Владимир Михальчук - Клыки Судьбы

– Нам не нужны его богатства. Мы только быстренько сходим к залу, где хранится Книга Знаний и…

– Нет! - отрезает скелет. - Был до вас один такой же хитрец. Надурил меня, что идет к залу. А когда я его провел сквозь комнату хозяина, он втихаря потянул золотой браслет. Я и не заметил.

В голосе стражника слышится сочувствие к самому себе.

– Я не заметил пропажи, - плаксивым голосом продолжает он. - Отвел подлеца в зал. А когда он возвращался оттуда, прилетел хозяин. Если бы подлец не брал браслета, дракон бы его отпустил. А так…

– Что? - с интересом справиляется Эквитей.

– Лапой - гуп! - скелетрон показывает, каким образом был произведен этот самый "гуп лапой".

– Не проведешь нас дальше, как понимаю? - грозно надвигаюсь на стражника.

– Нет! - громыхает он костями.

– А если клинком по башке?

– Не-е-е-е-е-ет! - орет глупый скелет и бросается вон.

Впрочем, бежит он недолго. Спотыкается о невысокий сталагмит и брякается на пол. От удара кости разлетаются в стороны, отбиваются от стен и весело стучат по камню. Превратившийся в бесформенную кучу костей, скелетрон катится по наклонной в темноту. Оттуда некоторое время доносится глухой перестук. Все заканчивается финальным бабахом и металлическим перезвоном.

– Золото! - у короля загораются глаза.

Он оттесняет меня в сторону и несется вперед.

– Остановись, неумный! - топочу каблуками следом. За мной несутся Харишша и Проводница.

Не проходит и двух минут, как мы оказываемся в громадной пещере. Убранство стен почти не отличается от интерьеров тоннеля. Все тот же унылый серый камень. На полу, между громадными сталагмитами, беспорядочно разбросаны драгоценности. Золотые слитки валяются в соседстве с необработанными огрызками руды, виднеются приоткрытые сундуки, доверху набитые алмазами и рубинами; повсюду возвышаются величественные мраморные статуи; кое-где темнеют полуистлевшие картины в дорогих рамах; все это добро перемешано с остатками скелетов, из слепых черепов одиноко выглядывают инкрустированные рубинами и алмазами кинжалы.

– Вот это да! - король стоит на коленях перед кучей золота. Его руки тянутся к богатству.

– Не трогай! - ору так, что не узнаю своего голоса.

– Почему?

Рука Эквитея останавливается в каком-то волоске от желанной добычи.

– Во-первых мы сюда пришли не за этим, - я с ужасом замечаю, что пальцы монарха почти прикоснулись к горстке рубинов. - Во-вторых хочу тебе поведать, что хуже обворованного дракона может быть только разъяренный обворованный драконий дух. Понятно?

Король слизывает пот с верхней губы. Медленно поднимается, так и не прикоснувшись к богатствам.

– Ты прав, - вздыхает он. - Но когда разберемся с Книгой, мы должны обязательно сюда вернуться.

– Гуга будет гордиться тобой, - насмешливо сообщает Харишша.

Проводница молчит - ей нет дела до сокровищ своего брата.

– Смотрите, - говорит Эквитей. - Кажется, это труп Тугия.

В самом центре пещеры из пола, на высоте в полметра, находится небольшой округлый кратер. Над ним лопаются ярко-желтые пузырьки, клубится пар. Вулкан еще дышит, попыхивает жаром из каменной ноздри. Густая магма слабо освещает небольшой клочок земли рядом с кратером. Прямо у его основания покоится покореженное тело в серебристом доспехе.

– Точно Тугий, - довольно заключает король. - На нем походные доспехи коронованного принца.

– Милая, займись? - прошу некромантку.

Харишша кивает и становится на колени у бесформенного трупа.

– Он очень хорошо сохранился, - с удивлением говорит она. - Наверняка драконьи газы не позволили телу разложиться.

– Это тебе не помешает? - спрашиваю, а сам рассматриваю золотые слитки. Издали, конечно. Мне не улыбается побеспокоить хозяина местной пещеры. Вдруг он не испустил дух, а затаился где-то под невидимым, объятым вечной темнотой, потолком?

– Наоборот, - счастливо улыбается девушка.

Она бормочет под нос заклинание. Как и в случае с колдовством, с помощью которого она "промотала" память Проводницы, Харишша использует какие-то стихи. Поскольку предыдущие художества некромантки меня не впечатлили, сейчас к словам не прислушиваюсь. Но некоторые предложения все же проскальзывают сквозь непроницаемую преграду моей литературной глухоты.

Ты жил несчастным, милый мой,

И умер без семьи,

Вставай, воскресни, пусть с тобой

Горят огни любви…

Интересно, что бы сказал уважаемый критик и преподаватель кафедры РифЛиСоПЛи (Рифмованная Литература, Софизм и Политика Либерализма) в Большом Университете Сил Добра и Зла, Ходжа Мефодиевич Наследиев? Наверняка стал бы рассуждать, что слова "семьи" и "любви" не рифмуются. Точно назвал бы Харишшу бездарной графоманкой. Впрочем, моя девушка - некромант, ей не обязательно блистать изящными смысловыми оборотами и благозвучием речи. Пусть лучше талией блещет, чем стихами.

Дадим тебе твою любовь,

Воскресни, я молю,

Вскипит в застывших венах кровь,

Найди судьбу свою!

На последнем куплете длинного речитатива Тугий дергает ногой. В это время мы с Эквитеем лениво валяемся на камнях, подальше от золотых завалов. Проводница же с открытым ртом внимает бесхитростным стишкам Харишши.

– Как прекрасно, - рыдает он, смахивая слезы. - Какие слова! Внимай моим словам - я жизнь тебе отдам… А какая рифма! Раз хочешь ты любви - давай, сюда иди… Какие стихи!

Некромантка стесняется и водит пальчиком по воротнику своей хламиды. Но искупаться в лучах славы ей не позволяет дальний родственник владыки Преогара.

– Ве-е-е-е-е-е-е! - громко заявляет он.

– Сейчас-сейчас, - беспокоится девушка. - Небольшое заклинание с перемоткой, и ты у нас будешь как огурчик.

Я издаю мученический стон и поворачиваюсь. Эквитей притворяется спящим, но периодически вздрагивает, когда до него доносятся слова паршивой заклинательной лирики.

– Это моя дочь! - жалуется он.

– Ты должен ею гордиться! - успокаиваю короля. - Она занимается стихосложением и потрошит мертвецов. Другая на ее месте шлялась бы по кабакам и отдалась бы первому попавшемуся "принцу" с выдуманной родословной.

– Пожалуй, ты прав, - соглашается монарх и дышит спокойнее.

Спустя несколько минут мертвый принц со стоном поднимается.

– На меня нападает дракон! - вдруг визжит он мерзким голоском и отшатывается от Харишши. Грохается шлемом о стену и медленно оседает.

– Тише, тише, - миролюбиво просит некромантка. - Я не дракон, дракон - не я. Потому будь хорошим мальчиком и отведи нас в зал с Книгой Законов.

– Не-е-ет, - плаксиво сообщает Тугий. - Я туда больше не пойду. Мне эта книга ни счастья, ни секса не принесла. Только тяжелую драконью лапу.

– Дракона больше нет, - подхожу поближе и, наконец, рассматриваю королевского родственника. - Уже давным-давно съехал отсюда куда подальше. Так что идем.