Николай Симонов - Сидоровы Центурии

— Это свидетельствует о скором конце света! — сделал глубокомысленное заключение Степан Иванович и перекрестился.

— Вы преувеличиваете значение данного события, — сказал Сергей Сергеевич и попробовал успокоить дворника доподлинно известными науке фактами летаргического сна, а также последующего выздоровления мнимо усопших. Все они, обнаружив себя в морге, естественно, хотят вернуться к живым, но, вот, живые, с их намерением воскреснуть иногда не соглашаются, и, потратив немалые деньги, стремятся завершить похоронные дела.

— Как Иисуса из Назарета, например! — ахнул Степан Иванович и зауважал Сергея Сергеевича еще больше.

У Степана Ивановича в запасе имелось еще одно конфиденциальное сообщение, которое он, оглянувшись по сторонам, ему и выдал:

— Еду я, значит, в пятницу в автобусе по своим делам. И тут на остановке возле магазина "Электроника" заходит и садится напротив меня небольшого росточка, лысый, то есть совершенно, можно сказать, плюгавый, старичок, газету "Правду" разворачивает, без очков читает и ухахатывается. Я тоже иногда смеюсь над тем, что в наших газетах пишут, но тут совершенно особый случай: от старика тухлыми яйцами воняло, а я на этот запах особенно отзывчив, потому как пять лет на птицефабрике в котельной кочегаром проработал. Не иначе, что этот старик — либо бес, либо инопланетянин, потому что читать газету "Правда" и источать сероводород — совершенно неприлично.

— Ну, как на это еще посмотреть, — усмехнулся Сергей Сергеевич и твердо про себя решил, что надо бы Арнольда Борисовича попросить, чтобы он либо общественным транспортом не пользовался, либо духами какими-нибудь опрыскивался.

Добираться до своей дачи Сергею Сергеевичу прежде приходилось по дороге, состоящей из дыр и колдобин, но после начала строительства в 1977 г. в 12 километрах от новосибирского Академгородка нового рабочего поселка дорожные службы положили асфальт, нанесли свежую разметку, покрасили бордюры и установили мачты освещения. Теперь весь путь от дома до дачи занимал не более получаса, если, конечно, удавалось проскочить железнодорожный переезд. На этот раз ему вроде бы повезло: он переехал через железнодорожные пути без задержек, и только на шестом километре, где расположена городская свалка твердых отходов, заметил впереди скопление машин. Его обогнала, громко сигналя, пожарная машина. Любопытное, надо заметить, занятие у пожарных: они выезжают, чтобы отмочить там, где кто-то отжог.

— Не иначе, как ДТП с возгоранием транспортного средства, — подумал Сергей Сергеевич. Он сбавил скорость, и вскоре его становил дорожный патруль. Сергей Сергеевич опустил боковое стекло и высунул голову.

— Разворачивайтесь и поезжайте в обход! — крикнул подошедший к его "Волге" совсем молодой гаишник в звании старшего сержанта, и почему-то расплылся в улыбке.

— Что случилось, сержант? — поинтересовался Сергей Сергеевич.

— Товарищ профессор! А я вас узнал. Вы на нашем потоке курс общей физики читали, — сказал старший сержант, и Сергей Сергеевич понял, что гаишник — бывший студент, отчисленный за неуспеваемость или по какой-то другой уважительной причине.

— Что-то вас не припоминаю, однако же, скажите, там очень серьезная авария? — спросил он, чтобы удостовериться в том, что пути в объезд нет другой альтернативы.

— Столкнулись два новеньких КамАЗа, один вез лес, другой — бензин. Никто не пострадал, но бензовоз опрокинулся в кювет. Есть угроза взрыва, — объяснил ситуацию бывший студент.

Сергей Сергеевич поблагодарил гаишника за информацию, развернулся и поехал назад, чтобы затем съехать с трассы на проселочную дорогу, рискуя увязнуть в ней до пришествия трактора. У развилки, где начиналась дорога на военный полигон, обозначенная устрашающим плакатом: "Стой, стреляют! Проход и проезд запрещен!" — он заметил стоящую у обочины с поднятой рукой особу женского пола в светлом пальто. Подле незнакомки, ярко выделяясь на фоне придорожной растительности, стоял большой желтый чемодан.

— Что это еще за чудо? — удивился Сергей Сергеевич и остановился.

— Извините, до дачного кооператива "Серебряная горка" не подбросите? — спросила его незнакомка, когда он опустил боковое стекло.

На вид ей было лет 20. У нее были длинные черные волосы и синие глаза, не голубые, а именно синие, как бархат, а голос звучал как-то неестественно мелодично. Сергей Сергеевич сразу вспомнил анекдот:

"На симфоническом концерте один из слушателей вдруг забеспокоился, заерзал и стал обращаться к соседям:

— Это вы сказали"… твою мать"?

— Нет

— Это вы сказали"… твою мать"?

— Нет.

— Должно быть, музыка навеяла!"

Сергей Сергеевич обрадовал незнакомку сообщением о том, что им по пути, поставил ее тяжеленный чемодан из дорогой натуральной кожи на заднее сиденье и вежливо попросил занять место впереди, чтобы, он "не сломал себе шею, оглядываясь назад". Машина тронулась, а Сергей Сергеевич так разволновался, что, вместо того, чтобы представиться, начал разговор с уточнения второстепенных деталей.

— Вы, наверное, приехали из Москвы, я правильно угадал? — спросил он, чувствуя, что начинает потеть.

— Нет, не угадали. Я путешествовала по южной Франции: Арль, Авиньон, Ле Бо де Прованс, Старя Ницца, — сообщила незнакомка.

Сергей Сергеевич напрягся, но вскоре отошел, допустив, что из Ниццы в Новосибирск можно проследовать каким-нибудь чартерным рейсом без остановки в столице нашей Родины городе-герое Москве.

— Интересно, кого из моих соседей по дачному кооперативу она намерена осчастливить своим визитом? — подумал Сергей Сергеевич и только открыл рот, как незнакомка сама ответила на его вопрос.

— Вас, дорогой виконт, — сказала она и исчезла.

Сергей Сергеевич от испуга даже ничего не успел подумать, только дал по тормозам и остановился. Незнакомка возникла вновь, но выглядела уже совсем по-другому. Вместо светлого пальто на ней была туника из тонкого полотна, весьма откровенно подчеркивающая соблазнительные изгибы ее прелестного тела. Удивительные перемены произошли в ее внешности. Теперь у нее были длинные золотистые вьющиеся волосы, зеленые глаза — веселые и улыбающиеся, и губы, подобные свежему персику.

— Мари?! — удивился он, опознав виконтессу де Марсель и д'Авиньон.

— Да, — ответила она, — когда-то меня звали Мари, и я была дочерью графа Тулузского, которую в 12 лет выдали замуж за 20-летнего Мишеля де Бо. То есть за вас — потомка старинного рода де Марселей, которые на протяжении нескольких веков являлись не менее могущественными, чем графы де Прованс и де Тулуз и, наконец, чем сами французские короли. В 1007 году от рождества Христова во время охоты Мишель де Бо на глазах изумленных слуг исчез. Единственное, что от него осталось, это — шляпа с пером, а в ней — свиток пергамента. Это был договор, по которому виконт признавал князя Вельзевула своим сюзереном, и принимал за службу ему фьеф на Пикране: — 4-й планете звезды Люк, которая находится на расстоянии в 3,5 парсека от Солнца. Таким образом, виконт отправился в далекое космическое путешествие, оставив на Земле свою семью: — 19-летнюю жену Мари и трех сыновей: Пьера, Раймона и Леона.