Мюррей Лейнстер - Колониальная служба

На подлете к Гермесу двигатели еще раз напомнили о своем плачевном состоянии, на этот раз по собственной инициативе. Совершенно внезапно скрежет и подвывание сменились громким, режущим уши свистом, почти визгом. В тот момент Горн пил кофе в кают-компании, но, побив рекорд скорости, он через считанные секунды был около двигателей и успел вырубить все, кроме вспомогательных блоков, за миг до того, как началась бы цепная реакция и узлы двигателей взорвались бы один за другим.

Четыре часа занял ремонт: для замены вышедших из строя деталей пришлось воспользоваться тем, что было под руками. Когда корабль смог вернуться в гиперпространство, Горн был невыразимо удивлен, хотя и не показывал вида. А затем в машинное отделение спустился злой как черт Ларсен.

— Мне это все очень не нравится, — процедил он. — Сдается, приятель, ты сам подстроил аварию.

Горн внутренне усмехнулся. Бывает же такое! Двигатели и впрямь еле дышат, но ведь это был единственный серьезный сбой с тех пор, как он очнулся на борту «Тебана». Ирония судьбы, да и только.

— Но ты свое дело знаешь, это я уже понял, — продолжал капитан, буравя конструктора свирепым взглядом. — Поэтому я предлагаю новый договор, на более выгодных условиях. С этой минуты ты работаешь на меня. И больше никаких фокусов с двигателями. Сейчас я подробно расскажу, что от тебя требуется и на что ты можешь рассчитывать. Но впредь никаких трюков!

Горн хотел было ответить, но вовремя прикусил язык и пожал плечами. Капитан в бешенстве, на грани припадка, — не самое подходящее время отказывать ему или набивать себе цену. Ларсен походил на жаждущего крови маньяка, способного убить не раздумывая, подчиняясь не логике, а лишь жестоким позывам помраченного разума — именно таким экипаж боится его больше всего. Горн не сомневался, что капитан готов при малейшем возражении броситься на него, даже если это будет означать неизбежное крушение всех его планов или верную гибель корабля. Горн не слишком боялся, один раз он уже вышел победителем, но в драке возможны случайности, а ему необходимо оставаться в хорошей форме — хотя бы до того момента, когда «Даная» проскочит мимо Гермеса и беспрепятственно двинется к Фомальгауту. Поэтому Горн промолчал, но и «фокусы с двигателями» прекращать не собирался, чтобы не потерять с таким трудом приобретенное влияние на команду. Пусть оно и невелико, но в нужный момент может оказаться бесценным.

Немного позже он рискнул устроить еще одну, последнюю, «поломку», чтобы всем стало ясно: двигатели в самом деле готовы развалиться, и только он, Горн, может сладить с ними.

«Тебан» вышел из гиперпространства и начал готовиться к посадке. Орбита Гермеса находилась достаточно близко к звезде, и сама планета была хорошо видна на экранах, освещенная лучами светила. А затем из утроб двигателей раздались грохот и скрежет, как будто в них перемалывались изрядной величины булыжники. В машинное отделение тотчас набилась толпа — всем хотелось узнать, насколько серьезно положение. Горн невозмутимо сидел у пульта. Наконец появился Ларсен, его зубы скрежетали, а кулаки были сжаты до белизны суставов.

— Дьявол вас всех подери! Что происходит?!

— Никаких причин для волнений, — спокойно ответил Горн. — Само утихнет. Я знаю, в чем тут дело.

В подтверждение своих слов он просидел несколько минут, ничего не делая, и действительно, грохот и треск постепенно прекратились. После этого случая экипаж корабля стал ему доверять, хоть и с опаской. Двигатели шумели, но «Тебан», наверное, был единственным кораблем во всей освоенной галактике, чей экипаж смог привыкнуть к этим тревожным звукам и уже начинал воспринимать их спокойно, как само собой разумеющееся, рядовое явление. Но если бы с Горном вдруг что-нибудь случилось, на борту «Тебана» мгновенно возникла бы паника.

«Тебан» приближался к Гермесу. На самом деле планета носила имя Гермес-2, но в этой системе не было обитаемых миров, поэтому значение имел только тот, на котором стоял маяк. Выйдя из гиперпространства, «Тебан» двинулся прямо на четкие сигналы маяка. Он заходил на посадку.

Шар планеты постепенно рос на экранах, и перемежающиеся пятна коричневой и зеленой растительности вскоре превратились в континенты и острова. Уже удавалось различить мелководные, больше похожие на болота, моря и скопления облаков, придававшие Гермесу сходство с любой окруженной атмосферой планетой, какой она видится из космоса.

В момент вхождения «Тебана» в атмосферу маяк находился в зоне рассвета, а грунта корабль коснулся в разгаре утра.

Они совершили посадку на широкой полосе голой земли, опоясывающей маяк. Сам маяк находился в стандартном коническом корпусе из флюоресцирующего пластика и был виден даже из космоса. Он работал на автономном источнике питания, что обеспечивало его энергией на годы вперед, а свойства материала корпуса защищали от любой непогоды и природных катаклизмов. Посадочная площадка была достаточно широка для посадке нескольких кораблей типа «Тебана» и покрыта металлопластиком, пропитанным гербицидом. И все же нашлось растение, которому сверхпрочное покрытие и ядовитая протрава оказались нипочем — красно-коричневая поросль, напоминающая кружева, победоносно накрыла площадку плотным слоем, толщиной почти пять сантиметров.

Конус маяка, испускающий флуоресцентное свечение, явно не годился для жилья. У него было только одно предназначение — прятать в себе радиопередатчик, который без устали рассылает в дальние дали сигналы в ренгелевском диапазоне волн. Как раз в этот миг он, наверное, уже в миллионный раз отправлял в космос свое послание:

«Маяк Гермес. Маяк Гермес. Координаты…» И далее — его местоположение в галактике. «Станция не функционирует. Персонал эвакуирован. Оставлен аварийный запас пищи и топлива. Действует только маяк».

Кроме маяка, на Гермесе были и другие постройки. Некогда тут находилась обитаемая станция. Несмотря на то, что персонал давно эвакуировали, станция, как и все подобные сооружения при космических маяках, осталась на звездных картах и до сих пор числилась в реестрах как оборудованное всем необходимым пристанище для терпящих бедствие. С покосившихся построек, некогда служивших базой Космическому Патрулю, целиком сошла краска. И хотя дома, в которых жил и работал персонал станции, обветшали и покосились, герметичный контейнер с пищевыми концентратами и водой, а также подземные резервуары с запасом твердого топлива для спасательных шлюпок остались целы и невредимы.

Горн хорошо рассмотрел из шлюзовой камеры неподвластные времени четкие указатели, установленные на краю посадочной площадки… Сзади подошел Ларсен и похлопал его по плечу. За спиной капитана толпилась команда, кое-кто держал в руках инструменты.