Джейн Фэйзер - Королевские игры

- Молюсь, чтобы сегодня надежды госпожи оправдались,.- пробормотала Шарлотта. - Каждый день она приходит к этой стене, и каждый день ее ждет разочарование.

- Сын Божий принесет утешение, - заметила одна из спутниц, осеняя себя крестом.

- Если не он, то больше некому, - ядовито уточнила Шарлотта и остановилась, давая возможность королеве продолжить путь в одиночестве. - Стойте здесь.

Фрейлины послушно замерли, с любопытством наблюдая, как госпожа подошла вплотную к стене.

- Мастер Поули? - прошептала она, не надеясь получить ответ, однако сердце радостно вздрогнуло: один из кирпичей выпал, и на его месте образовалось небольшое окошко.

- Я здесь, мадам. Вы в добром здравии?

- Насколько возможно. Какие новости?

- Слушайте внимательно, мадам. Нам удалось установить надежную связь между вами и вашими сторонниками. Система неуязвима.

Мария наклонилась, стараясь держаться как можно ближе к отверстию в стене, чтобы не пропустить ни слова.

- Каждую пятницу, говорите?

- Без исключений и при любой погоде, мадам. Хозяин таверны - истинный католик и всей душой предан вашему величеству. Он обеспечит бесперебойную передачу писем.

- Моя горничная Барбара выступит посредником: будет вкладывать в тайник мои письма и вынимать присланные. Ее присутствие в кладовке не вызовет подозрений.

Надежда придала голосу Марии энергию. За время долгого заточения иллюзии разбивались одна задругой, и все же кто-нибудь непременно приходил на помощь и предлагал новый план спасения.

- Мой дорогой Томас Морган преданно трудится в Париже ради нашего общего блага. Известно ли ему о новом способе связи?

- Я сам ему сообщил, мадам. Ответ еще не пришел, но курьер - верный слуга вашего величества. Полагаю, вернется через день-другой.

Мария на мгновение прислонилась лбом к холодной грубой стене. Так хотелось верить, однако опыт подсказывал, что нужно сохранять осторожность.

- А вы, мастер Поули, уверены в непогрешимости новой почты?

- Насколько вообще можно быть в чем-то уверенным, мадам. Хозяин таверны крепок, как скала. До тех пор, пока ваша служанка будет соблюдать осторожность и хранить молчание, никто не заподозрит неладное.

- И когда же изобретение начнет работать?

- Немедленно, мадам. Прикажите Барбаре каждую пятницу проверять пивные бочки. А если сами захотите написать, вот вам затычка.

Мария подхватила появившийся в отверстии маленький кожаный мешочек, внимательно его осмотрела и поблагодарила:

- Спасибо, друг мой. Надеюсь, смогу достойно наградить вас за верность и отвагу.

- Ваша безопасность и успех общего дела - лучшая награда, мадам.

Робин вернул кирпич на место.

Мария спрятала тайник в карман и вернулась на дорожку, где ее ждали фрейлины.

Петиция Ашертон сидела в спальне одна: она зашла, чтобы сменить чулки. Прореха на пятке уже послужила причиной болезненной мозоли, а леди Шроузбури не понравится, если одна из камеристок внезапно начнет хромать. У Летиции осталось всего три пары чулок, и теперь она горестно рассматривала предательскую дырку. Вряд ли такую удастся заштопать, но все же можно попробовать в последний раз. Она села на стул и принялась натягивать чистый чулок.

Звук открывшейся двери заставил ее вздрогнуть. Летиция обернулась и увидела служанку. Та принесла ночные горшки, которые забрала утром, и смущенно извинилась:

- Простите, мадам. Не знала, что в комнате кто-то есть.

- Пришлось на минуту вернуться, - успокоила Летиция и взялась за второй чулок.

Горничная принялась расставлять горшки по местам.

- А та молодая леди, которую считали больной, уже поправилась? - поинтересовалась она из-под кровати Джоан и Розамунды.

- О ком ты? - не поняла Летиция.

- О той фрейлине, которая должна была остаться в постели, когда все отправились в Гринвич, - пояснила горничная. - Мне велели заглянуть в комнату и принести еду. Я принесла хлеб, сыр и молоко, но ее не застала. Когда пришла снова, еда оставалась нетронутой, а больной снова не было. - Служанка встала и убрала со лба бесцветные волосы. - Тарелка стояла вот здесь, на комоде.

- Понятно, - нетерпеливо отозвалась Летиция. - А когда же она вернулась?

- Никогда. Я несколько раз заглядывала. Больше поручений не будет, мадам?

- Нет, все в порядке. Впрочем, обмети-ка вон ту паутину в углу. Уже сто лет висит. Разве тебе не велено убирать регулярно?

Девушка быстро поклонилась и поспешила расправиться со злостной паутиной, а Летиция закрепила подвязки и, улыбаясь собственным мыслям, вышла из спальни, чтобы вернуться на службу, в покои королевы.

Ее величество вышивала, вполголоса беседуя с леди Шроузбури и леди Пемброк, в то время как молодой менестрель, устроившись на широком подоконнике за их спинами, играл на лютне и свежим, ярким, сильным голосом пел мадригал:

Не спрашивай, кому дарю свои мечты,

О ком тоскует муза ночью лунной.

Поверь, красавица: волнение рождаешь только ты,

Лишь о тебе поют влюбленной лютни струны.

- Сидни - непревзойденный поэт, - мечтательно произнесла Елизавета. - Поэт и воин. По-моему, красивое сочетание.

- Сэр Уолтер Рали тоже обладает каждым из этих талантов, - добавила леди Пемброк.

Королева улыбнулась:

- Мой дорогой Рали, до чего же он галантен. - Она оторвала взгляд от работы. - Розамунда, ты представляешь, как выглядит сэр Уолтер Рали?

- Да, мадам.

- В таком случае нарисуй его для меня.

- Хорошо, мадам.

Розамунда взяла чистый лист. Летиция наклонилась к Фрэнсис Дарси:

- Что за немыслимое самомнение! Кем она себя считает? Между прочим, мне известно о мадам Фаворитке кое-что интересное. Оказывается, наша художница далеко не так безупречна, как кажется.

- Что ты говоришь?

В глазах Фрэнсис вспыхнуло любопытство.

Однако Летиция приложила палец к губам и шепнула:

- Потом. В спальне.

В три часа Розамунда вошла в конюшню и обнаружила, что брат уже ждет и даже держит под уздцы Дженни. Томас тут же спешился и тепло обнял сестру.

- Как дела, малышка?

- Неплохо, - ответила Розамунда и подставила щеку для поцелуя. - Рада тебя видеть. - Она спрятала лицо в пышной гриве любимой лошадки. - Не знаю, как тебя благодарить за то, что оплатил содержание Дженни.

Томас поморщился:

- Честно говоря, выбора не было. Но ради удовольствия и удобства сестры не жалко никаких денег.

Розамунда лукаво улыбнулась:

- Какое красноречие! Какая галантность! А как твои дела? Где ты прятался так долго?

- О, где только не прятался. - Томас пожал плечами. - Ездил, выполнял поручения нашего господина.

- Во Францию?

- Вопросы неуместны, сестричка, а ответы невозможны. Садись-ка лучше, да поедем. Леди Уолсингем ждет с нетерпением.