Фрэнк Херберт - «Если», 1994 № 08

— Это знак социального неблагополучия. Пухлые советские пупсы в этом смысле однозначно символизировали ребенка. Вообще разговор об игрушках — отдельная тема. Их дороговизна изменила атмосферу вокруг: если раньше можно было утверждать, что совместные игры всегда на пользу ребенку, то теперь появление товарищей по игре скорее вызывает тревогу родителей, купивших игрушки, а сами игрушки скорее рождают зависть и конкуренцию среди детей.

— Вы привели две точки зрения на сюжетно-ролевые игры.

— Третья связана с психоанализом, с Фрейдом. Семья, по Фрейду, источник психологической травмы, раннее детство — период зарождения комплексов. Девочки переживают страсть к собственному отцу (комплекс Электры), мальчики — к матери (эдипов комплекс). Единственный способ сгладить конфликт — проигрывание ситуации.

— Но в любом случае речь идет о ролях?

— Да. Кстати, когда психотерапевт занимается диагностикой, корректирует развитие личности, игры очень показательны, потому что ребенок обязательно воспроизводит реально существующие отношения в семье. То, что он еще не способен передать словами (просто потому, что не владеет настолько вербальным аппаратом), он «расскажет» действиями.

Помню случай, когда на консультацию пришла мама с дочкой лет пяти: девочка капризная, эмоционально неустойчивая, плачет, канючит. С таким ребенком беседовать очень сложно. Ей предложили поиграть. Мы выложили игрушки — в консультации есть набор кукол, из которых можно создать «семью», собрать обстановку… Девочка сначала усадила за стол маму, папу, бабушку, маленького братика и «себя», все пили чай. Потом началось нечто интересное: в дверь постучал почтальон и вызвал бабушку куда-то к родственникам. Она уехала. Маленький братик заболел, его уложили в кровать. А потом пришел крокодил и сказал, что всех съест. Семья стала сопротивляться, поэтому всех ему съесть не удалось, и он утащил только маленького ребенка, после чего у нашей девочки был взрыв радости.

Она была очень довольна! Бабушка осталась в деревне, а папа, мама и дочка пошли гулять в лес, собирать ягоды и грибы.

В этой игре девочка выразила отношение к двум людям, чье присутствие вызвало ее аффективное состояние: маленькому брату, который оттеснил ее на второй план, и строгой, авторитарной бабушке. Когда мама узнала, как играет ее дочь, она поняла ребенка гораздо глубже, чем если бы психолог читал ей мораль: мол, рано видеть в девочке «взрослую», и та плачет и ноет именно потому, что ей предъявляют непомерные требования, а девочка остро нуждается во внимании.

Бывает разная степень овладения ситуацией. Можно до бесконечности воспроизводить одно и то же, а можно преобразовать (хотя бы в воображении). Ребенок проиграл ситуацию искренне — и счастлив…

— Итак, с сюжетно-ролевыми играми разобрались. Что дальше?

— Игра-драматизация: берется известный литературный сюжет и разыгрывается. Есть концепция Бруно Беттельхейма, по которой любое произведение искусства, литературы содержит в себе конфликт и способы его разрешения. Смысл игры в том, что приобретается опыт разрешения подобных конфликтов в жизни. Кстати, в последнее время дети меньше читают и больше смотрят, поэтому материалом для подобных игр часто служат мультфильмы или видео. Года полтора назад мы играли с дошкольниками в сюжет фильма «капитан Пауэр и солдаты будущего», и роль лидера-капитана захватила… девочка. Вот тебе и дочки-матери… Но это к слову.

Следом дети узнают игры с правилами. Самый простой пример: игровое поле с фишками и кубиком. Нравится это игрокам или нет, они учатся принимать везение и невезение.

Потом приходит черед подвижных игр, таких, как классики. Они очень полезны, тренируют на подчинение правилам и дают возможность в щадящей ситуации пережить настоящее чувство успеха или поражения.

Эти игры связаны со спортивными, которые, с психологической точки зрения, моделируют отношения между людьми, дают ощущение защищенности, учат действовать в команде, формируют чувство общности. Надо оговориться, что под игрой в спорте в точном смысле слова подразумевается состязание партнеров либо команд; одиночные виды стоят особняком.

Мы говорили о драматизации применительно к детям. Есть и «взрослая», преимущественно лечебная ипостась этой игры — психодрама. Здесь цель — дать человеку возможность встать на другую точку зрения и конструктивно разрешить реальный конфликт. Психодрама позволяет человеку в «очищенном» виде сыграть роль жертвы или спасителя, агрессора или героя — роль, которую он может играть и в жизни, но не осознавать. Есть прекрасный старый французский фильм «История супружеской жизни», там две серии — рассказ о разрыве с ЕГО и с ЕЕ точки зрения. Две совершенно разные истории.

Человек эгоцентричен. А психодрама дает возможность побывать в роли другого и понять его, ничего не меняя в реальной жизни. Понарошку «все можно» — так снимаются все барьеры, все запреты.

— Похоже, мы вплотную подошли к творчеству.

— Творческая игра, где все — правила, участнику действие, — придумывается самим «режиссером», может быть и в детстве, но может стать и профессией. С нею связана литература и, быть может, в наивысшей степени фантастика. Фантаст — демиург, он создает мир и принимает ответственность за него. Он знает, что будет, если…

— Спасибо от имени нашего журнала. Однако, кроме творчества-сочинительства, есть и исполнители. Мы столько сегодня говорили о ролях… Каким же должен быть человек, который всю жизнь играет чьи-то роли, произносит кем-то написанные реплики?

— Это не проходит бесследно. Есть такое понятие в психологии — личностная идентичность. В жизни каждый из нас играет множество ролей: я — мать, супруга, сестра, преподаватель, пассажир в транспорте, покупатель в магазине и т. д. Каждый совершает плохие и хорошие поступки, один и тот же человек может быть способен на подлость и геройство… Плюс к тому меняется возраст, внешность. Личность через всю эту череду ассоциаций и превращений проносит стержень своего «я». Личность не действует реактивно под влиянием первого побуждения, настроения, у нее всегда есть внутренняя позиция, система ценностных ориентаций. Зрелый человек все это о себе знает.

С актером, который по роду своей деятельности изображает характеры и судьбы разных персонажей, может произойти смешение идентичностей, следствие которого — эмоциональная опустошенность, то, что психолог Я. Яноушек назвал «выгоранием личности».

— Несколько лет назад мы работали над статьей с известным актером. Разговаривали часа три, и за это время я так и не поняла, какой он на самом деле. Он все время что-то играл, даже говорил с разными интонациями, разными голосами. А когда пришла домой, включила телевизор и увидела его в том самом пиджаке, в котором он только что был в редакции, стало смешно… Но я хочу спросить: это случается только с актерами?