Стивен Кинг - Монстр

(ВЫХОДИ)

(Это бесчеловечное место)

(ПОЛУЧИ, ЧТО ЗАСЛУЖИЛ!)

(превращает людей в чудовищ).

Задохнувшись - собственное судорожное аханье эхом отдалось в голове Дэнни рванулся из тьмы. В чьи-то руки. Сперва он отпрянул, думая, что рожденное мраком существо из "Оверлука", существующего в мире Тони, каким-то образом последовало за ним в мир реальных вещей - а потом доктор Эдмондс сказал:

- Все в порядке, Дэнни. Ничего. Все отлично.

Дэнни узнал доктора, потом обстановку кабинета. Его забила дрожь, с которой он не мог справиться. Эдмондс держал его.

Когда реакция пошла на убыль, Эдмондс спросил:

- Ты говорил что-то о чудовищах, Дэнни... что?

- Это бесчеловечное место, - сказал он утробным голосом, - Тони сказал... это бесчеловечное место... превращает...

превращает... - Он потряс головой. - Не могу вспомнить.

- Постарайся!

- Не могу.

- Тони приходил?

- Да.

- Что он тебе показал?

- Темноту. Стук. Не помню.

- Где ты был?

- Отстаньте! Не помню! Отстаньте!

Дэнни беспомощно всхлипывал от ярости и страха. Все ушло, превратившись в похожую на слипшийся от воды бумажный комок, путаницу; читать в памяти стало невозможно.

Эдмондс пошел к охладителю и принес ему воды в бумажном стаканчике.

Дэнни выпил её и Эдмондс принес ещё стакан.

- Лучше?

- Да.

- Дэнни, я не хочу доставать тебя... в смысле, надоедать тебе с этим. Но до прихода Тони тебе ничего не запомнилось?

- Мама, - медленно проговорил Дэнни. - Она обо мне беспокоится.

- На то и мамы, парень.

- Нет... у неё была сестра, она умерла, когда была маленькой. Эйлин. Мама думала про то, как Эйлин сбила машина, и от этого она беспокоится обо мне. Больше я ничего не помню.

Эдмондс пристально смотрел на него.

- Она думала об этом сейчас? Там, в приемной?

- Да, сэр.

- Дэнни, как ты это узнал?

- Не знаю, - тусклым голосом сказал Дэнни. - Наверное, это слияние.

- Что?

Дэнни очень медленно покачал головой.

- Я ужасно устал. Можно, я пойду к папе и маме? Мне

больше не хочется отвечать на вопросы. Я устал. И у меня болит живот.

- Тебя сейчас стошнит?

- Нет, сэр. Просто я хочу к папе и маме.

- Ладненько, Дэн. - Эдмондс поднялся. - Сходи к ним на минутку, а потом пришлешь их сюда, ко мне, чтоб я смог поговорить с ними. Идет?

- Да, сэр.

- Там есть книжки, можешь посмотреть. Тебе нравятся

книжки, правда?

- Да, сэр, - ответил Дэнни, покорный своему долгу.

- Ты молодчина, Дэнни.

Дэнни слабо улыбнулся.

- Не могу ни к чему придраться, - сказал доктор Эдмондс Торрансам. - С физиологией все в норме. Психически... мальчик смышленый, а воображение развито даже слишком. Бывает. Дети должны вырастать из своего воображения, как из пары старых ботинок. Воображение Дэнни все ещё ему великовато Проверяли хоть раз его на ай-кью?

- Не верю я в эти коэффициенты, - сказал Джек. - Только стреноживают надежды и родителей, и учителей.

Доктор Эдмондс кивнул.

- Может быть. Но, проверь вы его, думаю, обнаружилось бы, что для своей возрастной группы он ушел очень далеко.

Для мальчика, которому пять-шестой, его словарный запас поразителен.

- Мы с ним не сюсюкаем, - сказал Джек с ноткой гордости.

- Сомневаюсь, что вам пришлось хоть раз пойти на это, чтобы быть понятным, - Эдмондс помолчал, играя ручкой. - Пока вы там сидели, он впал в транс. По моей просьбе. Все точь в точь по вашему описанию вчерашнего вечера в ванной.

Все мышцы расслабились, тело осело, глаза закатились. Классический самогипноз. Я изумился и все ещё продолжаю изумляться.

Торрансы подались вперед.

- Что случилось? - напряженно спросила Венди. Эдмондс тщательно отчитался по поводу транса Дэнни и фразы, которую тот пробормотал и из которой доктор сумел выудить только слово "чудовищ", "тьма" и "стук". Реакция - слезы, состояние, граничащее с истерикой, и боли в животе на нервной почве.

- Опять Тони, - сказал Джек.

- Что это значит? - спросила Венди. - Есть идеи?

- Несколько. Вам они могут не понравиться.

- Все равно, валяйте, - сказал Джек.

- Из того, что мне рассказал Дэнни, следует, что "невидимый приятель" действительно был приятелем, пока вы, ребята, не переехали из Новой Англии сюда. С момента переезда Тони превратился в угрожающую фигуру. Приятные интерлюдии сменились кошмарами и для вашего сына они ещё страшнее от того, что он не может вспомнить, о чем был кошмар. Это довольно обычное явление. Все мы помним приятные сны куда отчетливее, чем страшные. Похоже, между сознанием и подсознанием где-то существует буферная зона, что ли, и обитает там черт знает какой цербер. Пропускает такой цензор совсем немногое, и зачастую то, что прошло в наше сознание, это всего лишь символ. Вот такой донельзя упрощенный Фрейд - но довольно здорово описывает, что известно о взаимодействии сознания с самим собой.

- Думаете, Дэнни так сильно огорчил переезд? - спросила Венди.

- Возможно, если он происходил при травмирующих обстоятельствах, отозвался Эдмондс. - Это так?

Венди с Джеком переглянулись.

- Я преподавал в школе, - медленно произнес Джек. - И потерял работу.

- Понятно, - сказал Эдмондс. Он решительно воткнул ручку, которой играл, в подставку. - Боюсь, есть ещё кое-что. Для вас это может оказаться болезненным. Ваш сын, похоже, убежден, что вы оба серьезно подумывали о разводе. Он сказал об этом вскользь, но только потому, что вы перестали думать на эту тему.

Джек разинул рот, а Венди отпрянула, как от удара. Кровь отхлынула от её лица.

- Мы даже не заговаривали о разводе! - сазала она. - Не при Дэнни! Мы даже друг с другом-то это не обсуждали! Мы...

- Думаю, доктор, будет лучше, если вы поймете все до конца, - сказал Джек. - Вскоре после рождения Дэнни я стал алкоголиком. Все годы учебы в колледже у меня уже была проблема со спиртным. Она стала не такой острой, когда я встретил Венди, но после рождения Дэнни назрела серьезнее, чем когда-либо - вдобавок, сочинительство, которое я считал своим настоящим делом, тогда пошло плохо... Когда Дэнни было три с половиной, он разлил пиво на кучу бумаг, с которыми я работал... бумаг, которые я сам разбросал по комнате...

и я... ну... а, черт.

Голос Джека сломался, но глаза остались сухими, недрогнувшими.

- Как же скотски это звучит, когда выговоришь вслух.

Я поворачивал Дэнни, чтобы отшлепать, и сломал ему руку...

три месяца спустя я бросил пить. И с тех пор в рот не брал спиртного.

- Понимаю, - нейтрально заметил доктор Эдмондс. - Конечно, я заметил, что рука ломалась. Ее хорошо залечили. - Он немного отодвинулся от стола и положил ногу на ногу. - Могу я быть честным? Очевидно, что с тех пор с ним обращались во всех отношениях хорошо. Помимо укусов, на мальчике нет ничего, кроме нормальных для любого ребенка синяков и царапин.