Стивен Кинг - Монстр

По мнению Джека, его очаровывало как раз то банальное ощущение хода истории, какое испытывает любой, кто просматривает свежие новости десятиили двадцатилетней давности.

Среди сложенных в пачки газет он обнаружил пробелы: с тридцать седьмого по сорок пятый, с пятьдесят седьмого по шестидесятый, с шестьдесят второго по шестьдесят третий, - ни единой газеты. Джек догадался, что в эти периоды отель был закрыт, пока дурачки дрались из-за медного колечка.

Ему все ещё не очень верилось в то, как Уллман объяснил прерывистую карьеру "Оверлука". Казалось бы, уже одна только живописная местность, где расположился отель, была залогом непрерывного успеха. В американском обществе - даже когда этого общества ещё не было как такового, - всегда были сливки, и Джеку казалось, что в своих странствиях они обязательно должны были останавливаться в "Оверлуке". Даже название звучало должным образом. "Уолдорф" в мае, "Бар-Харбор Хаус" в июне и июле, "Оверлук" в августе и начале сентября, а после - Бермуды, Гавана, Рио, все равно. Стопка старых регистрационных книг только подтвердила его предположения. Нельсон Рокфеллер в пятидесятом. Генри Форд с семьей в 1927. Джин Харлоу в тридцатом году. Кларк Гейбл с Кэрол Ломбард. В пятьдесят шестом весь верхний этаж снимает на неделю "Даррил Ф. Цанук и компания". Деньги должны были катиться по коридору в кассу, как из золотой жилы. Вероятно, управляющий был из рук вон плох.

Несомненно, здесь была сама история - и не только в газетных заголовках. Она была погребена в гроссбухах, счетах и квитанциях за обслуживание, хотя это и не бросалось в глаза. В 1922 г. в десять часов вечера Уоррен Дж. Гардинг заказал целого лосося и ящик пива. Но с кем он ел и пил? Была ли это партия в покер? Стратегическое совещание? Что?

Джек взглянул на часы и с удивлением понял, что с тех пор, как он спустился сюда, незаметно пробежало сорок пять минут. Руки он измазал чуть не до локтей и, наверное, пахло от него скверно. Он решил пойти наверх и принять душ раньше, чем вернутся Венди и Дэнни.

Джек медленно шел меж бумажных гор, а в ожившем мозгу быстро, так, что делалось весело, прокручивались некоторые возможности. Такого с ним не бывало уже много лет. Ему вдруг показалось, что книга, которую он пообещал самому себе наполовину шутя, и впрямь может состояться. Может быть, это будет роман... или историческая вещь, или исторический роман - длинная книга, расходящаяся отсюда - от эпицентра взрыва - по сотням сюжетных линий.

Он остановился под лампочкой, машинально достал из заднего кармана платок и обтер губы. И тут увидел альбом для вырезок.

Слева от Джека, подобно пизанской, возвышалась готовая вот-вот рухнуть башня из пяти коробок. Поверх нее, невесть как годами сохраняя наклонное положение, балансировал толстый альбом в белом кожаном переплете, его страницы крест-накрест обвивал - золотой шнур, завязанный на переплете праздничным бантом.

Подгоняемый любопытством, Джек подошел и снял его. На обложке лежал толстый слой пыли. Он поднял альбом к губам, сдул взлетевшую облачком пыль и раскрыл его. При этом выпала открытка, он поймал её на полдороге к каменному полу.

На красивой кремовой бумаге главенствовало выпуклое изображение "Оверлука", во всех окнах которого горел свет. Лужай

ку и детскую площадку украшали льющие мягкий свет китайские фонарики. Казалось, можно шагнуть прямо туда, в отель "Оверлук", каким он был тридцать лет назад.

ГОРАС М. ДЕРБЕНТ ПРОСИТ ВАС ДОСТАВИТЬ ЕМУ УДОВОЛЬСТВИЕ И ПРИСУТСТВОВАТЬ

НА БАЛУ-МАСКАРАДЕ в ЧЕСТЬ ТОРЖЕСТВЕННОГО ОТКРЫТИЯ ОТЕЛЯ "ОВЕРЛУК"

ОБЕД БУДЕТ ПОДАН В ВОСЕМЬ ЧАСОВ ВЕЧЕРА МАСКИ СНИМАЮТСЯ В ПОЛНОЧЬ, ТОГДА ЖЕ

- ТАНЦЫ

29 августа 1945 г.

Обед в восемь! Маски снимаются в полночь!

Он просто видел все это: в столовой - богатейшие люди Америки со своими женщинами. Смокинги и сверкающие крахмальные рубашки; вечерние платья; играет оркестр; искрятся фужеры на высоких ножках. Звон бокалов, веселое хлопанье пробок шампанского. Война закончена - или почти закончена.

Впереди лежит будущее - светлое и сияющее. Америка, мировой колосс, наконец, поняла это и приняла.

А позже, в полночь, крик самого Дервента: "Маски долой!

Маски долой!". Лица открываются и...

(И над всем воцарилась Красная Смерть!)

Джек нахмурился. Из какого дальнего уголка памяти это выплыло? Эдгар По, Великий Американский Писака. В последнюю очередь можно было представить, что Э. А. По оплакивает сияющий, сверкающий "Оверлук" с приглашения, которое Джек держал в руках.

Он вложил приглашение обратно и перевернул страницу.

Вырезка из какой-то денверской газеты, дата внизу подчеркнута: 15 мая 1947 года.

ШИКАРНЫЙ ГОРНЫЙ КУРОРТ ВНОВЬ ОТКРЫВАЕТСЯ БЛЕСТЯЩИМ СПИСКОМ ГОСТЕЙ

Дервент говорит: "Оверлук" станет одним из чудес света.

Дэвид Фелтон, художественный редактор.

За свою тридцативосьмилетнюю историю отель "Оверлук"

открывался не один раз, но никогда - так блестяще и стильно, как обещает Горас Дервент, таинственный калифорнийский миллионер, нынешний владелец гостиницы. Дервент, который не скрывает, что вогнал в свое новейшее предприятие более миллиона долларов (поговаривают, что цифра приближается скорее к трем миллионам), говорит, что новый "Оверлук" станет одной из известнейших достопримечательностей в мире, отелем, который вспоминают по ночам и тридцать лет спустя. Когда Дербента, имеющего, по слухам, солидные заведения в Лас-Вегасе, спросили, считать ли обновление "Оверлука" за его счет знаком того, что Дервент вышел на тропу войны за легализацию игорных домов типа казино в Колорадо, самолетный, кинематографический, военный и корабельный магнат отрицал это... с улыбкой. "Открыть игорный дом в "Оверлуке" значило бы опошлить его, - сказал он, - и не думайте, что я хочу переплюнуть Вегас! Для этого там слишком много моих маркеров! Мне абсолютно неинтересно влезать за кулисы политики из-за легализации игорных домов в Колорадо. Это все равно, что плевать против ветра". После официального открытия заново покрашенного, оклеенного обоями и обставленного "Оверлука" (не так давно, с фактическим окончанием - работ, там состоялся грандиозный и исключительно удачный праздник) номера займут блестящие гости по списку, который открывает дизайнер из Чикаго Корбэт Стэни и завершает..."

Обалдело улыбаясь, Джек перевернул лист. Теперь он смотрел на большую, во всю страницу, вырезку из раздела "Путешествия" нью-йоркской "Санди Тайме". Статья о самом Дервенте, лысеющем мужчине, который даже со старой газетной фотографии смотрел на нас пронзительным взглядом. Очки без оправы и будто карандашом нарисованные усики в стиле сороковых годов вовсе не делали его похожим на Эррола Флинна.