Курд Ласвиц - На двух планетах

Грунте прикусил губы. Это наставление разозлило его, тем боле что он снова заметил на лицах марсиан соболезнующую улыбку Поэтому он продолжал уже с большим возбуждением:

— Но мы должны отклонить какие бы то ни было постановления Марсианского Правительства, относящиеся хотя бы лично к нам, и на это имеются формальные основания. Мы принципиально не можем допустить, чтобы Марсианское Правительство, здесь, на Земле, издавало какие бы то ни было официальные распоряжения, касающиеся граждан одного из государств земного шара. Нами может распоряжаться лишь правительство того государства, на территории которого мы находимся. Мы же находимся на Земле; а не на Марсе. И если вы здесь и развернули знамя Марсианских Штатов, то оно для нас может иметь лишь декоративное, но отнюдь не государственно-правовое значение. На каком основании вы водворились здесь, — об этом пусть судят правительства великих держав; и наши обязанности это не входит. Но в наши обязанности входит протестовать против того, что на основании этого, еще не признанного, водворения, уже хотят проявлять власть над нами.

— Не может ли мне сказать господин оратор, — перебил его Илль, — на территории какого государства мы, по его мнению, сейчас находимся?

Это был коварный вопрос. Действительно, был ли северный полюс когда-нибудь в руках какого-либо цивилизованного государства? Грунте уклонился от ответа и поспешно проговорил:

— Во всяком случае не на территории Марсианских Штатов. Марсианских колоний, признанных международным правом, на Земле еще не существует.

Взгляды марсиан сделались угрожающими. Илль выпрямился во весь рост; глаза его сверкали и, повысив голос, он сказал:

— Насколько я знаю, таких организаций, с которыми мы могли бы вести переговоры об обладании Северным полюсом, на Земле еще нет; по крайней мере до сих пор сговариваться нам было не с кем. На этой точке солнечной системы мы являемся первыми пришельцами и, следовательно, нам надлежит здесь распоряжаться. Не существует межпланетного права, запрещающего вступать во владение областями, находящимися за пределами той или иной планеты. Марсиане являются единственными существами, установившими сообщение между планетами; тем самым право межпланетных сношений создают именно они. В силу этого права правительство Марсианских Штатов завладело этой частью Земли. В силу этого же здесь действуют марсианские законы; и в силу этих законов, а также согласно постановления Центрального Совета от 603-го дня 311770-го года я сейчас, оглашу вынесенное в указанный день решение.

Грунте слышал, как билось его сердце. Он ничего не мог возразить. Люди потерпели поражение; первая попытка воспротивиться могуществу марсиан не удалась. Они вынуждены были выслушать постановление марсианского правительства, здесь, на своей собственной планете, на том месте, куда из всех людей удалось проникнуть только им одним. А самое худшее было то, что оба они — и Грунте, — и Зальтнер — чувствовали, как ослабевали в них сила сопротивления. Против этой воли, горевшей в огненных глазах Илля и отражавшейся во взорах всего собрания, они устоять не могли.

А Илль уже начал читать краткий приговор, который должен был решить их судьбу:

«Центральный Совет Ну, именем Соединенных Штатов Марса, постановил следующее. — Люди, прибывшие на марсианскую станцию северного полюса Земли, назвавшиеся Грунте и Зальтнером, находятся под защитой Марсианских Штатов. Им предоставляется в пределах всего Марса свобода личности, сношений и собственности. Их просят отправиться на Марс с одним из кораблей, отбывающих с земной станции в течение ближайших шести дней, считая со дня прочтения сего. Как гостям Марсианских Штатов, им должно быть оказано всяческое содействие при изучении культурных достижений и обычаев марсиан. Их просят, с наступлением весны на северном полушарии Земли, вернуться на Северный Полюс, чтобы оттуда сопровождать экспедицию, направляющуюся в европейские столицы. Полномочному Представителю Иллю поручается доставить это поручение на Землю.

Подписали: Д е л ь. Э м. А н»

Марсиане снова заняли свои места, Грунте, и Зальтнер в изнеможении опустились в кресла.

Закончив чтение документа, Илль сложил его и с любезнейшей улыбкой сказал:

— Смеюсь надеяться, что после того, как люди ознакомились с волею Центрального Совета, они не примут принять приглашение и исполнить просьбу марсиан. Поэтому прошу нас сделать все нужные приготовления для того, чтобы вы могли воспользоваться кораблем, отбывающим на Марс через пять дней.

Так как Грунте и Зальтнер медлили ответом, Ра выступил с примирительной речью. Содержание документа — полагает он — убедило гостей, что их нежелание выслушать предложение Центрального Совета было основано на недоразумении. Правда, он знает, что поездка на Марс является для них непривычным и чрезвычайно утомительным предприятием. Он вполне понимает, что они предпочитают тотчас же вернуться па родину. Только это, по его мнению, было настоящей причиной, побудившей их к протесту, так как люди несомненно должны были ожидать приглашения на Марс и хотели избежать неловкости отклонить это приглашение. Затем он постарался описать в самых соблазнительных красках предстоящее им путешествие и пребывание на Марсе.

Грунте и Зальтнер никак не могли разобрать, считать ли им эту речь для себя благоприятной; ведь она вскрывала всю несостоятельность их протеста и как будто еще более усложняла для них возможность отказа. Но Зальтнер по улыбке Зэ угадал, что Ра, действительно, хотел им помочь и предостеречь их от новых ошибок. И, в самом деле, Ра закончил свою речь словами:

Центральный Совет обеспечивает вам полную свободу. Он не отправляет, а только приглашает вас на Марс; не приказывает, а только просит вас сопровождать нас в Европу. При этом он предполагает, что нет таких уважительных нравственных причин, по которым вы бы не могли пойти навстречу его пожеланиям, и только поэтому он уверен, что вы не преминете повиноваться ему.

Мрачный Грунте еще обдумывал, в какую форму удобнее всего облечь отказ, когда Зальтнер поднялся с места. Хотя он и был уверен что его слова не могут повлиять на решение марсиан, он все-таки хотел попытаться подробнее разузнать их планы и мотивировать отказ от приглашения нецелесообразностью поездки на Марс. Он доказывал, что в настоящее время эта поездка не может принести существенной пользы ни марсианам, ни людям. Друг его и он сам вполне убедились в могуществе и творческой силе марсиан. Они и так не могут себе представить, как растолковать своим согражданам все то, что им уже довелось узнать о Марсе. Поэтому, несомненно, было-бы лучше, если бы они тотчас вернулись на родину, чтобы поделиться своим опытом с жителями Земли и постепенно подготовить их к появлению марсиан. Это было бы вернейшим способом для достижения взаимного понимания между Марсом и Землею.