Артур Кларк - Песни далекой Земли [сборник]

в указанное время и в указанном месте, все, от-

носящиеся к будущему, вероятны.

И есть то, что не подлежит сомнению.

Рано или поздно мы встретимся с Кали.

[47] © Перевод Е. Кисленковой

Орегон, 1972 год

Он был размером с небольшой дом, весил девять тысяч тонн и двигался со скоростью пятьдесят тысяч километров в час. Когда он пролетал над национальным парком Гранд-Тетон, бдительный турист сфотографировал этот пылающий огненный шар с длинным газовым хвостом. Менее чем за две минуты шар прошил атмосферу Земли и вернулся в космос.

Малейшее изменение орбиты за миллиарды лет пути вокруг Солнца, и он мог бы обрушиться на любой из главных городов планеты. Сила взрыва в пять раз превысила бы мощность бомбы, уничтожившей Хиросиму.

Это случилось десятого августа тысяча девятьсот семьдесят второго года.

Капитан Роберт Сингх любил эти прогулки по лесу со своим сынишкой Тоби. Лес, правда, был прирученным и смирным, гарантированно лишенным опасных зверей, но представлял собой волнующий контраст с окрестностями их предыдущего жилья в пустыне Аризона. Самое главное, приятно было жить так близко у океана, к которому все покорители космоса питали глубокую симпатию. Даже здесь, на этой поляне, чуть ли не в километре от берега, отдаленно угадывался рев прибоя, подгоняемого муссоном и бьющегося о внешние рифы.

— Папа, а это что такое? — спросил четырехлетний малыш, показывая на мохнатую мордочку с беленькими усиками, которая изучала их сквозь завесу листьев.

— Хм… какая-то обезьянка. Ты спросил у Кибермозга?

— Спросил. Он не отвечает.

«Еще одна проблема», — подумал Сингх.

Он порой тосковал о простой жизни, которую вели его предки на пыльных равнинах Индии, хотя прекрасно понимал, что не вынес бы подобного существования дольше нескольких миллисекунд.

— Спроси еще раз, Тоби. Иногда ты слишком тараторишь. Центральному серверу не распознать твой голос. А изображение не забыл отправить? Он тебе не сможет сказать, на что ты смотришь, если не увидит этого.

— Ой! Забыл.

Сингх вызвал личный канал своего сына и как раз попал на ответ Центрального сервера дома.

— Это белый колобус, семейство мартышковые…

— Спасибо, Кибермозг. А с ним можно играть?

— Думаю, что не стоит, — поспешно перебил Сингх. — Может быть, он кусается. Или у него блохи. У тебя робоигрушки гораздо лучше.

— Все равно они не такие, как Тигретта.

— Хотя проблем с ними меньше, даже теперь, когда она, слава богу, приучена к дому. Ладно, нам пора идти.

«И посмотреть, как там успехи у Фрейды, — добавил он про себя. — Как она справляется со своими вопросами к Центральному серверу».

С того момента, как служба доставки «Небесный лифт» выгрузила в Африке их дом, все время что-то сбоило. Последняя неполадка, грозящая стать наиболее серьезной, обнаружилась в цикле переработки пищи. Хотя система была гарантирована от поломок, так что фактический риск отравления сводился к астрономически малому, вчера вечером бифштекс имел непонятный металлический привкус. Фрейда, криво усмехнувшись, предложила вернуться к образу жизни охотников и собирателей доэлектронной эпохи и готовить еду на дровах. Чувство юмора у нее порой бывало странноватое. Сама мысль о том, чтобы есть натуральное мясо, вырезанное из мертвых животных, вызывала глубокое отвращение.

— А давай на берег сходим?

Тоби, который большую часть жизни провел в окружении песка, был в восторге от моря. Он все не мог поверить, что где-то может быть столько воды сразу. Отец обещал, как только северо-восточный муссон утихнет, отвезти его на риф и показать чудеса, которые сейчас были скрыты сердитыми волнами.

— Смотря что скажет мама.

— Мама скажет, что вам обоим пора домой. Мужчины, вы, кажется, забыли, что у нас сегодня гости? А у тебя в комнате, Тоби, сплошной хаос. Пора бы самому все убрать, а не оставлять это Дорке.

— Но я же ее запрограммировал…

— Никаких возражений. Домой — оба!

У Тоби начал кривиться рот, предвещая хорошо знакомую реакцию. Но бывают времена, когда дисциплина важнее сочувствия. Капитан Сингх подхватил сына на руки и с этой слабо вырывающейся ношей пошел обратно к дому. Тоби был слишком тяжелым, далеко не пронести, но его протесты быстро угасли, и скоро отец с облегчением разрешил ему двигаться дальше своими силами.

Дом, под крышей которого жили Роберт Сингх, Фрейда Кэрролл, их сын Тоби, его любимый мини-тигр и всевозможные роботы, показался бы гостю из предыдущих столетий удивительно маленьким. Скорее коттеджик, а не дом. Но в данном случае внешность оказывалась крайне обманчива, поскольку большинство комнат были многофункциональны и по желанию могли видоизменяться. Мебель трансформировалась, стены и потолок исчезали, сменяясь видами земли или неба, даже космоса, достаточно правдоподобного с виду, чтобы обмануть любого, за исключением астронавта.

Сингх не мог не признать, что строение, состоящее из центрального купола и четырех полуцилиндрических пристроек, не слишком радовало глаз и на этой поляне в джунглях смотрелось откровенно неуместно. Однако оно прекрасно подходило под описание «машина, предназначенная для жилья». Роберт практически всю свою взрослую жизнь провел в подобных машинах, нередко в условиях невесомости. В любой другой обстановке он чувствовал бы себя неуютно.

Входная дверь сложилась вверх, и навстречу им изверглось размытое золотистое пятно. Тоби раскинул руки в стороны и ринулся вперед, здороваться с Тигреттой.

Но они не встретились, поскольку реальность эта существовала тридцать лет назад и за полмиллиарда километров отсюда.

Нейронная запись подошла к концу. Звуки, картины, запах неведомых цветов и нежное прикосновение ветра к коже, помолодевшей на несколько десятилетий, постепенно растаяли. Капитан Сингх снова очутился у себя в каюте, на борту межорбитального корабля «Голиаф». Тоби и его мать остались в том мире, где он больше никогда не побывает. Многие годы в космосе и пренебрежение упражнениями, обязательными дня условий невесомости, настолько ослабили его, что теперь он мог ходить только по Луне и по Марсу. Сила тяготения изгнала Роберта с родной планеты.

— Один час до рандеву, капитан, — сказал негромкий, но настойчивый голос Давида, как, разумеется, окрестили центральный компьютер «Голиафа». — Активный режим, согласно инструкции. Пора отложить мнемочипы и возвращаться в реальный мир.

Человека, управлявшего «Голиафом», окатило волной грусти, когда последние картины его утерянного прошлого растворились в бесформенной мерцающей дымке белого шума. Слишком стремительный переход из одной реальности в другую — отличный способ заработать шизофрению. Капитан Сингх всегда смягчал шок самым умиротворяющим звуком, который знал, — шумом волн, ласкою набегающих на берег, и криками чаек вдалеке. Это было еще одно воспоминание о жизни, которую он потерял, и о безмятежном прошлом, сменившемся пугающим настоящим.