Борис Лапин - Под счастливой звездой

- Вы повторяетесь, Другоевич!-тихим, но властным голосом прервал его Церр.

Ситуация складывалась своеобразная. С одной стороны, выход из строя Ларри Ларка автоматически возлагал на Другоевича капитанские обязанности, в том числе единоличную ответственность за судьбу больного. С другой стороны, Церр, как врач, отвечающий за жизнь пациента, имел все правл диктовать свои условия. Похоже, Церр первым решил пойти ва-банк. Но и у Другоевича оставалась козырная карта.

- Я вынужден повторяться до тех пор, пока меня не поймут. Кроме изложенного выше, сближение с бакеном дает нам дополнительные шансы...

- Какие?

- Если бакенщик сумеет остановить мешающий нам второй двигатель, я рискну запустить первый и третий. Тогда мы выгадываем двое суток, выйдя навстречу кораблю, на котором есть госпиталь и настоящий врач.

- Я тоже настоящий врач, - буркнул Церр, но его уже никто не слушал.

- Как может бакенщик остановить двигатель? - поинтересовался Бентхауз.

- Самым примитивным способом - перекрыть плазмопровод.

- То есть как это перекрыть? Там что, вентиль?

- Кувалдой, - неожиданно раздался насмешливый г олос Ларри Ларка.-Обыкновенной кувалдой.

Все уставились на него. Неясно было - слышал ли он разговор с самого начала, в состоянии ли принять в нем участие.

- Другоевич прав,-подтвердил Ларри Ларк. - Это оптимальный вариант. - И снова закрыл глаза, может быть, заснул или впал в забытье.

Бентхауз сильно потер лоб ладонями.

- А почему мы своими силами не можем перекрыть плазмопровод? Что, у нас нет кувалды?

Мелин хихикнул. Однако Другоевич вынужден был и это объяснить.

- По двум причинам. Во-первых, дверь наружного люка заклинило из-за деформации корпуса. Мы в состоянии выломать ее, но это значит, всем придется немедленно покинуть судно. Бакеншик же сможет открыть ее с помощью обыкновенной лебедки. Во-вторых, в том месте, где есть шанс перекрыть плазмопровод, а именно - в двигательной камере, радиация такова, что нечего и соваться туда в наших легких скафандрах. У бакенщика же имеется стационарный скафандр.

- А в стационарном можно туда сэваться, это точно? - спросил Бентхауз.

- Надеюсь, - не очень-то уверенно ответил Другоевич. - Сам двигатель целехонек. Впрочем, попробую замерить уровень радиации в этом пекле.

Когда Другоевич вышел, Мелин взял разговор в свои руки Стажеру нравилось выказывать себя бывалым космонавтом.

- В поврежденной камере может быть все что угоднo. Вплоть до утечки плазмы. А коли так, стационарный скафандр тоже не пустит.

- Как это не пустит? - явно подыгрывая новичку, изумился Бентхауз.

- У стационарного ограничитель. Вообще стационарный скафандр - это целая мастерская, надетая на человека. Нечто вроде одноместной космической лодки. И есть на нем такая штука - ограничитель радиации. То есть он сначала предупреждает, что, дескать, в этой зоне находиться опасно, а потом попросту дает задний ход - независимо от воли хозяина. Адски строгий механизм.

- Интересно-о-о, - протянул Бентхауз.

- Мелин отлично освоил технику,- не то с гордостью, не то с иронией проговорил, не открывая глаз, Ларри Ларк.

Вошел Друтоевич, сообщил, ни к кому персонально не обращаясь:

- Превышает допустимую. Почти вдвое превышает.

- Вот видите!-Церр даже вскочил от возбуждения. - Значит, двигаться к бакену бессмысленно.

- Почему же, - возразил Мелин. - Если бакенщик ничего не придумает с плазмопроводом, по крайней мере, откупорит нас и вытащит из этой центрифуги.

- Как я понимаю, многое зависит от бакенщика, - усмехнулся Бентхауз.Кстати, кто там бакенщик?

- Ничего от бакенщика не зависит! - рубанул Другоевич. - Имеется строжайшая инструкция, запрещающая превышать допустимый уровень радиации при работе в скафандре.

- Бортинженер отлично знает инструкции, - опять вклинился в разговор Ларри Ларк. Было похоже - он окончательно пришел в себя.

- А фамилия его... где-то ведь я записывал...

- Можете не трудиться, - остановил его Церр. - Бакенщика c 344-го зовут Руно Гай.

- Вы его знаете? - удивился Другоевич.

А Мелин воскликнул: - Уж не тот ли самый Руно Гай?!

- Да, тот самый. К сожалению, очень хорошо знаю. Поэтому и возражал против вашего предложения. Это авантюрист, не гнушающийся ничем, чтобы прославиться, способный на любой шаг, лишь бы...

- На бакенах не работают авантюристы, - четко, каждое слово по отдельности, проговорил Ларри Ларк.

Бентхауз расплылся в улыбке:

- По-моему, все идет прекрасно, коллега Церр. Лично я обожаю авантюристов, нарушающих инструкции и не боящихся ничего и никого на свете. Больше того, без авантюриста мы пропали. Предлагаю дать еще один SOS: "Срочно требуется авантюрист!"

Вопреки всякой логике Церр пошел на попятную:

- А ведь, пожалуй, верно. Что-то в этом есть. Какой-то шанс. Только вы ему не говорите про меня, Другоевич.

Несколько прямолинейный, воспитанный на кодексе космической чести, Другоевич вспылил:

- Что вы на борту "Профессора Толчинского", он уже знает. И узнает уровень,радиации, будьте покойны. Я ничего не собираюсь скрывать.

Церр огорченно опустился на пол.

- Если он знает, что я на борту, лучше не рисковать. Вы даже не представляете, что это за человек. А на меня он давно точит зуб...

- Судно берет курс на 344-й бакен, - подвел черту Другоевич и вышел из салона, плотно прикрыв дверь.

Дискуссию следовало считать оконченной.

- А что это за человек, Церр? Вы мне о нем никогда не рассказывали.

- Я вам много о чем не успел рассказать, Бент.

- Так расскажите, у нас есть время. Как-никак трое суток. Без малого тысяча и одна ночь.

- Начать с того,- заговорил Церр, и глаза его колюче уставились на слушателей из-под нависших бровей, - что этот тип психически ненормален. Нет, нет, речь идет не о заболевании, скорее о патологическом развитии личности. В то время, когда мы делаем все возможное, чтобы избежать опасности для жизни человека, свести ее к минимуму, - в этом, собственно, одна из целей цивилизации, - Руно Гай без опасностей жить не может и ухитряется искусственно создавать их всюду, где бы ни появился. Жонглирование жизнью, все равно - своей или чужой, стало для него потребностью. Оно ему нервы щекочет, повышает тонус, создает иллюзию самоутверждения. В старину, чтобы вызвать подобный эффект, отравляли себя алкоголем... На Марсе мне рассказывал один товарищ, Никандр Савин, что его и на бакен-то удалось столкнуть, только наобещав разных разностей: напряженная трасса, ненадежность автоматики, вероятные ЧП... Да к тому же грозный "Золотой петушок".

- Но ведь "Золотой петушок" и в самом деле... - вставил Мелин.

- Петушится, - усмехнулся Бентхауз.

Нетерпеливым движением руки Церр отмел всякие возражения.

- А что он до этого вытворил, вы, наверное, слышали. Даже газеты, в общем-то весьма благосклонно относящиеся к так называемым "подвигам", осудили его за ухарство и безрассудство. Этот самый Руно Гай отправлял в систему Юпитера товарную ракету со взрывчаткой, и что-то заело в тсиливном канале, так он вместо того, чтобы отложить старт, проверить, исправить, сам влез в автомат и махнул к Юпитеру. Полная ракета взрывчатки, неисправный клапан - и человек на борту. Представляете, какой поднялся переполох? Весь Марс три ночи не спал...