Ольга и Сергей Бузиновские - Тайна Воланда

планетами. Душа облекается во все более плотные оболочки и получает

присущие каждой планете качества. Земля дарует последнее тело — самое

плотное, — от которого душу освобождает смерть. В алхимии это

соответствует первой стадии Великого Делания («брак Луны и Солнца») —

смерти первичного вещества и «отделению тонкого от грубого». Золотые

волосы и царское одеяние мальчика ясно указывают на солнечный знак

Льва. Это подтверждает и странное посвящение, предпосланное

«Маленькому принцу»: «Леону Верту, когда он был маленький». «Леон» —

«лев». «Нарисуй барашка!» — просит мальчик: еще в Древнем Египте

«барашком» именовали декан — тридцать шестую часть зодиакального

круга, десять градусов. Таким образом, каждый знак имел три «барашка» —

столько и нарисовал летчик! Но мальчику рисунки не понравились: ему

нужен был символ — ящик с тремя дырочками. Ясно также, что имелся в виду

средний «барашек»: «не такой уж он и маленький!» Среднее положение —

15 градусов. 15 градусов Льва считается одной из четырех особых небесных

точек (15 градусов — Тельца, Льва, Скорпиона и Водолея), известных

каждому астрологу. Это так называемые «врата схождения аватар» — дни, предпочтительные для воплощения в человеческое тело высшего существа.

15 градусов Льва соответствуют 7-8 августа. Прибавив девять месяцев (280

суток) к максимуму, мы получим 14 мая — день рождения Бартини.

И.Чутко: «Бартини скрытен, отвечает лишь на некоторые вопросы, остальные спокойно пропускает мимо ушей. Повторять вопросы бесполезно: он их опять пропустит».

Сент-Экзюпери: «…когда я спрашивал о чем-нибудь, он словно и не

слышал». Должно быть, это очень узнаваемая примета, и писатель повторил

ее в последних строчках: «Если к вам подойдет маленький мальчик с

золотыми волосами, если он будет звонко смеяться и ничего не ответит на

ваши вопросы, вы, уж конечно, догадаетесь, кто он такой».

О том, что Бартини был знаком с Сент-Экзюпери задолго до 1923 года, нам рассказала дочь бывшей расчетчицы, работавшей в СибНИА (п/я 82). В

последний раз они встречались в мае 1935 года, когда знаменитый летчик и

писатель приезжал в Москву в качестве корреспондента одной из

французских газет. Его биограф Марсель Мижо упоминал о том, что в роду де

Сент-Экзюпери

были

рыцари

Святого

Грааля.

Граф

обладал

необыкновенными способностями. Дидье Дора — его друг и начальник —

говорил о «каком-то непостижимом даре или волшебстве», с помощью

которого пилот видел в непроглядной тьме — «чем угодно, только не

глазами». Взяв в руки письмо от незнакомого человека, он мог точно описать

внешность отправителя.

«…Слишком часто я видел жалость, которая заблуждается. Но нас

поставили над людьми, мы не вправе тратить себя на то, чем можно

пренебречь, мы должны смотреть вглубь человеческого сердца». Этими

словами начинается «Цитадель» — последняя книга Антуана де

Сент-Экзюпери. А за несколько недель до смерти он написал: «Я хочу

превратиться в нечто иное».

9. «РАЗДВОЕНИЕ ИВАНА»

Земля — огромная шахматная доска, и все ходы Игроков публикуются

«чернокнижниками» обеих сторон. Но будьте бдительны: читая подобные

книги, нельзя давать воображению ни малейшей поблажки! Не успеете

оглянуться, как течение сюжета увлечет вас в омут выдуманных персонажей

и обстоятельств, и вы снова отождествитесь с иллюзорным миром. Франсуа

Рабле, к примеру, прямо предостерегал своего читателя: «Если вы даже

найдете, что буквальный смысл книги весьма забавен и вполне соответствует

ее названию, то и тогда не увлекайтесь этим, словно пением сирен, а

постарайтесь истолковать в высшем смысле то, что кажется вам сказанным в

простоте сердца».

Самое трудное — удержаться на заданной глубине символа, не

перепутать разные смысловые слои. «Истолковывая в высшем смысле» роман

Булгакова, нужно помнить, что две свиты — Воланда и Стравинского —

противопоставлены друг другу лишь в предельно упрощенной схеме Великой

Игры. Это не мешает видеть в клинике Стравинского одну из масок

мистической школы: именно здесь Ивана называют учеником, и обучение

идет столь успешно, что «он и сам подивился тому, как изменились его

мысли».

Кто же учит бывшего поэта? Профессор (пер. с фр. — «учитель») Воланд. В ранних редакциях романа Булгаков подчеркивал его «громадный

рост» («Великан стал уходить по аллее, направляясь к Ермолаевскому

переулку…»). Позднее эта примета была намеренно смазана («маленького

роста» — «росту громадного»), зато глава, в которой профессор посетил

Ивана под видом мастера, стала называться «Явление героя». Иначе

говоря, — сына бога и смертной женщины!..

В клинике мы видим знакомые по квартире №50 чудеса изобилия (в

своем роде, конечно) — например, «громаднейших размеров кабинет», наполненный загадочной аппаратурой — «совершенно никому не известными

приборами». Булгаков уточняет: «Такого оборудования нет нигде и за

границей». А хозяин этого неземного великолепия подчеркнуто похож на

Воланда: «Впереди всех шел тщательно, по-актерски обритый человек лет

сорока пяти, с приятными, но очень пронзительными глазами и вежливыми

манерами».

Заметьте: оба профессора ставят Ивану одинаковый диагноз

(«шизофрения») и усыпляют его, оба сидят на табуретах. Они бритые, причем Воланд назван «артистом», а Стравинский — «по-актерски обритый».

«Он уйдет!» — тревожится Иван насчет иностранного консультанта. «О

нет, — уверенно возразил Стравинский, — он никуда не уйдет, ручаюсь

вам». В этом слое шифра психиатр Стравинский — очередная трансформация

Воланда. На Патриарших прудах и в клинике он что-то сделал с Иваном, и

поэт стал видеть события, отдаленные во времени и пространстве. Как писал

Бартини — «был здесь и в то же время в другом месте».

Изменить собственную природу — вот цель истинного алхимика.

Анонимный алхимический трактат XVI века сообщает: «Наша работа

представляет собой трансформацию, превращение одного существа в другое, одной вещи в другую, слабость — в силу, телесную природу — в духовную».

Но как достигалось «превращение одного существа в другое»?

В гностическом Евангелии от Филиппа говорится, что человек «будет

разорван в своей основе». Александрийские гностики учили, что «охема» —

некая нематериальная составляющая человека — должна быть отделена от

тела. «Потеряешь половину — сохранишь целое». На необходимости «быть

разорванным в своей основе» настаивает и Каролус Бовиллус («О

разумном», 1509 г.): «Человек утратил тайную энергию бытия. Ему должно