Сергей НАУМОВ - Iskatel 1979 3

Генерал-адъютант щелкнул каблуками и резко направился к трапу…
Доклад Ягужинского Петр слушать не стал — все понял по его лицу. Заметно бледнея, глянул с суровой жалостью л махнул Апраксину. На флагманской галере полетел вверх си­ний флаг — сигнал к атаке. Нетерпеливо подбежав к пушке, царь выхватил у канонира тлеющий фитиль и. выстрелил по фрегату.
Под скалами торжественно прокатился серебристо-чистый гул. У форштевня «Элефанта» взметнулся высокий пенно-гри– вастый столб.
И разом заговорили орудия обеих эскадр. Скрежет и стону­щий звон ядер выросли до предела и слились в единый гул. Русский галерный арьергард, стреляя на ходу, ринулся вперед в гудящую круговерть смерти.
Петр взлетел на капитанский мостик. Его глаза залучились безумным блеском, лицо сияло трепетной радостью.
Пропустив галеры поближе, по сигнальному выстрелу с флагмана шведы встретили атакующих плотным перекрест­ным огнем.
Протяжный залп белыми дымами лизнул громаду воды и со страшным грохотом расколол небо. В бурлящем гуле жалко повисли частые мушкетные хлопки. Тяжелый пороховой дым сразу заволок узкий фиорд. Среди непроглядной зависи блед­ными взблесками замигали отдельные пушечные выстрелы.
Злее закричали матросы, мушкеты затрещали чаще. Галеры, оставляя за собой кривые пенные следы, одна за одной исче­зали в грохочущем дыму.
Ядра густо накатывались одно за другим, крутились на па­лубах, взрывались. Разлетались в ощепья надстройки, трещала парусина, лопались пеньковые канаты. Тихо вскрикивали люди.
Когда дым немного поредел и рванул оглушительный залп с «Элефанта», Петр, холодея, понял — что-то случилось. Пуш­кари забухали реже, мушкетная трескотня поубавилась. В та­ющем дыму галеры повернули назад.
Царь потемнел. Кровь бросилась в голову, затмила все пе­ред глазами, и он ватными руками схватился за перила мо­стика…
На расходившихся красноватых волнах с криками барахтались люди. Несколько галер виднелись над водой лишь задранной кормой или форштевнем. Одно "судно уже полностью по­грузилось, в воду косо уходил с мачтой андреевский флаг. Петр яростно закричал в рупор: — Вперед! За отечество! Вперед!
Заслышав в паузах пушечного грохота знакомый голос, уце­левшие гребцы зло налегли на весла. Огибая тонущие суда и покачиваясь от оседающих взметов воды, в атаку пошли дру­гие галеры. Вслед за ними Апраксин бросил вперед плотный строй кордебаталии.
Вода закипела от весел. Над фиордом покатился негодую­щий гул. Шведы всполошились, закричали; бомбы, пастильно снижаясь синими дугами, понеслись гуще и гуще.
Шальная бомба со свистом ударила в бухты канатов. Петр кинулся, оттолкнул неуклюжего офицера — бомба вместе с бухтой каната полетела за борт. Рванул взрыв. Обдало жа­ром, дымом, холодными брызгами.
Многие галеры кордебаталии от тесноты бились бортами, ме­шали друг другу и замедляли атаку. Трещали весла, ухали мушкетные залпы. Вспыхивая красной копотью, прыгали но­совые пушки.
Но вскоре напряженный гул боя снова начал спадать и пе­ремежаться паузами. Поняв, что и вторая атака будет отбита, Петр на малой скампавее отбыл в глубь эскадры. В наступившем затишье выстроились поредевшие ряды галер и скампавей. На носах лихо стояли офицеры — руки на отве­денных в сторону шпагах, левый ботфорт вперед. Петр оглядывал багрово-масленые изможденные лица.

Капитаны и прапорщики яростно повернулись к рядам.

нельзя. Сия баталия — почитай, Полтавская — только на во­де! Понятно?

Петр загляделся, блеснул улыбкой, сужая глаза.

Генерал-адмирал щурил на царя слезящиеся от солнца и старости глаза.