Александр Лаптев - Звездная пыль

Александр Лаптев

ЗВЕЗДНАЯ ПЫЛЬ

(Фантастическая повесть)

Мы сидели в комнате психологической разгрузки старшего командного состава и громко разговаривали. Мы - это командиры-межпланетники, штурманы класса "А", первые замы командиров и помощники - всего человек пятнадцать. Шум стоял невообразимый: командный состав разгружался на полную катушку. Собрание носило случайный характер: кто-то вернулся недавно из рейса и ждал вызова к начальству с отчетом, кто-то пришел в Управление за новым назначением, а кто-то (например, я), убегая от домашней скуки, просто заглянул посидеть в приятной обстановке, поболтать о том о сем, узнать свежие новости и увидеть давних и добрых товарищей. Уже третий месяц пошел, как жил я на Земле в ожидании нового назначения. Первое время мне даже нравилось безделье - примерно с неделю, а потом сделалось нестерпимо скучно. Скука усиливалась с каждым днем и душила, словно невидимый зверь, запрыгнувший потихоньку сзади на плечи и обнявший за шею нежными, но сильными и безжалостными лапами, или словно кошмар, приснившийся глубокой ночью, когда просыпаешься весь в поту и глотаешь судорожно воздух. Собственная квартира со всеми удобствами и чудесами техники начала казаться мне чем-то вроде камеры-одиночки, к которой приговорили меня неизвестно за какие прегрешения. Хотя нет, можно было догадаться, что такой длительный перерыв в работе связан с последней аттестацией, имевшей место два месяца назад. Это была ежегодная плановая проверка, которой подвергался весь без исключения летный состав межпланетного космофлота. Все, кто находился теперь в комнате, успешно прошли эту аттестацию и уже успели слетать по разу - кто на Луну, кто к Марсу, кто к Юпитеру. А Костя Грохальский умудрился обернуться до Плутона и теперь рассказывал, ожесточенно махая руками и бегая от окна до двери, про свой героический полет. За орбиту Юпитера летали не каждый день (о Плутоне и говорить нечего), поэтому слушали с интересом; спрашивали о напряженности электромагнитного поля в означенном пространстве, о дивергенции ионизационных потоков, о динамике солнечной активности, о метеоритной обстановке и еще о многом, о чем нормальный человек никогда бы интересоваться не стал. Постоянно кто-то входил и выходил, опоздавшие к началу просили повторить то, о чем другие уже слышали, затевался спор; шум, гам, дым до потолка - обычная обстановка для комнаты психологической разгрузки старшего командного состава. Внезапно Грохальский повернулся ко мне. - Андрей! А ты что, все на Земле сидишь? - Сижу,- ответил я без энтузиазма. - А что такое? Тебя что, на тэ-эм-пэ забраковали?- Для Кости Грохальского ТМП - теория межпланетных перелетов - была самым завальным предметом, и он полагал теперь, что и все должны на нем резаться. - Да нет,- я вынужден был разочаровать покорителя космических глубин,- за "перелеты" я получил восемьдесят семь баллов. - Восемьдесят семь?- повторил Грохальский, невольно понижая голос и оглядываясь на остальных.- А в чем тогда дело? - Не знаю,- пожал я плечами. Допрос этот был не совсем приятен мне, как неприятны любые расспросы о каких угодно личных неудачах.- Там ведь много всяких проверок, наверное, чем-нибудь не угодил,- проговорил я и отвернулся, давая понять, что тема исчерпана. - Ну уж если таких будут забраковывать, то кто им тогда и нужен,- заключил благородный Костя, и все согласно закивали. Последовали сочувственные возгласы, взгляды, исполненные жалости, вздохи и какие-то причмокивания, и наконец, я поднялся и вышел в коридор. А там я сразу столкнулся с руководителем полетов - крупным мужчиной сильного сложения, похожим немного на медведя. - А-а-а, Пагин, ты-то мне и нужен!- увидев меня за несколько шагов, закричал он. - Здравствуйте, Андрей Ильич,- проговорил я, пожимая его необъятную руку. - Я уж хотел домой посылать за тобой, а мне сказали, что ты здесь где-то бродишь. Сердце мое забилось в радостном предчувствии, но я никак не выдал себя. - Что-нибудь случилось?- спросил я равнодушно, а сам лихорадочно вспоминал, какие в ближайшее время стартуют корабли. - Пойдем ко мне, сейчас все узнаешь!- И он чуть не силой потащил меня за собой. Я знал Ильича не первый год, а потому нисколько не обиделся на такое обращение. Мы поднялись лифтом на семнадцатый этаж, который оккупировали многочисленные мелкие и крупные начальники огромного нашего ведомства, и, пройдя ряд сверкающих полировкой дверей, вошли в просторный кабинет, обклеенный сверху донизу модным серым пластиком и заставленный настоящей деревянной мебелью красивого шоколадного цвета (сочетание цветов и стилей не совсем подходящее, но о вкусах, как известно, не спорят). За длинным прямоугольным столом сидели двое. Сначала я не обратил на них особого внимания - ну сидят и сидят. Сразу видно, что не космонавты: один уже старик, лысый и в очках, а другой хоть и молод, но тоже для полетов никак не подходит - худой, сутулый, с каким-то затравленным взглядом; я бы не доверил такому обычный автомобиль. Едва кивнув сидящим, я сделал два шага и опустился на стул возле стены. - Нет-нет, ты сюда, за стол садись!- Руководитель взял стул за гнутую спинку и, приподняв, пристукнул о пол, утверждая мое место.- Садись сюда, чтобы мы все могли тебя видеть. Я устроился на указанный стул и оказался как раз напротив старичка в очках с золотой оправой. Он внимательно смотрел на меня и ободряюще улыбался. Другой бросал настороженные взгляды исподлобья, как будто недовольный тем, что я сел не напротив него. Руководитель прошел на свое место и, обратив к нам свое разом посерьезневшее лицо, торжественно заговорил: - Итак,- провозгласил он, поднимая лицо,- вот это и есть наш уважаемый Андрей Пагин, о котором я вам рассказывал. Пилот, что называется, милостью божьей, человек необычайных и, я бы даже сказал, выдающихся способностей! Я поморщился. Умеет наш Ильич ставить людей в неудобное положение. - А ты не отворачивайся!- сразу заметил он.- Это я только начал. Вот погоди, что дальше скажу. На моем лице сама собой появилась усмешка: веселый Ильич человек, не соскучишься. Но скоро мне стало не до веселья. - Прежде всего, я хочу представить тебе наших гостей,- продолжил руководитель.- Вот это,- махнул он рукой весьма неопределенно, и старик напротив меня приподнялся и сдержанно кивнул,- это всем известный и уважаемый профессор Калистратов. Уважаемый профессор курирует наше Управление по вопросам психологической подготовки летного состава.- Он сделал паузу и взглянул на старичка, но тот не захотел его поправить или дополнить, а лишь кивнул в знак согласия.- А рядом сидит его помощник, доктор Черных Юрий Дмитриевич. Я правильно назвал фамилию? Хмурый мужчина кивнул, и руководитель продолжил, обращаясь главным образом ко мне: - Так вот я и говорю, что уважаемый профессор счел необходимым встретиться с тобой и обсудить твои проблемы.