Журнал «Если» - «Если», 2011 № 01

Молодая наука о старости только начинала завоевывать жизненное пространство, и автор, ориентированный на инновационные разработки, не мог пройти мимо. Он неоднократно посещал институт геронтологии в Киеве, принимал участие в научных диспутах, пропагандируя направление, связанное с предотвращением старения. В результате таких дискуссий появился роман «Мы из Солнечной системы» (1965) — настоящий гимн иммортализму.

В 1988 году Гуревич написал рассказ «Ордер на молодость», в котором наряду с неизменной мажорной темой грядущего бессмертия и светлого будущего человечества, созданного силой науки, появляется отчетливая социально-нравственная составляющая. Главный герой Юш Ольгин испытывает противоречивые чувства, когда получает возможность пройти процедуру омоложения. В окружении блистающего мира будущего он ощущает странное первобытное беспокойство. Ту самую «старость сердца», о которой говорил Кир Булычёв. Ему интереснее читать «книги» чужих жизней, чем строить свою.

В связи с евгеническим прорывом нельзя в очередной раз не вспомнить и братьев Стругацких. Ведь описанная ими в цикле о Полдне бактерия жизни — не что иное, как тот самый чапековский эликсир-ингибитор, действующий на микробиологическом уровне. Причем индивидуум, приобщившийся к этой биотехнологии, приобретал не только существенное продление жизни, но и потрясающие способности к регенерации, а также почти абсолютный иммунитет к болезням.

В конечном счете научные разработки биологов в области евгеники породили люденов. Тех самых сверхсуществ, о появлении которых мечтали персонажи Георгия Гуревича.

Современные авторы склонны описывать регулярное комплексное омоложение тканей и органов. При проведении операции используется целый букет прорывных технологий. В цикле романов «Песни Гипериона» Дэна Симмонса один из центральных персонажей, поэт Мартин Силен, неоднократно подвергает себя так называемой поульсенизации — полному омоложению организма. Таким образом он проживает около семисот лет. «На вид Мартину Силену было около шестидесяти, но Консул заметил предательскую синеву на шее и ладонях поэта и заподозрил, что тот уже не раз омолаживался». В состав мероприятий, продлевающих жизнь по рецепту Симмонса, входит глубокая заморозка (так называемая «криогенная фуга»), палеореконструкция зубов и ногтей, а также непременное глобальное очищение организма.

Сходные методы применяются и в романе Брюса Стерлинга «Схизматрица» (1985). Процедура омоложения называется демортализацией и может быть проведена тем или иным курсом в зависимости от физиологических параметров пациента: «Гормонотерапия плюс вымывание свободных радикалов антиоксидантами. Быстро и грязно, зато это вернет вам живость». Главный герой романа Абеляр Линдсей приходит в пункт демортализации: «Эту встречу Линдсей откладывал, сколько мог. Но теперь ему уже недостаточно было одних ингибиторов да диеты. Ему шел шестьдесят девятый год». Острый соус из неустроенности, раздолбайства и высоких технологий, опустившихся в самые низы, придает роману Стерлинга иллюзию правдоподобия. По сравнению со светлыми сказками советских фантастов этот причудливый мир, разделенный на шейперов и механистов, кажется более реальным и взрослым.

Однако истина о будущем, скорее всего, лежит где-то на полпути от одного полюса к другому.

Раздался девы жалкий стон,

Падет без чувств — и дивный сон

Объял несчастную крылами.

Рассуждая о продлении жизни в НФ-прозе, необходимо вспомнить еще один рецепт, регулярно предлагаемый фантастами. Речь идет об управляемой летаргии. Анабиозные камеры на космических кораблях настолько распространены в фантастике, что приводить примеры — терять время. Цель замораживания астронавта очевидна: сохранить его работоспособность к моменту достижения звездолетом намеченной цели. Ведь полет на досветовых скоростях обещает быть очень долгим.

Молодость организма в этом случае сохраняется за счет временной стагнации всех жизненных процессов. Вас просто «выключают», точно телевизор или утюг из розетки, чтобы активировать через десятки и даже сотни лет.

Проблема здесь заключается в том, что объективного времени, покуда вы прохлаждаетесь в банке со льдом, может пройти сколько угодно, но ваша биологическая программа будет выполнена в той же внутренней хронологии, что и раньше. Иными словами, ваше субъективное бытие не продлится ни на день. Впрочем, для жителей погибающей планеты Той из романа «Темпоград» (1980) Георгия Гуревича замедление времени позволяет отсрочить неминуемую гибель, выработать решения для спасательной операции и даже открыть новую форму жизни!

Сегодня существует возможность подвергнуть тело заморозке ради путешествия в будущее. На такой шаг могут пойти либо отчаянные, либо отчаявшиеся люди. Слишком большой риск связан с этой авантюрой. Подобные предприятия скорее напоминают мошенничество в духе последователей Гальвани.

Но даже если погруженный в летаргию человек, очнется, то нет никаких гарантий, что он не окажется, например, на дне океана или в эпицентре боевых действий, как это произошло в фильме «Бегство мистера Мак-Кинли», снятом по сценарию классика советской литературы Леонида Леонова. Правда, герою фильма повезло, и его злоключения оказались всего лишь сном. Однако для тех, кто всерьез решил отправиться в будущее через заморозку, — это билет в один конец.

Другой проблеме, связанной с долговременной изоляцией, посвящен рассказ Георгия Мартынова «Гость из бездны» (1962). Герой Советского Союза Дмитрий Волгин, воскрешенный потомками, не может обрести свое место в новом мире. Вырванный из родной эпохи невольный путешественник во времени чувствует себя глубоко несчастным и снова оказывается на грани гибели. Похожие проблемы испытывает и астронавт Эл Брегг из романа «Возвращение со звезд» (1961) Станислава Лема. Пойманный в ловушку времени релятивистским эффектом, он возвращается на Землю через 127 лет после старта и неизбежно становится изгоем в обществе будущего.

Этот пример вплотную подводит нас к вопросу о необходимости бессмертия для каждого отдельно взятого человека. И дело здесь не в дороговизне технологий и не в религиозно-этических табу, которые обыватели прекрасно научились игнорировать. Нет практически никаких сомнений и в том, что продление жизни, скорее всего, осуществимо с технической точки зрения. Сегодняшние достижения науки в смежных областях (обширная работа в области генной инженерии, протезирование и замена органов, микрохирургия и нанотехнологии) позволяют говорить о том, что уже достаточно скоро критическая масса изобретений сформирует условия для существенного прорыва в этой области.