Роман Глушков - Клетка без выхода

— О, нет! Какое «табу»?! Ну я же по-человечески попросил! — взмолился Зануда. На лице его и впрямь проступила нездоровая бледность, а руки затряслись. Как здорово, что я имел к Мертвой Теме иммунитет, в противном случае проповедовать Откровение было бы попросту невозможно. Большинству адептов Дисбаланса удавалось «богохульствовать» и при этом сохранять отменное самочувствие. Однако остановить Проповедника, ослабив его таким способом, было сложно. Хотя иногда и меня начинало мутить от словесной ереси. Видимо, таким способом высшие покровители не давали мне забыть, что их законы едины для всех, в том числе и для избранных.

— Прости. — Я шутливо ударил себя по губам. — Опять глупость ляпнул. Нельзя, значит, нельзя… Ты принес мне патроны?

— Получи. — Гвидо достал из кармана три полные коробки ружейных патронов и протянул мне. Я высыпал боеприпасы на стол и взялся неторопливо снаряжать пояс-патронташ, стараясь засовывать патроны в ячейки не слишком глубоко — во время схватки так будет сподручнее извлекать заряды по паре за раз. Специалист по проксимо-бою вроде меня начинал схватку задолго до появления врага. Именно из таких мелочей, как скорость перезарядки или плавность куркового механизма, и складывалась победа в скоростном проксимо-бою.

— Расходуй боеприпасы экономно, — порекомендовал Гвидо, следя за моими манипуляциями. — Я не могу кормить тебя этими «конфетами» от пуза — это противоречит Балансу.

— Где ты достаешь это сокровище? — поинтересовался я, вертя в пальцах латунный цилиндрик. — Насколько я в курсе, патроны редчайшего четвертого калибра имеются только в оружейной лавке Чико — оседлого торговца из фуэртэ Кабеса. Однако что любопытно: Чико тебя никогда не видел. А покупателя такого экзотического и дорогого товара он бы наверняка запомнил — память у оседлых торговцев исключительная.

— Так вот чем ты занят на досуге: наводишь обо мне справки! — недовольно запыхтел маэстро. — Поверь, ты понапрасну тратишь время. Лучше бы в бордель вместо этого сходил — куда полезнее провел бы досуг.

— Ты сам вынуждаешь меня заниматься поисками правды. Не желаешь распространяться о себе, зато чересчур много осведомлен обо мне! Откуда тебе известно мое настоящее имя?..

— Умоляю: только не начинай опять!..

— Но, похоже, ты прав — я и впрямь зря теряю время. Ни оседлым, ни скитальцам не известно, откуда ты взялся. Так где ты берешь патроны? Только не ври, что выменял их у встречного скитальца! Ни один бродяга, вооруженный «Экзекутором», не выставит на обмен такие драгоценные боеприпасы.

— У меня свои каналы поставок, — слегка приоткрыл карты скользкий старик. — Познакомиться с этими людьми у тебя не получится — они и мне-то не слишком доверяют.

— Еще один секретный альянс?

— Что-то типа того. Но в рамках закона. Баланс для этих ребят не менее свят, чем для нас.

— Все ясно, — огорченно вздохнул я. — Странный ты человек, Гвидо. Вроде бы делаем с тобой общее дело, а у тебя от меня сплошные тайны.

— Ты тоже не подарок, — парировал Зануда. — В прошлую встречу опять меня напугал — вел себя как полудохлая рыба. Тогда слова из тебя было не вытянуть, зато сегодня ишь какой разговорчивый!

— Мне нездоровилось, — соврал я, — а ты все равно послал меня на проповедь.

— Это не отговорка. — Было заметно, что маэстро не поверил. Я никогда не рассказывал ему о своих провалах в памяти, но интуиция подсказывала мне — Зануда о них прекрасно знает, хоть вида не подает. — Сила духа и вера в Идеальный Баланс обязана укреплять Проповедника на его нелегком пути. К тому же ты идешь по нему не один. У тебя есть наставник — я! Помогать тебе восстанавливать Баланс — мой святой долг. И, как видишь, я безропотно следую ему, а также пытаюсь служить для тебя примером…

— Понеслась душа… по кочкам! — Я умоляюще закатил глаза к потолку. — Угомонись, старик, ты мне всю плешь уже прокапал своими нравоучениями. Вот дождешься, уйду я от тебя на вольные хлеба…

Последние слова являлись дежурной шуткой, к тому же не очень веселой. В действительности уйти в отставку с поста Проповедника мне было нельзя. Попытка такого бегства была однажды мной предпринята и результата не принесла. Где-то после первого полугодия безостановочных проповедей я потерял-таки терпение и решил, что пришла пора круто изменить свою судьбу. Никаких запредельных целей я перед собой не ставил: переквалифицироваться в обычного вольного скитальца — вот и все, что я планировал сделать. Свобода от возложенных неизвестно кем обязательств и легкая бродячая жизнь выглядели притягательно, и Арсений Белкин не устоял перед искушением.

Я рассудил, что сполна рассчитался с Балансом за все и ему не составит труда подыскать себе нового Проповедника. Но оказалось, на самом деле мой долг был неоплатным, и Добро навечно закабалило меня на борьбу со Злом. Очевидно, по причине моих не искупленных грехов, впечатляющий список которых явно висел у покровителей на видном месте. А дабы Арсений Белкин убедился в собственной глупости раз и навсегда, Баланс доходчиво разъяснил ему, кто в Терра Нубладо царь и бог…

Тот памятный приступ беспамятства — такой вот грустный каламбур — случился со мной в самый неподходящий момент. Я поднимался по лестнице в номер-люкс, снятый мной в «Туманном Бродяге» — одном из лучших постоялых дворов фуэртэ Кабеса, столицы Терра Нубладо. На руках у меня страстно дышала прекрасная Консуэла, настоящая королева этого заведения, владелец которого — оседлый торговец Бартоломео — отбирал девушек на «службу» путем сурового экзамена. Консуэла успевала подрабатывать здесь еще и певичкой. Пела она не ахти как, однако с лихвой компенсировала сей недостаток виртуозным мастерством в своей основной специальности.

Не каждому скитальцу было по карману позволить себе ночь с Консуэлой, однако со мной певичка согласилась уединиться за чисто символическую плату. «Для поднятия авторитета» — раскрыла Консуэла причину своей щедрости. Правда, я так и не успел спросить, чьего авторитета — ее или моего. Но то, что авторитет у Проповедника поднимается буквально на глазах, мог, наверное, заметить любой, кто в тот момент взглянул бы пониже моей поясной бляхи.

Вечер вышел на диво незабываемым. Я постарался на широкую ногу отметить свой уход в отставку с поста хранителя Баланса. Правда, приходилось делать это в гордом одиночестве, но к одиночеству я за полгода уже привык. Несколько забредших на ночлег постояльцев не стремились напрашиваться в компанию к одиозному Проповеднику, и если не считать их косых взглядов, ничто не мешало мне наслаждаться первыми мгновениями свободной жизни. А подсевшая ко мне за столик Консуэла, на удивление охотно откликнувшаяся на мой призывный жест, стала и вовсе главным украшением чудесного вечера. Украшением, которым мне предстояло насладиться по-настоящему уже у себя в номере…