Ненси Кресс - Цветы тюрьмы Аулит

Вот уже полгода я работаю шахтером. Побывав в северной деревушке Рофкит Рамлое, откуда родом Ори, я продолжила путь на север. Здесь, на экваторе, где Мир добывает олово, алмазы, ягоды пел и соль, жизнь проще и беспорядочней. Документов здесь не спрашивают. Многие шахтеры молоды и по разным причинам уклоняются от правительственной службы. Видимо, они считают эти причины важными. Власть правительственных Отделов уступает власти горнорудных и аграрных компаний. Здесь нет ни курьеров на земных велосипедах, ни земной науки, ни самих землян.

Храмы стоят, в них идет служба, вокруг них ходят процессии, воздающие хвалу предкам. Но этому уделяется меньше внимания, чем в городах. Кто обращает внимание на воздух? Вот и с верой то же самое.

Женщина снова хихикает, и я узнаю ее голос. Ави Пек Крафмал, беглянка с другого острова, красотка. Без особых амбиций. Иногда она напоминает мне Ано.

В Гофкит Рамлое я задавала много вопросов. Пек Брифжис сказал, что бедняжку звали Ори Малфсит. Достойная семья. Увы, я расспрашивала многих, но никто не мог ее вспомнить. Откуда бы ни была родом Ори, каким бы путем ни претерпела превращение в нереальный, пустой сосуд, ее жизненный путь начался не в Гофкит Рамлое.

Знал ли Малдон Брифжис, отпуская меня, что я это выясню? Наверное, знал. И все равно отпустил меня.

Иногда, в самые глухие ночные часы, я жалею, что пренебрегла предложением Пек Брифжиса отправить меня к предкам.

Днем я нагружаю тележки породой, добытой шахтерами, и толкаю их наравне с остальными. Шахтеры болтают, бранятся, клянут землян, хотя мало кто их видел. После работы они сидят в своем лагере, пьют пел, поднимая грязными руками тяжелые кружки, и хохочут над непристойными шутками. Все они разделяют общую реальность, которая сплачивает их, придает им силу, делает счастливыми.

У меня тоже есть силы. Мне хватает сил, чтобы толкать тележки вместе с другими женщинами, многие из которых так же невзрачны, как я, и не гнушаются моим обществом. Мне хватило сил, чтобы разбить гроб Ано и похоронить ее, хотя за это мне полагается вечная смерть. Хватило сил, памятуя слова Кэррила Уолтерса об опытах на мозге, разыскать Малдона Брифжиса, а потом убедить Пек Брифжиса, погрязшего в противоречиях, отпустить меня на все четыре стороны.

Но хватит ли мне сил, чтобы пройти этим путем до конца? Смогу ли я принять реальности Фраблита Бриммидина, Кэррила Уолтерса, Ано, Малдона Брифжиса, Ори и попытаться найти для всего этого место в собственной душе? Хватит ли у меня сил жить дальше, не имея надежды узнать, убила ли я родную сестру? А сил во всем сомневаться и жить с сомнением в душе, прорываясь сквозь миллионы отдельных реальностей Мира и отыскивая истину в каждой?

Неужели кто-то способен избрать подобную жизнь? Жизнь в неуверенности, в сомнениях, в одиночестве, наедине с собственным рассудком, в изолированной реальности, которую не с кем разделить?

Хотелось бы мне вернуться в то время, когда была жива Ано! Или хотя бы когда я была осведомительницей. В то время, когда я разделяла реальность с Миром и знала, что стою на твердой почве. Когда знала, что думать, и потому обходилась без мыслей.

В то время, когда я еще не обрела - вопреки собственной воле - своей теперешней, устрашающей реальности.