Журнал «Если» - «Если», 2011 № 07

Из секретной информации, с которой мне разрешили познакомиться, вытекает, что сигналы сотен радио- и телевизионных станций, как и кабельного и спутникового телевидения, оказались прерваны этим «ушным суперчервем», или же он каким-то образом был вставлен в звукоряд их программ. Инфицированные музыкальные файлы в формате МРЗ и в других распространенных форматах, по всей видимости, были загружены на огромное количество серверов, которые используются в пиринговых сетях и через которые осуществляются другие виды обмена файлами. Подозреваю, что некоторые из них были приаттачены наподобие компьютерных вирусов к легальным файлам, а возможно, они действовали как саморазмножающиеся «черви» в компьютерном смысле, будучи загруженными в чей-нибудь компьютер. Кроме того, следует учесть, что люди в момент атаки слушали самую разную музыку — от классики до кантри, от рока до рэгги, от джаза до легкой симфонической музыки. Поэтому можно предположить, что мы имеем дело не с одним-единственным видом «ушного червя», а со многими, которые могут стилистически имитировать различные музыкальные жанры.

Стимэн пожал плечами.

— Ну, а что касается того, какая именно террористическая группировка или даже какое правительство несет за все это ответственность — что ж, ваш департамент обладает большей информацией, чем я, чтобы это определить.

Министр безопасности задумчиво произнес:

— Вы представили вполне убедительное объяснение природы происходящей катастрофы, доктор Стимэн. Хотя мы уже знали, что причина как-то связана со звуками… К счастью для всех нас, несколько спасателей, пытавшихся помочь жертвам, совершенно случайно открыли способ, как самим при этом защититься. Те из атакуемых, кто поддался воздействию звуков не сразу, успели инстинктивно закрыть уши ладонями. На основании их отчета мы теперь выдаем затычки для ушей — всем известные «беруши» — тем, кто находится вблизи зоны карантина.

Стимэн добавил:

— Я также читал в отчетах, что имеется небольшое количество людей, оказавшихся невосприимчивыми к этой музыке. Известно, что от одного до двух процентов слушателей никогда в жизни не поддавались воздействию нормального «ушного червя». Думаю, какая-то часть из этого малого процента невосприимчива и к воздействию нынешней, более мощной и агрессивной разновидности. Причины такого иммунитета могут лежать в…

Министр перебил его:

— Это мы обсудим позже, доктор Стимэн. Наша насущная задача — предотвратить новые атаки и, если это возможно, вернуть в нормальное состояние тех, кто уже подвергся воздействию. У вас есть какие-нибудь мысли по этому поводу?

— Да, — ответил Стимэн. — Существуют самые разные меры снижения риска дальнейшего распространения инфекции. Что касается средства для исцеления пораженных… мне нужно официальное разрешение, чтобы к нам в лабораторию доставили определенное — небольшое — количество жертв. Мы протестируем этих пациентов, чтобы определить, какого рода музыка повергла их в состояние кататонии, и постараемся найти способ прервать этот бесконечный цикл, звучащий в их мозгах.

— Возможно, я задам глупый вопрос: но если всякий, кто слышит гипнотическую музыку, становится зомби, то как же вы сами сумеете остаться в безопасности, изучая ее?

— Ну, это простейшая часть задачи, господин министр. Как я уже говорил, пораженных людей как будто что-то вынуждает воспроизводить загадочную музыку всеми доступными средствами. Мы запишем издаваемые ими звуки, используя микрофон, соединенный с компьютером, в свою очередь, снабженный софтвером для обработки музыкальных секвенций. Звуки будут переведены в графическую форму, показывающую, из каких ритмов, гармоний, тональностей и так далее составлена данная мелодия. Чтение отдельных нот и мелких фрагментов музыки представляется вполне безопасным. Только важно позаботиться, чтобы никто из нас не прочел слишком длинный фрагмент всей секвенции.

— Что ж, — заявил министр безопасности, — ваше сообщение, доктор Стимэн, оказалось очень информативным. Мы будем с нетерпением ожидать от вас известий, особенно касательно предложений об ограничении распространения этой эпидемии. Однако и этой информации достаточно, чтобы немедленно донести ее до президента. Я намереваюсь предложить ему присоединиться к нашему совещанию.

Министр нажал кнопку громкой связи, а затем набрал телефонный номер высшей секретности. Из Белого дома ответил агент секретной службы: «Хорошо, оставайтесь на связи, я доложу президенту».

Послышался слабый щелчок, и комнату заполнили звуки довольно безликой эстрадной оркестровой пьески из тех, что постоянным фоном звучат в супермаркетах или лифтах. Пока все ждали, когда наконец зазвучит голос президента, министр спросил:

— Доктор Стимэн, соблаговолите уточнить, какие превентивные меры вы имели в виду?

Стимэн кивнул.

— Одних «берушей», конечно, недостаточно. Это не только неудобно, но может оказаться даже и опасно для людей, внезапно лишившихся одного из пяти чувств. Например, не услышанный клаксон автомобиля или звук сирены кареты «скорой помощи» может привести к несчастью. Самым лучшим будет убрать все потенциальные источники музыки, которые могут заразить людей…

Секретарь пытался сосредоточиться на предложениях, выдвигаемых нейрологом, одновременно ожидая, когда же в динамике послышится голос президента. Но и то, и другое усилие провалились в пустоту, а все его внимание переключилось на музыку, льющуюся из стоящего перед ним аппарата. Он вдруг поймал себя на том, что ему нравится этот бодрый мотивчик. Он начал легонько барабанить пальцами по столу, пытаясь повторить чарующий ритм…

Между тем Стимэн продолжал:

— …источники инфицированной музыки вездесущи, их будет очень трудно обнаружить и «выполоть». Но альтернативы я не вижу…

Он запнулся и, нахмурившись, обвел взглядом людей в комнате. В голове промелькнула мысль: неужто его слова настолько для них безынтересны! Но тут же понял причину возникновения отсутствующего выражения на всех лицах и остекленевших глаз.

Он лихорадочно оглядел помещение в поисках источника опасности, и, наконец, его взгляд остановился на телефонном аппарате перед секретарем. Вот оно! Стимэн одним прыжком подскочил к телефону, вырвал шнур из аппарата и принялся отчаянно колотить телефоном по твердой столешнице.

Но когда он снова оглянулся на находящихся в помещении людей и увидел, что все до одного мычат сквозь плотно сжатые губы одну и ту же гипнотическую песню, — понял, что опоздал.

Президент Соединенных Штатов был подавлен. Стимэн, получивший приватную аудиенцию в Овальном кабинете, изумился, каким старым и усталым выглядит Первое лицо нации, когда видишь его вживую, а не на экране телевизора. Высокий мужчина, сидящий по другую сторону стола, всегда казался подтянутым и динамичным, и, хотя ему было лет на десять больше стимэновских пяти десятков с хвостиком, на экране он выглядел моложе ученого.