Михаил Михеев - Охота на невесту

Утром Корбин проснулся в отличном расположении духа и, наскоро умывшись, бегом спустился в столовую – как раз приближалось время завтрака, а когда еще можно было увидеть всех и сразу, как не во время приема пищи? Студенты – они ведь вечно голодные…

Его, оказывается, ждали, из старших учеников, которых Корбин неплохо знал, было пятеро – все, кто на данный момент оказались в поместье. Ну, это было просто замечательно, только Прима пока что-то не было, а то он обещал его той студенточке представить. Надо, надо познакомиться, то, что случилось – это должок, а долги Корбин привык отдавать, да и просто хотелось посмотреть на чудо, которое его, здоровенного мужика, из горящей лаборатории вытащить ухитрилась. Впрочем, успеется – он ведь уезжать не торопился.

А пока что он обнялся с Вагиром, которого сам же и рекомендовал в свое время Учителю, сухо кивнул Элтону, которого недолюбливал, пожал руку Сельгуну, широкоплечему потомку северного ярла, осевшего в Багванне. Яреку шутливо сунул под нос кулак – зажилил, гад, попойку. Тот с шутовской виноватостью развел руками – денег, мол, нет, но как только – так сразу. Анне, единственной среди них девушке, полненькой и некрасивой, подарил браслет, специально прихваченный с собой как раз для такого случая. Девушка заулыбалась, чмокнула Корбина в щеку.

Ну а потом Корбин пошел за кофе и блинами с ветчиной – проголодался. Шлепнул по пути молоденькую служаночку по аппетитной попке (интересно, где их Учитель таких набирает?), набрал, что хотел, вернулся к товарищам, и в этом момент распахнулась дверь, стремительным шагом вошел Учитель…

А утром, как слон в посудной лавке, в лаборатории порезвился незабвенный друг Корбин, эксперимент сорван, теперь всё по новой начинать. Когда лабораторию восстановят… Джурайя смотрела на сидящих по обе руки от Корнелиуса магов и невольно сравнивала их. С первого взгляда их можно было принять за братьев – сухощавые, русоволосые, высокие, оба отлично развиты. Но стоило начать приглядываться, как обманчивое сходство пропадало. Прим был тоньше в кости, руки с длинными изящными пальцами, однако не производившие впечатления изнеженности. В них чувствовалась сила и точность. Тонкие черты лица, нос с горбинкой, каре-зелёные глаза за стёклами очков мерцали загадочно и одухотворённо. Вечно взлохмаченные русые волосы, на заботу о которых у Прима никогда не хватало времени, быстро отрастали и придавали молодому учёному немного сумасшедший вид. Он вызывал у Джурайи ту теплоту, что испытывает любая девчонка к младшему братишке, который очень увлечённо строил замок и прибежал домой весь грязный, взлохмаченный, но счастливый до безобразия. Она часто ловила себя на том, что рука сама тянулась вытереть лицо великовозрастного "младшенького" от копоти, причесать патлы, утереть нос, поправить очки… А "младшенький" был почти на тридцать лет старше Корбина, которого она искренне посчитала "похотливым старикашкой".

Другое дело – граф. Один его титул навевал суеверный страх и почтение. А вот вид… Вид граф имел здоровый, радостный и наглый. Пристальный взгляд серых глаз сверлил насквозь, заставляя ёжиться как от сквозняка и вызывая желание закутаться, спрятаться под стол, а ещё лучше – бочком пробраться вон из трапезной и спрятаться во дворе. От него просто веяло силой. Магической, мужской, всякой, какая только могла присутствовать в человеке, если он боевой маг высшего ранга. Он выглядел старше Прима лет на пять по человеческим меркам, имел развитую мускулатуру, здоровый румянец. По его рукам можно было сказать одно – ему совсем не обязательно брать в руки оружие, чтобы отделить голову врага от его же тела. Но если возьмёт… Нет, об этом лучше не думать. И надо же было, при аристократическом телосложении нарастить на себе все эти бугры, думала Джурайя, зачарованно разглядывая, как перекатываются мускулы бицепса под тонкой тканью рубахи, как играют желваки, как перекатывается кадык… И это он всего лишь ест. Не хотела бы я его увидеть, когда он будет рубиться не на жизнь а на смерть… Много в своей жизни она повидала здоровяков, многих из них она способна была кинуть через бедро или попросту свалить ударом ноги в голову. Но ЭТОТ не производил впечатления простака, который пропустит удар. Это была не гора мышц, нет. Это был хищник, умный, расчётливый, опасный… Грациозный даже в своей расслабленности и умиротворении за дружеской трапезой. Подмечающий все нюансы, способный вычислить и отразить даже самый неожиданный удар… И чем больше его разглядывала девушка, тем чаще натыкалась на его холодный взгляд. На фиг, подумала Джурайя, утыкаясь носом в тарелку. Если долго смотреть в бездну, бездна тоже может посмотреть на тебя. Не буду дёргать тигра за усы. Зачем мне его пугающее внимание? Смотрит-то как недобро. Аж мурашки бегают.

Корбин беседовал с учителем и его первенцем, шутил, смеялся, бросая взгляды то на Джурайю, то на Эльку. В какой-то момент ей почудилось в его глазах недоверчивое недоумение, потом он пристально посмотрел ей в лицо и расхохотался раскатистым, резким смехом. Джурайя вздрогнула и поёжилась, ещё больше сползая под стол.

– Ты сегодня будешь есть, или так и будешь зачаровывать полную тарелку? – Элькин голос прозвучал так неожиданно, что Джу чуть не упала со стула. – Что-то ты, подруга, совсем скисла… Давай, что ли, на десерт наляжем, мне не страшно, а тебе жизненно необходимо! Неужели граф так настроение испортил? На вид вроде ничего… Гм, очень даже ничего. Я бы сказала – о-го-го! Адрис, нечего пихаться, сапожищами грязными по атласным туфлям. – Адрис мрачнел всё больше с каждым хвалебным эпитетом, а теперь и вовсе угрожающе постукивал вилкой по столу, глядя на раскрасневшуюся Эльку.

– И чего такого о-го-го в этом шкафу? Как навалится, как юбки задерёт, мяу сказать не успеешь, как уже будешь бастарда носить… Эх, девки, учи вас и учи… Мужик нужен такой, с которым сама справиться можешь!

– Это как ты что ли? – Заносчиво спросила Элька.

– Ну да. Я добрый, ещё ни одну бабу не убил! Берите меня голыми руками, даже сопротивляться не стану.

Джурайя смотрела на уже привычную перепалку друзей, когда почувствовала холодок на коже. Она подняла взгляд и увидела, что граф пристально смотрит а неё. Он угрожающе приподнялся за столом, уперевшись на обе руки.

– И что прикажете теперь с ней делать? – пророкотал Де'Карри. – Выпороть или всё-таки повесить?!!!

Ну вот, подумалось Джурайе. Учитель всё-таки переоценил степень своего влияния на своего, пусть и бывшего, птенца… Жалко конечно, но сматываться всё же придётся… Она вскочила, опрокинув стул, никто не успел опомниться, как перед грудью графа возник огненный шар.