думать, а вы эту, как ее... Тайну меж собой делить.

Хоть мне и было невесело, но я расхохотался. Что он понимает в Тайне? Небось, представляет ее в виде огромного пирога. Или слитка золота. Или мешка с деньгами.

- Я, конечно, очень хотел бы найти Тайну, - сказал Бедный Макар, - Найти и узнать - почему мне всегда не везет? Почему я такой несчастный, что все шишки на меня валятся? Но без вас, Олег и Петрова, я никуда не пойду. Потому что , пока мы были все вместе, я понял - нет ничего дороже дружбы. И никакие беды не страшны, когда рядом друг.

- И я мечтал о Тайне, чтобы она меня избавила от одиночества и тоски, сказал Суховодов, - Но, путешествуя с вами, я узнал, что когда помогаешь друзьям, делишься с ними своей удачей, ты вовсе не одинок. Я согласен с Макаром - нет ничего дороже дружбы. Поэтому я тоже остаюсь с вами.

- Очень любопытно, что же это за Тайна? - заговорила Варвара, - Так интересно, что дух захватывает. Но мне лично еще интереснее поглядеть на тех, кто думает, что Любопытная Варвара ради какого-то любопытства бросит в беде друзей!

И бесцеремонно, во все свои любопытные глазищи, уставилась на царицу.

- Вон! - царица орала, продолжая ласково улыбаться, и от этого ее злобный хриплый крик казался еще страшнее, - Немедленно вышвырнуть этих наглецов из моего царства! А они,..- царица повернулась к нам с Петровой, - Они пусть думают. Отвести их туда, где можно думать с утра до вечера и с вечера до утра!

Мы даже не успели проститься - нас схватили и поволокли в разные стороны. Последнее, что я успел заметить - Круглые Дураки, замершие в коридоре все в тех же нелепых позах.

ГЛАВА 9

В которой мы думаем с утра до вечера, а потом Петрова решает выйти замуж за Федота, и что из этого получается

Итак, отвели нас с Петровой в тюрьму, и потянулись длинные-длинные дни. Прежде, когда мы застревали в царствах Матушки Лени, Страха или Вещей, время летело незаметно, шли годы, а мы их будто не замечали. Как во сне. Мы тогда ни о чем не думали - нежились себе в гамаках, ухаживали за вещами, тряслись в норах, просто убивали время, и оно летело незаметно. А теперь мы с утра до вечера думали, потому что (царица правильно сказала) в тюрьме больше и делать нечего, как только думать. А когда думаешь,дни становятся очень длинными.

О чем думали? О разном. Думали и вместе, и врозь. Я о своем и Петрова о своем. Или об одном и том же. О мире Людей думали, о доме, о ребятах из класса и о тех, кто с нами путешествовал до этого ужасного то ли сна, то ли яви, - о нашей "великолепной семерке". О серьезном думали, и о всякой чепухе. Только не о том, чего от нас требовала царица. Насчет этого мы решили твердо.

Было только ужасно обидно, что мы так и не найдем Тайну. И не спасем нашу страну, если правда то, что сказал Кибальчиш. И никогда не вернемся домой. Конечно, там о нас все равно услышат, когда мы станем персонажами, и будем жить в пословице, поговорке, а может, даже в сказке. Мальчик и Девочка, Которые Предпочли Погибнуть, но не Предать Истину и Справедливость. Красиво!

Но все равно было себя жаль.

Обо всем этом мы думали с утра до вечера, а дни шли, и с каждым днем оставалось все меньше времени. Лес и Тайна были где-то совсем рядом, только поробуй до них доберись!

И друзей с нами нет, Дудки-Побудки, и то нет. Стены тюрьмы толстенные, на окнах решетки, во дворе - Стражники. В общем, тюрьма как тюрьма.

В обед нам приносили поднос с пирогами. От одного запаха рот сразу наполнялся слюной, а тут еще Пирожник, который бывший сапожник, расхваливал свою стряпню. Что, мол, пироги румяные, горяченькие, как в пирожковой у Детского Мира. Не какие-нибудь с нерыбонемясом, а с рыбой и мясом, да еще с повидлом, капусткой, творогом, клюквой, грибами, - царские пироги. Стоило лишь признать, что черное - это белое, а белое - черное, и что дважды два - пять, и ешь, сколько влезет.

Петрова показывала Пирожнику язык и кричала, что терпеть не может пирогов, что от них портится фигура, а эти вообще не идут в никакое сравнение даже с пончиками, которые продают на большой переменке в нашем школьном буфете. Поэтому пусть их едят Дураки. Обиженный Парожник уходил, кинув нам на пол сухие объедки.