Кэролайн Черри - Угасающее солнце: Кутат

Только тридцать процентов регульцев становятся взрослыми — и ему удалось это. Он стал первым на корабле — только один процент регульцев достигает такого высокого положения.

И теперь, благодаря Изменению, он станет не слугой бая Хулага, а его соперником из другого рода… Он теперь стал старшим здесь, и, следовательно, великий «Шируг», гордость великого рода Аланей, стал территорией рода Хорагов. Сут улыбнулся. Затем он посмотрел на трех регульцев, которые проходили Изменение. С ними это будет быстро. Это ему пришлось мучиться несколько дней.

— Прочь! — рявкнул он на молодых регульцев, те повиновались. Он поднялся. Долго он не мог стоять на ослабевших ногах.

— Приветствую тебя, Нань, — сказал он.

— Приветствую, бай Сут, — она попыталась сесть. Он отослал регульцев, которые могли бы помочь ей. Но она стала женщиной, а женщины всегда были более подвижны, чем мужчины. Она наконец поднялась и подошла к нему. Она была младше его, хотя различие во времени между их Изменениями исчислялось минутами. Она была следующей по возрасту и должна стать второй на корабле. Рядом лежали еще два регульца, которые тоже проходили Изменение. Они будут его офицерами. Необходимо увеличить количество молодых регульцев на корабле. Ведь теперь им придется переносить на носилках старших.

Сут с удовлетворением ощущал свое высокое положение после длительных страданий. Теперь на корабле — его корабле — будет новый порядок. А род Хорагов успешно завершит операцию, где великие Алани потерпели поражение… Его захлестнула волна гордости собою.

— Необязательно, — сказал он, — чтобы люди знали о нашем появлении на «Шируге».

— Да, — согласилась Нань. — Пока они не поймут этого, они будут продолжать свою линию поведения, не консультируясь с нами.

— Если люди умрут, — сказал он, — то не останется свидетелей.

— Ты хочешь ударить по ним?

— Обезопасить себя. Нань подумала над этим. Ноздри ее раздувались в возбуждении.

— Но у них корабли более подвижные, чем наши.

— Если мри и люди исчезнут, то регульцы освободятся от опасности. Люди, правда, могут задавать вопросы, но регульцы могут не отвечать на них. Нань ухмыльнулась. Глаза ее сузились.

Да, звери снова изменили положение, чтобы стряхнуть песок. Уже наступило утро и солнце было при этом ярче, чем вчера. Дункан поднялся, разминая затекшие ноги. Он хорошо поспал, хотя дусы навалились на него своими тяжелыми телами. Инстинкт. Он понимал, что они хотят согреть его своей шерстью. Дусы тоже проснулись и теперь фыркали, продувая ноздри. Дункан вздрогнул и обхватил себя руками. Холодный ветер быстро выдувал то тепло, которое передали ему дусы.

Пора идти. Тревога охватила его, когда он увидел в облаках пыли горизонт. Ведь если он видит, то точно так же могут увидеть и его. Нужно было идти ночью, когда буря немного стихла. А вместо этого он спал.

— Глупость, — сказал бы ему брат мри, — это совсем не почетная смерть.

— Хай! — крикнул он дусам, собрал сумку, перекинул ее через плечо и пошел, хотя каждый мускул в его теле отчаянно протестовал.

По дороге он съел немного сушеного мяса, доел остатки трубки — и это было его завтраком. Муки голода немного покинули его. Дусы хотели получить свою долю и Дункан поделился с ними. Его дус взял мясо, а когда он протянул мясо второму дусу, то ощутил опасность. Повернувшись, он увидел двух дусов, чужих, диких, которые стояли поодаль. Дусы Кесрита две тысячи лет жили рядом с мри и некоторые из них выбирали себе кел. Они становились друзьями только кел, так как каты не нуждались в них, а сен были слишком сложны. А этот дус, по какой-то, ему одному понятной причине, выбрал человека, когда на Кесрите исчезли мри. Эти дусы, вероятно, тоже хотят выбрать себе кел. Лишь бы только не того, что преследует его сейчас. Он шел, держа руку на холке животного и изредка оглядываясь назад. Дусы уже превратились в смутные тени. Через некоторое время в душу Дункана снова закрался холод и страх. Спина его между лопатками заледенела. Он оглянулся, отыскивая угрозу в янтарном мареве. Дус тоже остановился и стал прощупывать пространство мысленными импульсами.

— Тихо, — сказал Дункан, упав на колени и обняв шею дуса. Он боялся, что преследователь может обнаружить их по этим импульсам.

Мри, который его преследует, почувствовал импульс дуса… Дус стоял возле него и мелко дрожал. Дункан повернулся и снова побрел навстречу ветру. Беспокойство дуса действовало угнетающе на его нервную систему. Местность не давала права на ошибку. А он уже сделал одну, сегодня утром, из-за слабости.

Повернуться, — подумал он, — встретить преследователей и убедить, что он несет послание, от которого зависит судьба мри, их жизнь или гибель.

Один взгляд на него, на его оружие, в его глаза… и все будет ясно. Мри считают ци-мри не мри, а всего лишь высшими животными, и он и дус равны в их глазах. И никакие слова не смогут их убедить. Его преследовал какой-то мри. И вовсе не просто из любопытства, так как преследование не прекращалось и в бурю. Дункан был уверен в этом и душа его была полна тревоги и гнетущего предчувствия.

Нлил остановился перед полузасыпанными песком развалинами города. Он смотрел на то, что оставили после себя ци-мри.

Ан-Эхон. Его город. Он никогда не жил здесь, но это был его город — здесь жили все его предки. Он приходил сюда, когда был молодой, по требованию госпожи. Он сидел возле стены, а сен запирались в святилище и Мать изучала тайны, которые хранились в драгоценных тайнах города.

И вот теперь этот город, который существовал сто тысяч лет, уничтожен на его глазах в одно мгновение. Он видел, как рушились башни, как погибали его товарищи — и пока он будет жить, он будет носить в своей душе этот кошмар.

Сейчас он должен сделать… больше, чем просто раскопать склады и забрать припасы, необходимые для поддержания жизни… он должен проникнуть в Святилище… и это наполняло его страхом. Новая госпожа поручила ему это, хотя он не имел права касаться тайн. Возможно, она знает, что делает. Но он не был уверен в этом. Ан-Эхон уничтожен и им приходится доверять этой пришлой, которая прибрала к рукам все святыни, кроме тех, что остались в городе.

«Мераи, — подумал в отчаянии он. — Мераи, что мне делать?»

Он стоял, размышляя, перед засыпанным песком городом. Когда началась буря, он отослал пять кел назад — может племени потребуется помощь. Он нарушил Закон и приказ госпожи. Возможно, она проклянет его за ослушание, выгонит из племени. Ну, что же, это будет небольшая цена за то, что удастся спасти детей. Песок с тихим шелестом сыпался вокруг. К нему подошла Рас. Затем появился Десаи, кел третьего ранга, слепой на один глаз, но зато вторым он видел очень хорошо. А вот и Мерин, один из мужей, и подросток Таз, не имеющий ни одного шрама. Как он упрашивал взять его с собой! Где-то поблизости в дюнах были и остальные. Нлил помнил предупреждения Ньюна о западнях, и держал свои силы рассредоточенными. Он подождал, пока остальные немного передохнут. Затем поднялся и пошел, стараясь держаться в низине. Остальные двигались за ним, выдерживая интервалы, чтобы не служить групповой мишенью для оружия ци-мри. Но когда он подошел к домам и увидел первого мертвого, гнев охватил его и он остановился. Черная мантия: это был кел. Нлил смотрел на обгоревшую мантию, на то, что осталось от этого кел после хищников. Должно быть, у них был здесь праздник, в Ан-Эхоне. Кел догнали его, и он тронулся дальше, не взглянув на них. Впереди виднелись развалины башен и домов. Все было мертво.