Михаил Ишков - Заповедник архонтов

Гарцук почесался, а начальник канцелярии подошел ближе и, взяв меня за шиворот, рявкнул.

— Ты что несешь, старик? В одиночку захотел?! На хлеб и воду?.. Ты зачем пытался проникнуть в подземелье замка? Что искал там, в темноте? Тебе не было страшно?! Ты знал, куда идешь?!!

Он склонился надо мной. В момент его лицо исказилось от ненависти — он стал страшен, брызгал слюной. Неожиданно, не выпуская клок моей хламиды, который сгреб возле воротника, начальник канцелярии потащил меня к стене. Здесь отдернул занавес, и ткнул меня носом в ослепительной белизны экран. Квадрат был с меня ростом и вширь раздавался более чем на размах вытянутых в обе стороны рук.

Я с удивлением оглядел глянцевую поверхность, невольно скосил глаза на взбесившегося начальника канцелярии. Тот продолжил тыкать меня носом в экран.

— Смотри, радуйся!.. А-а, я гляжу, ты спокоен! Ты даже ухмыляешься!.. У тебя прекрасная выдержка! Где тебя научили выдержке, падло? Тебя натаскивали на белый цвет? Где тебя натаскивали на белый цвет? Кто тебя обучал? Кощей Бессмертный? Кто такой Кощей Бессмертный? Адрес?! Связи?! Кто такие объедала, опивала, леший, дзяд, гобблин? Это имена или клички? Почему ты не страшишься, почему не вздрогнул, когда тебя ткнули носом в это дерьмо? Где тебя тренировали? В горах?.. Или на звездах? Ты пришел со звезд? Ты…

— Достойнейший!.. — гарцук с размаху хлопнул ладонью по столу. — Достаточно.

Начальник канцелярии выпустил ворот моей хламиды и я тут же, потеряв сознание, опустился на пол. Очнулся мгновенно — сработала волчья стать, однако виду не подал. На этот раз гарцук и его помощник ослабили ментальную защиту, все равно мне так и не удалось уловить смысл в их отрывочно мысленных восклицаниях: «как посмотрят на это старцы», «что, если правда всплывет наружу», «реакция здоровая, он, по-видимому в самом деле из…», «как она может всплыть, правда?», «приказ есть приказ», «но разве одно другому мешает», «очень просто, если этот негодяй попадет в руки Дьори», «ну и что, пусть болтает все, что ему вздумается, надо только, чтобы они перевалили горы и сразу на границе попали в руки местных стражников».

Наконец я шевельнулся.

— Ну, старик, как самочувствие? — спросил гарцук. — Вставай, хватит валяться. Надеюсь, теперь тебе ясен круг вопросов, на которые ты должен дать подробные, а главное правдивые ответы. С чего начнем? Вернее, с кого? С Кощея Бессмертного?..

— Вот уж, ваша воля, гарцук, никогда бы не подумал, что отсутствие цвета может нагнать такой ужас. Это страшнее, чем спускаться в подземелье.

Меня передернуло от отвращения. Я сунул руки под мышки, съежился, потом плаксиво добавил.

— Ваша милость, господин гарцук, господин начальник канцелярии, не знаю, что вы, великие и могучие, от меня хотите. Что в детстве слышал от старших, то и рассказываю. Об истинном наличии этих сущностей ничего не ведаю. Звезд не боюсь, а чего их бояться? Они далеко, так учил фельдфебель в университете, нам никакого зла не причиняют. Правда, прапорщик с ним иногда спорил, но это к делу не относится. Вот разве что при появлении звезд свет убывает, это да, это точно. Это непорядок… Насчет двери… Не мог сдержать зуд.

Губернатор и его помощник переглянулись.

— Какой такой зуд?

— Не могу знать. Раз есть лаз, надо его проверить, так меня дедушка учил. Мало ли?.. С детства испытываю зуд, когда что-то непонятное… От любопытства покоя не имею. Потому и с гор спустился, что зуд почувствовал.

— Когда тебя отпустили собирать травы, зачем этого плешивого с собой взял.

— Он сам напросился. Я решил, вдвоем сподручнее…

— М-да, твоя изворотливость внушает уверенность, что мы имеем дело с сообразительным человеком. Какую плату ты потребуешь за участие в этом деле, странник.

— В каком деле, гарцук?! Я человек маленький, но попусту совать свою ногу в петлю желания нет. Знаю я этих дьори — они отца родного за черствую горбушку продадут. Торговцы, свет таких не видывал! Что мне там делать? Что я могу предложить в обмен?

— Побасенки, — ответил гарцук. — Сказки… Только о «Пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что» забудь напрочь! Это приказ. С «Летучим кораблем» поосторожнее, только в узком кругу единомышленников, в преддверии дела. Тебе подскажут, какие имена использовать в своих россказнях, кого именно взял с собой на борт летучего корабля тот дурак… Список выучишь наизусть. Никаких Кощеев, способных жить вечно, просто и точно скажешь: такой-то и такой-то, кличка Кощей, проживает там-то и там-то, по профессии, скажем, скорняк или автослесарь. Способен жить долго, о бессмертии не заикайся. Упырь — из разряда стражников, тупой и бездеятельный человек. Проживает на окраине Дьори. Оборотень — проныра, каких свет не видывал, тайно, без приказа бегает к мамкам, бывает в таком-то месте, и так далее… Как полагаешь, сможешь отыскать на Дьори единомышленников, способных увериться в необходимость демонстрации ковчега.

— Какое отношение я имею к явлению ковчега! — воскликнул я. — Это больше по части мил человека.

— А мы вас втроем и пустим. Или вчетвером… По одному резона нет. Это дело тонкое — демонстрацию устроить. И чтобы сбежалось на нее не менее десятка тысяч поселян.

— Что же это за задание агитацию вести? — даже я со всем своим древним волчьим опытом, овладевший технологией смены личин, не мог додуматься до подобного выверта. Никогда не думал, что мне придется нести революционную, религиозную, любую другу идею в массы! Выслушивать исповеди, языком трепать, папоротников цвет хранить, книги сочинять, на костре, в конце концов, сгореть — это было по мне, но разводить нелегальщину?!

Я растерялся.

Гарцук долго смотрел на меня. Наверное, сомневался, как посмотрят на его инициативу наверху, в среде славных, как отнесутся к ней некие «старцы», сам Третий столп, победитель флааматеры…

Я едва не вскрикнул, уловив в его сознании знакомое смысловое созвучие. Начальник области настороженно глянул в мою сторону, однако к тому моменту я сумел совладать с бурей, взорвавшейся в сознании. Я спросил себя — это совпадение? Возможно ли, чтобы это было местное словечко? В таком случае попечитель прав. Эти самые славные, великодушные, благородные и образованные — одним словом, элита местного общества — действительно оказались способны усвоить осколки цивилизации Ди, занесенные на их планету?

История повторялась?

На этот раз я оказался участником фарса, в котором самой страшной пыткой являлась демонстрация белого экран? Стоит засадить губошлепа в абсолютно белую комнату, он сразу копыта отбросит? Чудеса, да и только!.. Потех с этими биоробами было достаточно. Например, отношение к сновидениям, которые были запрещены издревле, и каждый из них делает вид, что во сне не видит снов. Ладно, пусть кувыркаются они на своем ослепительном Хорде как угодно и сколько угодно, но два трагических момента — их происхождение и ядерная бомбардировка материка Такнаал — тяжким грузом зависли в памяти. Я был вынужден признать, в чем-то попечитель оказался прав. Хотя губошлепы выглядят и действуют, как люди, но даже на уровне какого-то мелкого местечкового начальника в их поведении вдруг неожиданно сказывалась некая чуждая и безжалостная сила, истоки которой упирались в свихнувшихся на насильственном преобразовании мира архонтов. Кем же в связи с вновь открывшимися обстоятельствами они считали меня? Посланцем звезд? Вестником беды? Следопытом и соглядатаем?..