Журнал «Если» - «Если», 2011 № 03

— Разведчик Винг! Вам нельзя заходить сюда без приглашения!

— Заткнись, Кред. Твое счастье, что здесь дети, потому что только ради них я сдержусь и не выбью тебе все зубы. Когда я вернулась, то заглянула в журналы разведчиков, кое-что разузнала, чтобы выяснить, как в мое полетное задание попал этот вектор, — и угадай, чей код авторизации я обнаружила в системе доступа?

Кред трясся от страха и попискивал почти столь же жалобно, как и его потомство.

— Я только выполнял приказ, разведчик Винг!

— Конечно. Это единственное, что ты умеешь. — Она подошла к столу и грозно взглянула на сидящего на корточках босса. — Меня не особо волнует, что ты снова пытался меня убить. Это более или менее входит в твои должностные обязанности. Но посягнуть на жизнь гражданских — совсем другое дело.

Так что передай своим боссам-досперхагам вот что: я согласна молчать об их попытке убить нас. Все так рады открытию новой точки выхода для зиовров — не стоит омрачать эту радость скандалом. Но только если они оставят в покое меня и Дэвида. И Райньяна, пожалуй, тоже, — добавила она, чуть подумав. — Если с нами хоть что-то случится, все ваши грязные делишки тут же станут известны. Уяснил?

— Я… передам эту информацию.

— Хорошо. — Она уселась в кресло босса и положила ноги на его стол. — А теперь обсудим небольшой вопрос о моих премиальных за открытие. — Произнеся эти слова, Нашира ощутила почти сексуальный трепет. В новостях это уже называли «открытием века». И масштаб открытия, и возможность шантажа позволяли надеяться на получение суммы, которая навсегда избавила бы ее и от работы разведчика, и от необходимости терпеть Дэвида и Райньяна.

«Но ведь Дэвид без меня пропадет», — подсказал ей внутренний голос.

«Заткнись. Я найму для него няньку».

Но Кред уже встал и на глазах обретал больше уверенности, чем ему полагалось иметь в этот момент. Более того, на его мордочке даже появился зегхрюкский эквивалент улыбки.

— О какой премии вы толкуете, мисс Винг?

— Не играй со мной, Кред!

— Поясните это официально, мисс Винг.

Она наклонилась к нему и произнесла медленно и громко:

— О моей премии за открытие новой точки выхода для зиовров.

Кред все еще улыбался:

— Насколько я понимаю ситуацию, эта точка уже была открыта разведчиком-зиовром примерно семнадцать лет назад.

— И он утратил свои права на открытие, не доложив о нем. А я доложила, поэтому получу вознаграждение!

— Э-э… понятно. Суть вашего недопонимания вот в чем: чтобы получить премиальные за открытие от администрации Оси, претендент на момент открытия должен быть штатным разведчиком.

Нашира уставилась на него с изумлением:

— Алло, контора? А кого ты все это время называл «разведчик Винг»?

— То была временная ошибка, мисс Винг, вызванная смятением чувств. Видите ли, когда вы вчера не вышли на связь после прыжка и не доложили о результатах, я, естественно, выполнил необходимые процедуры и объявил вас погибшей.

— Что? — Нашира ахнула. — Так я еще и мертва?

— В настоящий момент — да. — Он склонил голову. — Формально, мне не следовало даже разговаривать с вами. Это могли счесть доказательством либо психического заболевания, либо видений религиозного характера на рабочем месте.

— Кред!

— А поскольку вы не являлись штатным работником Оси в момент, когда было получено сообщение о новой точке выхода, его классифицировали как открытие зиовров, о котором они не сообщили по небрежности. Тогда досперхаги официально объявили его неожиданной прибылью. Все доходы от этого открытия перешли к администрации Оси. А та, естественно, выделит значительную их часть как инвестицию в восстановление экономики Рензиова. В конце концов, мы все в Сети соседи.

Нашира вскочила.

— Значит, я ничего не получу? Меня даже не признают первооткрывателем? — К своему удивлению, за Дэвида ей было обиднее, чем за себя. Тот факт, что это открытие сделали люди, значил бы меньше, чем полагал Дэвид — его способен был совершить любой идиот, сидящий в корабле-разведчике, — но мог стать хотя бы неплохой рекламой.

— Вы получили жизнь, мисс Винг, а досперхаги оставят вас в покое. Считайте, что вам повезло.

— А вдруг я вывалю весь компромат, если не получу то, что мне причитается?

Кред подался вперед, аккуратно прикрывая детишек руками:

— Поймите, мисс Винг. В распоряжении досперхагов все ресурсы Сети. Любые ваши улики они могут опровергнуть или уничтожить. Полагаю, их можно убедить, чтобы они оставили вас и ваших коллег в покое в обмен на избежание публичного скандала, но если вы такой скандал инициируете, они вас накажут, и в конце концов вы пожалеете о своем возвращении.

Эти слова отрезвили Наширу. Она потерпела сокрушительное поражение и охотно убила бы Дэвида, уговорившего ее покинуть Рензиов. Впрочем, она не сомневалась: Дэвид быстро оправится и обретет надежду, взявшись за очередной безумный проект. И Райньян, как всегда, только выиграл от всей этой истории. Лишь Нашира Винг осталась у разбитого корыта.

Кред взглянул на нее с притворной симпатией:

— Понимаю, мисс Винг, для вас это тяжелая новость. И, если это вам по душе, вы всегда можете подать заявление на должность разведчика Оси, ставшую вакантной после вашей трагической гибели…

Перевел с английского Андрей НОВИКОВ

© Christopher L. Bennett. Home Is Where the Hub Is. 2010. Печатается с разрешения автора.

Рассказ впервые опубликован в журнале «Analog» в 2010 году.

Кажется, что станция на экране поворачивается, когда Дэв Верлен подводит к ней шаттл. Ожидающие груза доки выглядят как колючий лес захватов, манипуляторов и подъемных кранов. Дэв повернул рычаги, направляя к станции помятый грузовой контейнер. Это был уже третий груз за сегодня, и он подумывал сделать четвертый заход, но в конце концов соблазн отправиться домой, в свою маленькую квартирку, где его ждет Лета, оказался сильнее. Он придвинул к губам микрофон.

— Стандарт 7748. Иду на посадку, с грузом. Запрашиваю курс.

— Роджер, Стандарт 48, — ответил женский голос. — Переход на автоматическую навигацию через тридцать секунд.

— Вас понял.

Дэв с неохотой переключился на автопилот. Он был создан пилотом на генетическом уровне и несмотря на последние двадцать лет, проведенные здесь, на станции, его по-прежнему корежило каждый раз, когда приходилось передавать управление компьютеру. Он положил руки на колени и стал ждать, рассеянно блуждая взглядом между приборной панелью и открывающейся перспективой из стали и углерода под гордым названием Оазис. Станция была очень древняя, корявая и уродливая, как детский рисунок. Тысячи острых граней и углов выскальзывали на свет и исчезали по мере того, как она вращалась вокруг своей оси, навечно прикованная к орбите вокруг красного карлика. Она служила перевалочным пунктом, заправочной станцией на пути к настоящим отдаленным колониям — как Серафим, Аллегро или Новус, — с открытыми небесами и воздухом, дочиста отмытым дождем. Мирам, которых Дэву Верлену не увидеть никогда. После стольких лет борьбы с этой мыслью он наконец-то смирился: хорошо это или плохо, но здешняя станция — его дом.