Амброз Бирс - Обнаженное солнце (сборник)

— Наконец-то, — воскликнул редактор. — В дом, живо! — и распахнул дверь.

Вскоре они были в кабинете редактора.

— Как будто никто нас не видел… а то нам крышка, — буркнул редактор, усаживаясь за стол.

Вуд растянулся на холодном полу и слышал, как редактор проклинал Гилроя за долгое отсутствие. А Вуд-то думал, что его послание уже расшифровано и наконец все поняли, что он человек в собачьей шкуре.

Вдруг пес поднял голову и прислушался. Он узнал по походке Гилроя. Хлопнула дверь.

— А, собака уже здесь? Посмотрите-ка, что я принес! — Вошедший в комнату Гилрой положил бумагу на стол перед редактором.

Вуд был ошеломлен тем, что репортер не проявил к нему никакого интереса: видимо, он так ничего и не понял. Но, может быть, поймет редактор.

— Вот как! Стало быть, и Мосс и Тальбот!

— С Моссом мне все понятно, — сказал Гилрой. — Он единственный, кто мог сделать такую операцию. Но Тальбот… Ему-то какой прок в этом деле?.. И кто же, в конце концов, послал нам шифровку?

Вуд чуть было не обезумел от отчаяния. Он ведь мог все объяснить, он-то уж лучше всех знал, какой Тальботу прок от экспериментов Мосса… Вопрос контакта был им решен, Тальбот и Мосс были разоблачены, но он и на шаг не приблизился к тому, чтобы вернуть свое тело.

Ему придется написать еще одну шифровку — более подробную, которая ответит на все вопросы. Но чтобы сделать это… Его прямо дрожь пробрала. Чтобы сделать это, ему снова придется пробираться по улицам, рискуя наскочить на гангстеров, ведь его шифровальная таблица была нарисована на полу старого убежища.

— Надо заставить пса отвести нас к автору шифровки, — решительно сказал Гилрой. — Это единственный способ загнать в угол Тальбота и Мосса. Пока что у нас есть только обвинение, но ни одного юридического доказательства, с которым можно было бы выступить в суде.

— Этот человек должен находиться где-то недалеко отсюда, — сказал редактор.

Гилрой посмотрел на Вуда.

— Я тоже так думаю: пес приходил сюда, лаял, пытаясь заставить нас следовать за ним. Мы его выгнали, но через полчаса он вернулся и принес в зубах записку. Потом, еще через час, он принес шифровку. Следовательно, ее автор находится где-то рядом…

Он вдруг вскочил с места и кинулся к Буду.

— Смотрите, шеф, это же хирургический пластырь! Когда собака наклонила голову, я его заметил.

— По-твоему, эта собака — кататоник? — улыбнулся редактор. — Ты скоро свихнешься на этой почве, Гилрой.

— Весьма вероятно. Но я все же хочу посмотреть, что скрывается под пластырем.

Сердце Вуда яростно забилось. Он знал, что разрез на его шее как две капли воды похож на те, которые Гилрой видел у кататоников. Гилрой все поймет с первого же взгляда.

Когда Гилрой дернул пластырь, Вуд стерпел пронизывающую боль, но все же дернулся в сторону. Рана была свежей, и густые волосы плотно прилипли к пластырю.

— Прекрати, — сказал редактор. — Он тебя укусит. В это время зазвонил телефон.

— В чем дело, Блейн? — спросил редактор в трубку. Минуту спустя он молча положил ее.

— Дрянь дело, — сказал он Гилрою. — Автомобили Тальбота патрулируют наш район. Не знаю, право, как мы сумеем пройти мимо них с собакой.

Вуд встревожился и зарычал.

Гилрой с любопытством посмотрел на него.

— Я готов поклясться, что он понял ваши слова и реагирует на них.

— Обычная реакция собаки на голос.

— Мы должны доставить его к хозяину, — сказал Гилрой. — Пошли!

Вуд и редактор, торопясь, последовали за репортером. Молча они дождались лифта, молча спустились в вестибюль.

— Ждите здесь, за дверью, — сказал Гилрой. Через несколько минут к подъезду подкатило такси.

Гилрой сидел в кабине и наблюдал. Из-за поворота улицы выехал черный автомобиль и медленно проплыл мимо. В свете фонаря сверкнул ствол автомата. Гилрой подождал, пока черная машина свернет на Западную улицу.

— Быстро! Быстро! — хрипло крикнул он и замахал руками.

Редактор схватил Вуда, толкнул дверь и вылетел на улицу. Такси рванулось с места…

— Мне кажется, выходить надо здесь, — спустя несколько минут сказал Гилрой и постучал пальцем по стеклянной перегородке, отделяющей кабину от водителя. Машина затормозила. Вуд вылез вслед за журналистами и затрусил мелкой рысцой, чтобы они не отстали от него.

Вскоре Гилрой и редактор глядели в темноту подвала — старое убежище Вуда.

— Выходите! — крикнул Гилрой. — Мы ваши друзья… Мы хотим вам помочь…

Ответа не последовало. Они зажгли спички и полезли в подвал.

Вуд остановился в том месте, где днем начертил шифровальную таблицу, и залаял. Журналисты кинулись к нему.

— Увидел, должно быть, что-то, — шепотом сказал редактор.

Гилрой прикрыл ладонью спичку, посветил и пожал плечами.

— Он на землю показывает, — сказал редактор.

Гилрой опустил спичку.

— Это и есть то, что мы ищем? Квадрат на земле, исписанный буквами и цифрами…

— Я вернусь через секунду, — ответил Гилрой. — Пойду принесу фонарь.

— Что мне делать, если придет этот человек? — поспешно спросил редактор.

— Ничего, — отрезал Гилрой. — Он не придет… На таблицу только не наступите.

Гилрой исчез.

Когда наконец он вернулся, редактора прорвало:

— Кончай со всем этим, Гилрой. Не могу же я терять целую ночь… Даже если мы и раскопаем правду, напечатать-то все равно ничего не сможем…

Гилрой молча направил свет мощного фонаря на квадрат с шифровальной таблицей.

— Смотрите сюда, — сказал он. — Тот, кто сделал эту таблицу, был очень осторожен. Он стоял спиной к стене, чтобы никто его не застал врасплох. Таблица обращена к нам верхом. Посмотрите внимательно на то место, где должен был стоять тот, кто писал шифровку.

Редактор посмотрел и спросил озадаченно:

— Что же ты там увидел?

— Отпечатки ног, которые вы только чуть что не затоптали. Но не человеческих ног! Это отпечатки лап собаки.

— Брось дурака валять, Гилрой!

Репортер молча подобрал с пола огрызок карандаша. Он повертел его в руках, прежде чем отдать редактору.

— Это тот самый карандаш, который собака схватила со стола, когда мы выгоняли ее из редакции… Собака несла его в зубах. Вот, пожалуйста, следы зубов на боковых гранях. Но вот следы зубов у тупого конца карандаша: собака писала. Может быть, я и схожу с ума… — Он достал из кармана грязный листок с шифровкой и распрямил его. — Я сразу обратил внимание на эти пятна, но ничего тогда не понял. Как по-вашему, что это такое?

Редактор послушно исследовал бумажку.

— Возможно, отпечатки ладони, — сказал он.

— Детской, что ли?.. По-моему, и вам ясно, что это отпечатки лап. Точно такие — рядом с таблицей. Вы ведь уже поняли, что я имею в виду. Посмотрите, как внимательно слушает нас пес, и не только слушает, но и понимает все, о чем мы говорим.