Журнал «Если» - «Если», 2011 № 03

— Боже мой… — пробормотала Нашира. — Кред! Он подсунул мне мертвый вектор! Этот гад пытался нас убить! — Она знала, что второе открытие такого масштаба маловероятно. Как теперь выяснилось, никакого открытия она и не совершала.

— Да, я был удивлен, что очередной разведчик появился здесь так скоро, — согласился Гамриос. — Это и есть моя работа в системе: заботиться, чтобы точка выхода и дальше оставалась необнаруженной. Да, это легкая работа, если учесть, сколько лет проходит между попытками, но ее важность невозможно переоценить. Второй разведчик появился примерно в ожидаемое время, поэтому мой департамент сумел перехватить его раньше, чем он успел предупредить Ось. Да, мы не зря получаем щедрые государственные субсидии. — Он разволновался. — Да, мы… э-э… еще долго не ожидали третьего, поэтому никто не сможет нас обвинить, что на этот раз мы реагировали недостаточно быстро. И весьма удачно, что вы материализовались в нашем орбитальном пространстве, поэтому вас смогли быстро перехватить.

— Вы имели в виду, удачно для вас, — уточнила Нашира.

— И для вас тоже, если вы следили за моей мыслью. — Он указал на вид за окном. — Взгляните на всю эту безбрежную красоту. Со временем на Рензиове не останется никого, за исключением очень немногих, кто решит оказаться в изоляции от Галактики. И эти немногие смогут разделить между собой ресурсы целой планеты. Они станут невероятно богаты.

— Значит, мы застрянем здесь, где никто не сможет нас отыскать, и будем купаться в роскоши до конца жизни?

— Совершенно верно. Вашему разведчику-предшественнику было сделано аналогичное предложение, и он его принял. До сих пор не жаловался.

Их номер действительно был обставлен роскошно. Райньян первым делом отправился испытывать бар, а Нашира залезла в ванну, близкую по размерам к олимпийскому бассейну. Дэвиду требовалось время подумать.

Когда Нашира вышла из ванной, обернувшись в полотенце (довольно маленькое, потому что большинство зиовров субтильнее людей), то с негодованием обнаружила Дэвида, подпирающего стенку возле двери в ванную.

— Ты что здесь делаешь?

— Стою на страже. На тот случай, если Райньян попытается к тебе залезть.

— А-а… — Ее взгляд смягчился. — Это… очень любезно.

Вроде бы она произнесла это искренне, но в то же время показалась Дэвиду слегка разочарованной, хотя он не мог понять из-за чего. Может быть, ее огорчила утраченная возможность устроить скандал. Но Дэвиду хотелось верить: за последний месяц он сумел показать ей, что такое надежда. И сейчас она улыбалась чаще, чем в первые дни их знакомства.

Когда Нашира пошла к своей комнате, он преградил ей путь:

— Нашира, нам надо поговорить.

— Говори, — разрешила она.

Дэвид вдруг понял, что стоит ужасно близко. Он шагнул назад и отвел взгляд.

— Я имел в виду… когда ты оденешься.

— А-а… Конечно.

Опять это странное впечатление легкой досады. Как будто ее больше порадовало бы, если бы он остался в ее личном пространстве и дал повод для гнева. Она скользнула мимо него в свою комнату. Полотенце упало, и он быстро отвернулся. Он будет паршивым другом и партнером, если станет на нее пялиться.

Но, черт побери, фигура у нее классная.

— Ты что, действительно хочешь на такое согласиться? — спросил он Наширу, как только она вышла, облаченная в соблазнительное синее платье, наверняка изготовленное фабрикатором в номере.

— Оглянись, мальчик, — со смехом предложила она. — Вот что значит хорошая жизнь! Я могу получить все, что угодно, стоит лишь пожелать. Тут почти безлюдная планета, по которой можно путешествовать. А самое главное — я больше не рискую каждый день умереть. И Кред больше не станет изучать меня поверх своего крысиного носа.

— Но как же наша миссия? Как же человечество?

Нашира раскинулась на огромной кушетке.

— Твоя миссия оказалась фантазией. У человечества нет ничего нового, чтобы предложить Сети, и нам еще повезло, что в порядке благотворительности кое-что подбросили. Люди на Земле сейчас живут более или менее прилично, так зачем гнать волну?

— Потому что «прилично» — мало. Вокруг целая Галактика, полная чудес, и мы заслуживаем того, чтобы стать частью этого целого.

— Пусть так, но мы с тобой ничего не изменим. Ты сам не ведаешь, что творишь, а мне на все это наплевать.

Дэвид вздохнул:

— А на зиовров тебе тоже наплевать? Или ты получишь роскошь в обмен на то, что позволишь правительству и дальше лгать своему народу?

— Так поступают все правительства.

— Неправда. Посмотри на сосиринов. У них все свободны и равны.

— Это лишь означает, что они все участвуют в этой афере. Они обманывают себя, полагая, что их унизительные благотворительные акции придают смысл их пустым жизням, и обманывают простаков вроде тебя, заставляя верить, будто благотворительность делает сосиринов значительнее всех остальных. — Она покачала головой. — Благодетели — такие же эгоисты, как и все мы. Просто они вознаграждаются повышением своего эго. — Она откинулась на спинку и погладила бархатную обивку дивана. — Что касается меня, то я предпочитаю более осязаемые вознаграждения.

— Хм-м, — буркнул Райньян, который присоединился к ним, услышав, как упомянули его соплеменников. — И ты называешь это вознаграждением? Мини-бар подает всего восемьдесят видов напитков. И тут лишь десять массажисток по вызову, причем только шесть из них соглашаются раздеться!

— О, привыкай к более суровой жизни.

— «Суровости» мне более чем хватило, когда я прозябал на вашей паршивой станции. Я хочу домой!

— И у тебя есть план?

— Ты разве не заметила, как на меня смотрела охранница? — Райньян взбил и без того пышную гриву. — Предоставь это мне, и я уговорю ее выпустить нас.

Нашира с некоторым трудом поднялась с дивана и вызывающе устаивалась на сосирина:

— Только попробуй!

— В этом мы должны быть едины, — согласился Дэвид. — Ты нужна нам, Нашира. Прошу тебя.

— Дэвид, не суетись. Погрузись в роскошь и позволь ей смыть твои паршивые идеалы. Тебе сразу полегчает.

— А ты действительно будешь здесь счастлива? А как насчет… общества? Человеческого общества?

Она взглянула на него сквозь полуопущенные ресницы, соблазнительно наклонив голову:

— Это можно будет устроить.

— Как? Закажешь фабрикатору мужчину?

— Да пошел ты к черту! — воскликнула она, собираясь уйти. — Валяй, попробуй сбежать, пусть тебя посадят в тюрьму — мне все равно!

— Мы уже в тюрьме. — Дэвид подошел к ней, развернул и сжал обнаженные плечи. — Послушай, ведь это ты всегда жаловалась, сколь тяжела жизнь разведчика. Как все безнадежно. А здесь, в этом сладком сиропе, многие согласны стать хоть разведчиками Оси, лишь бы сбежать отсюда. Подумай, Нашира, в Оси у тебя хотя бы имелся шанс. Ты правда готова от него отказаться?