Фрэнк Херберт - «Если», 1994 № 08

• Статистика говорит о высокой продолжительности жизни в тех странах, где едят больше мяса. Неужели потребление мяса способствует долголетию?

На самом деле жители развитых стран не только едят больше мяса, но и лучше обеспечены средствами гигиены, имеют больше возможностей для заботы о своем здоровье. Серьезные исследования среди населения одного уровня жизни показывают, что чересчур «плотоядное» питание, напротив, сокращает жизнь.

• Один американский социолог весьма наглядно показал наличие корреляции между специализацией профессоров университетов и их религиозной принадлежностью. Протестанты преобладали в таких дисциплинах, как геология, биология, химия, но практически не были представлены в гуманитарных науках, в медицине. Католики предпочитали науки о человеке. Автор исследования увидел разгадку в различных ценностных системах, свойственных каждой конфессии. Другой социолог дал «историческое» объяснение: протестанты были религиозной группой, раньше всех обосновавшейся в Америке. Потому они традиционно ориентированы на дисциплины, появившиеся первыми в программах университетов. Прорыв католиков связан с новым подъемом в области греко-латинских исследований и современной литературе.

• Самое удивительное: когда связь между двумя событиями слаба или вовсе отсутствует, люди нередко верят в то, что она есть. Частые жертвы такой иллюзорной корреляции — любители азартных игр, которые при каждом неудачном розыгрыше видят свои шансы на удачу все более и более возрастающими.

• Не будем забывать и о роли случайностей. «Плодотворное» сочетание абсолютно не связанных между собой событий, соединенных просто по воле случая, открывает простор человеческим фантазиям. На этом держится большинство суеверий.

• Некоторые социологи, впрочем, считают, что те же особенности человеческого разума, что способствовали появлению древних суеверий или религий, влияют и на развитие научной мысли. Можно провести такую параллель: в любом случае «посвященный» проходит определенные ступени, приобщаясь к знанию, и принимает за истину определенные правила и закономерности. Потому, наверное, не стоит удивляться столь различным и порой абсурдным объяснениям причин того или иного явления: это либо результат недостаточной информации, либо диктат научных традиций.

Роза молчала и только кивала лепестками, или это ветер, как малое дитя, резвился с ними.

А вечером вернулись с работы родители.

— Вот прелесть! Какая чудесная роза! — сказала мама, останавливаясь перед домом, и папа сломал стебелек и подарил цветок маме.

Они вошли в дом.

Дети, дети, — надрывалась нянька

— Чтоб вас, окаянных!.. Куда вы все запропастились?

— Я стану мышонком, — сказал младший, совсем еще карапуз. — Малюсеньким серым мышонком.

— Фу, сказал брат постарше, — какая гадость! Не люблю мышей.

— Но зато я смогу пролезть в любую щель. Я спрячусь — и никто меня не найдет.

— А я стану розой. Большой, красивой и душистой, — сказала сестра, самая старшая из них. Она была очень умная, или нет, самая добрая, или нет, очень нежная и слабая — на что она годилась, кроме как стать розой?! — Все будут проходить мимо, любоваться мною и говорить: «Ах, какой замечательный цветок!»

— А я, а я… Тогда я стану пауком, — решил брат постарше. — Мохнатым черным пауком. Как в книжке. Я сплету паутину, огромную и крепкую, и вы в нее попадетесь!

— Пи-пи-пи… — пропищал мышонок из норки.

Роза алела возле дома, нежилась под ветерком, и подставляла то одну, то другую щеку под ласковые поцелуи солнца.

А паук тянул нить за нитью и пыхтел, как паровоз, медленно разъезжая по рельсам своей паутины.

— Дети, дети! — надрывалась старая нянька. — Ну нельзя же так!..

— Глядите-ка, нас ищут, — пропищал мышонок. — Вот умора, правда?

— Не найдут, — важно сказал паук. — А если кто и найдет, я поймаю его в паутину, и он никуда не денется.

— Дети, дети! — кричала взволнованная нянька. — Да куда же вы подевались?

— Перестаньте, — раздраженно сказал папа, — захотят есть — сами прибегут.

— Только посмотрите, — возмутилась мама — весь угол зарос паутиной! Няня, что же вы делали целый день?! Это не дом, а форменный сарай. Боже, какая грязь!

Нянька взяла мокрую тряпку и смахнула со стены паутину вместе с пауком.

— Пи-пи-пи, — жалобно пропищал мышонок.

— Только этого не хватало! У нас мыши, — всплеснула руками мама. — Сейчас же, сейчас же…

И папа тотчас поставил возле норки огромную зубастую мышеловку.

— Меня сорвали, — всхлипнула сестра. — Я разве кому-нибудь мешала?

Она была самая нежная, или нет, самая добрая, или нет, самая — поди пойми этих женщин, даже таких маленьких!.. — и ей было очень жаль прекрасную розу, которая цвела возле дома.

— А мою паутину порвали, меня убили, ох!.. — насупился брат постарше. — Подумаешь, сидел в углу…

— А мышонок жив все равно, — пролепетал самый младший, совсем карапуз. — Папа поставил мышеловку, но мышонок жив и никуда не попался!

— Ну и что? — возразил брат постарше. — Все равно он не может выйти. Или с голоду умрет, или попадет в мышеловку.

— Вот и нет, вот и нет! — воскликнул самый младший, совсем карапуз. — Тогда мышонок станет грызть нору в другую сторону и убежит!

— А если кругом камни? — строго спросила сестра.

Малыш на минуту задумался.

— Если камни… Знаю, знаю! — радостно воскликнул он. — Тогда я стану бомбой и взорву этот дом и убегу вместе с вами. Я не боюсь мышеловки. Я ее взорву. Мы убежим в лес и снова будем играть. Ты опять станешь розой, а ты сплетешь себе новую паутину.

— Пи-пи-пи, — пропищал мышонок в норке.

— Дети, дети! — надрывалась старая нянька. — Куда вы запропастились?

Но дети сидели тихо.

Они ждали, когда мышонок наконец-то превратится в бомбу и разрушит этот дом.

— Пи-пи-пи, — жалобно пищал мышонок. Бах!

Наш журнал не раз признавался в своей искренней любви к любым видам игр, в особенности — интеллектуальным. Только в атом году мы опубликовали статью А. Родионова, посвященную созданию компьютерных игр «Игра — дело серьезное» («Если» № 1), ставшую рекордсменом по числу читательских откликов, и литературный компендиум труда голландского философа Й. Хейзинги «Homo Ludens», («Если» N 4), в которой игра рассматривается как часть мировой культуры Сегодня эту же тему продолжает психолог Беседу ведет наш корреспондент Елена Сеславина.