Коллектив авторов - Полдень, XXI век (май 2011)

Конечно же, бригадный генерал Гелл не стал говорить Малышу, что пройти коридор и остаться живым боец, идущий в авангарде, шансов практически не имеет. Задача Малыша была в том, чтобы второй номер – Фольк – дошел до Моргессена с максимально полными магазинами. Выживание Малыша было тут лишь очень маловероятным побочным эффектом, которого очень хотел почему-то добиться бригадный генерал Эрби Гелл.

А еще случился в этот день в одной тихой кофейне в столице Империи разговор, о котором Фольк и Малыш не знали. Не потому, что от них что-то скрывали, а потому, что незачем было им – исполнителям – знать об этом разговоре.

Айно Вейсс уже бывала в кафе «Элефант». Правда, было это до того самого января семидесятого года, после которого все её визиты в Империю могли закончиться у Щербатой стены под хриплое «пли!» командира расстрельной команды. Но в этот раз дело было настолько важным, что прошлые счеты временно отошли на задний план.

За угловым столом в пустом зале кафе сидели три человека: Айно Вейсс, Министр безопасности и… И Император.

Посередине круглого стола стоял нарезанный вишневый пирог. В белых фарфоровых чашках дымился чай – у Императора и Министра черный, у Айно – зеленый.

– Давно не виделись, Айно, а ты все так же хорошо выглядишь, – Министр улыбнулся своей уже давно бывшей сотруднице.

– Спасибо… – Айно Вейсс едва не назвала Министра по имени, но все же сдержалась.

– Ваше величество, господин министр, мне поручено передать вам просьбу герцога Грановски Энголльского. Мы просим вас отказаться от бомбардировки замка барона Моргессена, которую вы планируете.

– Хмм… – Император отпил большой глоток дымящегося чая и положил на тарелку кусок пирога, – мне не интересно, откуда у вас такие сведения, мне удивительно другое: почему это вдруг Энголла выступает против того, чтобы пара звеньев «Могильщиков» высыпали боезапас на замок Моргессена? Я лично полагаю, что Моргессен слишком зажился на этом свете. И Министр полагает. И если спросить сотню прохожих в любом городе Империи, да и не только ее, то девяносто девять скажут, что да, зажился. И тут я слышу предложение отказаться от ликвидации человека, который встал поперек горла всему миру. Почему?

Собственно, ради ответа на этот вопрос и приехала в Империю Айно Вейсс:

– Господин Император, мы могли бы напомнить вам о том, что только благодаря нашей информации вы полгода назад сохранили свои «Могильщики», но тут возникнет диалог о том, кому из нас уничтожение ваших бомбовозов менее выгодно. Поэтому я скажу о другом: Энголльское герцогство планирует ликвидировать Моргессена собственными силами.

– Очень интересно, Айно. – Министр безопасности смотрел на сидящую перед ним молодую женщину с легкой иронией, он знал, что она готова ко всем вопросам и вопрос уже решен, осталось только уточнить детали. – Вы считаете, что вы имеете больше шансов, чем мы?

– Нет, министр, это было бы оскорблением. Ваш план имеет не меньше шансов на успех – разница в последствиях неудачного развития событий. В случае, если Моргессен не погибнет под вашими бомбами… Вы же помните последствия подобных неудач?

– Еще бы не помнить…

– Замечательно. Наш план лучше вашего тем, что, сорвавшись, он не приведет к каким-либо масштабным инцидентам. Мы не рискуем совершенно ничем.

– Штурмнавигаторы?

– Нет. Просто пистолетчики. Двое.

Император задумался.

– Смело… Неожиданно… А не боится ли генерал, что создаст нечто более страшное, чем Моргессен?

– Нет, ваше величество. Этих стрелков никто не будет учить защитной тактике. Они – инструмент для выполнения только одной задачи, и, если возникнет необходимость, Корпус разотрет этих стрелков в течение одного дня. Хотя и не без потерь, конечно.

– Допустим. Когда вы планируете провести акцию?

– Примерно через два года, ваше величество.

– Долго. Год.

Айно Вейсс поморщилась – такой вариант генерал Гелл предусматривал, но считал крайне нежелательным.

– Это связано с рисками, ваше величество.

– Вам придется на них пойти. Полагаю, что по основным вопросам мы пришли к соглашению? Детали обсудите с Министром…

И Император поднес к губам чашку, ясно давая понять, что аудиенция закончена.

– Спасибо, ваше величество, – Айно Вейсс встала из-за стола секунда в секунду с Министром, но не развернулась, как он, по-военному четко, а, словно внезапно вспомнив, достала из-под жакета хромированный девятимиллиметровый «компакт» и положила на стол перед Императором:

– В знак добрых намерений. – И улыбнулась, как нашкодившая девчонка.

– Айно! Тебя же обыскали на входе! – Министр не знал, плакать ему или смеяться. Император знал и смеялся.

– Да, конечно, обыскали, после этого я вытащила пистолет из кобуры у обыскивающего.

– Извините, ваше величество, виновные понесут наказание.

И Министр, внешне спокойный и невозмутимый, буквально потащил за собой на выход посла доброй воли Айно Вейсс, пока она не выкинула еще какой фортель. Лишь в гардеробе он, мгновенно отыскав глазами смущенного сотрудника, – понял уже, сволочь, как влип! – выпустил локоть Айно и, внезапно сократив дистанцию (семь метров за две секунды), дважды изо всех сил ударил его в лицо подцепленной на ходу с журнального столика массивной стеклянной пепельницей. Потом, так же целясь в голову, пнул несколько раз упавшего, посмотрел удовлетворенно на результат, бросил небрежное «уволен» и зашагал к выходу.

Проштрафившемуся агенту сегодня повезло так, как, вероятно, не везло еще ни разу в жизни. Но поймет он это только через пару минут, когда, выплевывая в раковину кровь и осколки зубов, вспомнит внезапно, что он уволен, а значит, официально понес наказание, и теперь его по правилам министерства уже не должны повесить. Он засмеется и потеряет сознание от боли и от того отражения, которое увидит в зеркале.

Министр открыл перед Айно дверцу черного служебного лимузина и пропустил её вперед. Потом влез сам и опустил двойную непрозрачную перегородку, отделяющую пассажирский «отсек» от водителя.

– Знаешь, Айно, если бы ты задавала вопросы, то я вынужден был бы счесть наши отношения крупнейшим в истории успехом энголльской разведки.

– Но я не задаю никаких вопросов, – и Айно Вейсс, улыбнувшись той самой улыбкой, которая делала ее красивейшей женщиной Империи, поцеловала Министра, – я очень соскучилась, любимый.

– Я тоже.

…В пустом зале кафе «Элефант» сидел Император. Ел вишневый пирог, пил чай, смотрел сквозь пуленепробиваемое окно на холодное столичное небо и улыбался каким-то своим мыслям.