Александр Петров - Свет обратной стороны звезд

В дверь постучали. В приемной появился офицер — строитель.

— День добрый, Петрович. День добрый, уважаемые, — приветствовал он компанию. — Петрович, сердчишко разболелось, дай таблеточку.

— Возьми там на столике… Сам знаешь — какую. Недосуг мне, не видишь занят.

— Спасибо за заботу отец родной, — ответил строитель, причем нельзя было понять, издевается он или на самом деле благодарит.

— И много не бери, они у меня посчитаны, потом проверю.

Строитель проигнорировал его высказывание, лишь дернулся и покраснел от досады. Убрав лекарства в коробульку и запрятав глубоко в карман, второй лейтенант продолжил:

— А чего это вы дитенка на холоде под дождем держите? Вон он весь замерз, одни глазенки сверкают. Непорядок.

— А тебе чего Иван Федорович? — недружелюбно поинтересовался медик.

— Лося он караулит, — пояснил Виктор. — Мой ребенок, что хочу, то и поручу.

— Ты таблетки взял? Еще что-то надо? — совсем уже невежливо спросил медик.

— Жалко мальца, — ответил строитель. — Я солдата вызову. Пусть мальчишка в тепле посидит.

И не дожидаясь ответа, скомандовал в рацию: — «Галкин, дневального свободной смены с оружием бегом сюда». «А куда прислать-то?» — спросил голос из коробки.

— «Мать твою» — выругался второй лейтенант. — «К амбулатории, конечно».

— «Что я мысли читать научился», — невнятно прохрипел динамик, будто собеседник не вовремя отжал кнопку передачи.

— «Поговори у меня», — по привычке пригрозил строитель.

Через три минуты по импровизированной мостовой гулко простучали солдатские сапоги.

Второй лейтенант высунулся, проорал что-то в своей обычной манере про зубы и кичу до конца службы, потом позвал:

— Пацан иди сюда, погрейся.

Алешка, судя по всему, не сдвинулся с места, поскольку, второй лейтенант крикнул совсем грубо:

— Эй, ты что, оглох?

— А ты чего тут у меня командуешь? — поинтересовался медик.

— А то, что я тут всем начальник, не забывайся «кусок». Если я у тебя таблетки беру, это ничего не значит. Обойдусь я без твоих таблеток, но ты говнюк будешь по струнке ходить, — лейтенант подошел к столу и с вызовом уперся взглядом в глаза медика. Тот, хоть и неуверенно, но стал подниматься.

— Ша, Павел Петрович, — скомандовал Конечников, вставая сам и кладя руку на плечо медика, заставляя его сесть. — Ты сначала деда вылечи, а потом делай что хочешь.

Конечников опираясь на палку, выбрался к дверям и поманил мальчика к себе.

— Иду, дядя Федя, — отозвался племянник.

— Дядя Федя, — поразился строитель. — Так ты местный, капитан?

— А что? — поинтересовался Федор.

— А фамилия твоя Конечников?

— Да.

Второй лейтенант схватил его руку и долго тряс, улыбаясь, заглядывая подобострастно в глаза.

— Ну, как же, — наслышаны, произнес он голосом, в который вплелись нотки искреннего восхищения. — Мы хоть и в медвежьем углу, но «Имперский вестник» штудируем.

— И что пишут про меня в «Имперском вестнике»? — поинтересовался Конечников, сажая рядом ребенка.

— А ты что, не читал? — удивился второй лейтенант. — Во даешь… В прошлом году, в мае статья была.

— Я весь май в отключке пролежал на Алой в госпитале, — ответил он, старательно отрезая для ребенка кусок хлеба и укладывая сверху ломтик мяса. — Нам бы чайку, если можно, — попросил он медика.

— Хорошо, — ответил тот, поднимаясь.

Он протопал в глубину своей каморки и щелкнул клавишей автоматического кипятильника.

Строитель с раздражением взглянул на хозяина амбулатории.

Потом снова обратил на Конечникова свои глаза больной обезьяны, в которых все сильнее разгорался огонек обожания и какой-то непонятной, странной веры.

— У нас этот «Вестник» в лавке пачками лежит. Хочешь — купи, хочешь — так дадут, — помолчав, строитель добавил — Такие суки эланцы, однако.

— Иван Федорович, ты это, типа, выпить хочешь? Присаживайся, наливай, — недовольно выдал медик и добавил. — «Вестник» он читает…

— Чтоб ты понимал, клистирная душа, — в предвкушении выпивки, не стал усугублять второй лейтенант. — Это прочувствовать надо. Ведь героизм подлинный. Два эланских тяжелых крейсера одним ударом…

— Человек едва оклемался — таким же ворчливым тоном, маскирующим издевку, вставил хозяин амбулатории. — А ты ему напоминаешь. Не ровен час дурно станет… Ума палата.

Было видно, что медику, также как и строителю до Конечникова и его племянника не было никакого дела, они сводили какие-то свои давние счеты.

Даже если бы приезжий капитан упал в обморок, стал биться в припадке или мальчишка насмерть замерз на улице — это стало бы лишь козырем в их разборке.

— Господа, вы пить будете или продолжите лаяться? — поинтересовался Федор. — Витька, наливай.

После второго «залпа», стройбатовец пришел в благостное расположение духа и по своему обыкновению оскорбительно — грубо приказал, чтобы послали свободного дневального в лавку за журналом.

Получив желаемое, он проглотил из заветной коробочки пару пилюлек, залил все самогонкой и начал вслух читать, поглядывая временами на Конечникова, словно не веря, что сидит рядом с героем, человеком о котором пишут в главном издании вооруженных сил империи:

«Пушечные линкоры эланцев, которые во время боя держались тени, теперь, зная, что никто не сможет им противостоять, вышли на арену сражения. Мощнейшие планетарные пушки, подлое оружие, запрещенное Конвенцией Семи держав, стали расстреливать орбитальную станцию. Их высокоскоростные снаряды легко пробивали поля и броню обреченной космокрепости.

Последние защитники деметрианского форпоста доверили жизнь и свободу своих жен, детей, тяжелораненых товарищей и самой наследницы престола командиру лучшего гиперпространственного крейсера — разведчика капитану Федору Андреевичу Конечникову, уроженцу планеты Амальгама в далекой окраинной системе Арисс.

Капитан Конечников повел сквозь рои обломков и обстрел неприятеля в безопасные сектора санитарный транспорт с ранеными и гражданскими.

Но эланцы приготовили еще одну смертельную ловушку. Когда казалось, что все уже позади, подошли два свежих вражеских «Тондро».

Тяжелые крейсера противника прижали маленькие кораблики к самому краю смертоносных астероидных полей Альбигора и потребовали сдаться на милость победителя.

Один из эланских монстров дал предупредительный выстрел, повредив санитарный корабль. Казалось, что уже ничего не спасет оставшихся один на один с подлыми и вероломными врагами.

Команды обеих кораблей приготовились к последнему бою, выбрав с честью погибнуть, но не сдаться. Тогда храбрый капитан Конечников применил новую, неопробованную тактику, разработанную лучшими стратегами флота его величества князя-императора, противопоставив огонь и маневр тупой мощи ощетинившихся жерлами пушек бронированных эланских громад.