Ольга Ларионова - Лабиринт для троглодитов

Когда она пришла в себя, у нее было такое ощущение, словно этому пробуждению предшествовала вереница утомительных и нелепых снов.

Сквозь разлепившиеся с трудом ресницы проник невиданный до сих пор зеленоватый мертвенный свет, означился сводчатый потолок, к которому была прикреплена уйма какой-то членистой, суставчатой аппаратуры; затем зазвучал - или начал восприниматься - голос, механический, размеренный, как метроном:

- Один-сигма шесть, один-сигма девять, один-сигма шесть, один-штирнер горизонталь тринадцать, два-оптима пять...

И тут же сбоку возникло рыльце скоча с настороженными жгутиками антенн, взлетел над самым лицом манипулятор, и ко лбу пришлепнулась клейкая лепешка быстрорастворимого транквилизатора. Во рту возник вкус мяты. Бормотание "Один - сигма..." возобновилось с прежней размеренностью. Да это ведь портативная установка "Гиппократ", и команды - условный код последовательных этапов различных медицинских процедур!

На втором курсе они это в училище проходили и даже делали лабораторные работы - но откуда это здесь?

Она приподнялась на локте. Узкая, крытая белым пластиком коечка-скамейка убедила ее в том, что с ней самой ничего страшного не произошло, иначе ее поместили бы совсем в другое место. Кстати, вот и оно занимает всю середину узенькой, расходящейся клином каюты. В училище это ложе именовалось "саркофагом". Пациент, помещенный в этот ящик, попадал во власть кибернетического комплекса, сочетающего консилиум профессоров с двумя дюжинами процедурных сестер. Сейчас к этому медперсоналу, воплощенному в вычислительные блоки и манипуляторы, прибавилась еще и пара скочей,. Так кто же этот бедняга, потребовавший таких забот?

Она потянулась к саркофагу, но перед ней мельтешил Трюфель, ничего не давал увидеть. Варвара только догадалась, что пациент лежит носом книзу, а спину ему массируют чем-то горячим и маслянистым - пахло растопленным воском и тибетской поднебесной травкой. Трюфель отступил на шаг, и над бортиком на миг поднялись страшно худые лопатки - ну прямо готовые вот-вот прорезаться крылышки. Это ж надо так исхудать, как после лиофильной сушки! Лопатки исчезли, зато поднялась круглая голова с реденькими, очень, коротко обстриженными волосами и тоже вызвала щемящее чувство жалости; но голова обратилась к ней, явив огромные черные глаза, как бы выходящие за границы впалых щек и совершенно белых висков - ну никак не могли они уместиться на этом лице! И тут же раскатился голос, великолепный сытый бас, от которого все кругом должно было покрываться налетом бархатистой темно-лиловой пыльцы:

- Кррретины, пижаму!!!

Скочи остолбенели.

Призрачная рука Дон Кихота взметнулась в воздух и выхватила у скоча какое-то полотенце.

- Боюсь, что они просто не знают этого слова, - задумчиво проговорила Варвара. - Я имею в виду пижаму.

Незнакомец громоподобно фыркнул и исчез, упав лицом вниз. Рассмотреть его Варвара так и не успела. Из саркофага послышалась возня, вылетел обломанный манипулятор, через бортик перекинулась тощая нога в ботинке - на заклепке четко просматривалась цифра "5". Иван Вуд, значит. Ботинок грохнул по металлическому пьедесталу саркофага. Варвара оттолкнулась от лежанки и, преодолевая легкое головокружение, вскочила на ноги:

- Осторожнее, я сейчас вам помогу...

Вуд, если это действительно был он, свесил обе ноги, продолжая сидеть внутри, - поза препотешная: острый подбородок на острых коленях, плечи торчком; ни дать ни взять - нетопырь, которого заставили сидеть вверх головой и он мается от непривычности этой позы.

- Остальных нашли? - хрипло спросил "нетопырь".

Варвара молча покачала головой.

- Тогда что вы смотрите? Дайте какой-нибудь свитер голому человеку, и займемся делом.

Действительно, что за столбняк на нее нашел? У Сусанина, кажется, было что-то светло-серое, ангорское... Сейчас. "И стакан морковного соку!" раскатилось вдогонку. И опять же она - растяпа, старик, судя по его виду, давненько не ел.

Она лихорадочно собирала вещи, переворачивая вверх дном тесный кубрик, - свитер Сусанина, полукомбинезон Петрушки - у кого она видела теплые носки?.. Она запнулась - носки она видела у Гюрга. Это была единственная койка, в сторону которой она даже не посмотрела. Отсюда она ничего не смогла бы взять. Когда она видела Гюрга рядом с остальными, он воспринимался как частица общей группы - бр-р-р, какая ледяная педантичность. Но того Гюрга, который восторженно и изумленно шептал ей: "Да ты еще к тому же и трусиха?.." - того Гюрга больше для нее не существовало.

Когда она вернулась в медотсек - вот она, последняя загадочная дверь, можно было и раньше догадаться! - Вуд стоял, согнувшись в три погибели и облокотившись на бортик саркофага, заходясь в кашле.

- Пневмония, - сказала она.

- Вы мне еще накаркаете!

- Да куда уж больше...

Он с трудом разогнулся и стал натягивать свитер. Варвара критически взирала на эти действия - ей было совершенно очевидно, что больного надо срочно закладывать обратно в саркофаг и продолжать масляные припарки. Но поди заставь его!

Свитер скорбно обвис на костлявых плечах, подрагивая серебристыми ворсинками.

- Мало, - сказал Вуд, поводя плечами. - Тащите еще что-нибудь. Ну и намерзся же я там...

Варвара опрометью кинулась обратно в кубрик. Когда она вернулась с чьей-то меховой жилеткой, непокорный пациент уже стоял в полной парадной форме - полукомбинезоне и шарфе - и крошечными глоточками пил морковный сок.

- Вот что, звери, - сказал он, обращаясь к скочам, - установите-ка мне в рубке самое удобное откидное кресло, да побольше подушек. И горсть самых сильных снадобий - на вынос. Два часа на прихождение в себя, потом обратно в лабиринт.

- Куда, куда? - невольно вырвалось у Варвары.

Он исподлобья глянул на нее и двинулся к выходу из медотсека. У Варвары даже дух захватило, так он в эту минуту был похож на кого-то. А на кого непонятно.

- Милая девушка, - пророкотал он, - расположимся в рубке, а там и поговорим.

Варвара почувствовала, что пора положить конец этому недоразумению:

- В качестве старшего по кораблю...

Он обернулся так стремительно, что она поперхнулась и замолкла.

- Четыреста чертей, - проговорил он с отчаянием, - если бы вы сами знали, до чего вы очаровательны! И во всей Галактике не нашлось вам более подходящего занятия, как быть старшей на корабле?..

И этот туда же! Впрочем, и то приятно, что ее усы ему не мешают. Как там полагается благодарить за комплимент?

- Ну, пошли, пошли, - он не стал дожидаться ее благодарности. - В рубке вы мне покажете, как вам командуется.

Он посторонился возле двери и галантно пропустил ее вперед. Скочи, перебрасываясь подушками, уже готовили откидное кресло.