Неизвестен Автор - Христолюди

(Автор неизвестен)

Добавления какого-то самописца к

"Отклонению от ноpмы" Уиндема - ходит как "Христолюди"

1

[Дэвид карабкается на насыпь]

...Это я узнал, потому что спускался в каждую впадину, обнаруженную мною около насыпи. Дело в том, что я искал древний памятник пророку дьявола Шухарту с золотым шаром. О нем с гневом говорил мой отец на одной своей проповеди. Он возмущался, как люди могли поставить памятник одному из вызвавших Наказание и даже поклоняться ему. Из слов отца я понял, что древний пророк Шухарт нашел Золотой шар где-то около этой насыпи, там, где ему и поставили памятник, и каким-то образом способствовал ниспосланию Наказания. Памятник, конечно, давно уничтожили, но я надеялся найти его остатки. Не думаю, чтобы отец был доволен, узнав о цели моих хождений сюда.

Так вот, исследуя каждую впадину вблизи насыпи, я обнаружил и эту, научился кататься и был горд собственной изобретательностью.

4

[Дэвид рассказывает Софи окружающем об мире]

В учебнике утверждалось также, хотя уверенности в этом нет, что во времена Древних на Лабродоре рос страшный лес, настолько страшный, что нормальные люди не могли тут жить. Поэтому они только изучали здешний лес и строили свои удивительные станции. Но это было очень, очень давно. От леса ничего не осталось, а остатки станций иногда обнаруживали. Высказывались предположения, но никто не знал определенно, что же представлял из себя лес и находящиеся в нем станции. Не было известно также, сколько поколений сменилось после Наказания до начала нынешней цивилизации. Считалось, что много. Но дядя Аксель рассказывал, что он знал людей, которые утверждали, что на самом деле прошло не так много времени после Наказания, а мы думаем, что много во-первых, потому что таким ужасным было Наказание, а во-вторых, потому что кое-кому выгодно отодвинуть времена Наказания в далекое прошлое. Но тут я очень много и сам не понимал, и дядя Аксель не мог объяснить. От эпохи Древних до нас дошла только Библия, а от времени дикости и варварства, следовавшего сразу за Наказанием, до нас дошла новая Библия, или "Покаяния Домарощинера", да и та только потому, что очень долго пролежала в каменном саркофаге, пока не была открыта. В основном, все сведения о Наказании и причинах, его вызвавших, мы черпали из новой библии.

......

...То же самое - относительно утверждения о том, что наша страна была покрыта лесом странной природы. Теперь же у нас росли рощи из самых обыкновенных и всем известных деревьев, и это изменение объясняли действием Наказания.

6

[Дядя Аксель рассказывает Дэвиду о мире]

Это страшное место. В одной из древних запрещенных книг, чтение которой наказывается в Риго особенно жестоко, но многие моряки все же стараются хоть немного ознакомиться с ней, говорится, что эта часть земли подверглась воздействию какого-то "ведьмина студня" и еще чего-то более страшного из района, в котором находится наш Вакнук, а тогда был лес, порожденный Наказанием. А причиной этому было то, что Древние, доведенные до отчаяния Наказанием, сумели уничтожить и этот лес, и все, что было связано с так называемым Посещением, смысл которого теперь утерян и толкуется по-разному. Правда, это стоило им уничтожения их цивилизации, а этому месту досталось особенно сильно.

......

Вначале это кажется просто глупостью, но когда встречаешь все больше и больше людей, убежденных в своей правоте, как и мы сами, начинаешь задумываться. И начинаешь спрашивать себя: почему мы так убеждены, что именно наша внешность правильная? В библии об этом ничего не говориться, хотя считается, что люди библии подобны нам. А ведь в ней нет определения человека. Это определение содержится в "Покаяниях Домарощинера", да и он не говорит про отклонения, а называет создания, отличающиеся от определения, потомками "сталкеров" и "мокрецов". Что это значит, никто не знает, и поэтому было принято, что так обозначены отклонения. Но спрашивается, был ли сам Домарощинер правильным воспроизведением или же он только думал, что является таковым?

8

[Дядя Аксель разговаривает с Дэвидом]

- Но Наказание... - начал я.

Дядя Аксель перебил меня.

- Ты знаешь, - неожиданно тихо сказал он. - Еще неизвестно, что такое Наказание, и каким оно было. Помнишь, я говорил тебе, что есть другие книги, дошедшие до нас от Древних, только чтение их немедленно пресекается и строго наказывается. Потому они почти неизвестны. Но моряки читали их, потому что они есть там, на юге. И первым их обнаружил Мортен.

Дядя Аксель замолчал, потом осторожно вынул какой-то пакет и из него достал несколько маленьких книжек.

- Вот это, Дэви, - все также тихо сказал он, - часть тех книжек. Я вывез их с юга, и никто до сих пор не видел их у меня. Но тебе я могу показать.

Он протянул мне книжки.

Я открыл одну наугад и прочел: "ничто в жизни не свободно от страха. Любитель удовольствий боится болезни, сановник боится опалы, уважаемый человек боится бесчестья, власть имущий боится врага, красавица боится возраста, ученый муж боится соперника, благочестивый боится порока, тело боится смерти. Все окутано страхом, и лишь в самоотречении заключено бесстрашие." Такого я еще нигде не читал и не слышал. Я знал только про страх согрешить перед лицом господа. Перевернув еще несколько страниц, я задержался на следующем: "люди никогда не умели ждать, жизнь для них неслась вскачь, как резвый конь. А теперь она ползет, как улитка. Тянется год, тянется день. А мы терпим, мы даже не выходим из себя. Хуже всего, что мы научились ждать". Забыв про остальные книги, я стал читать дальше: "участь сынов человеческих и участь животных одна. Как те умирают, так умирают и эти, и одна душа у всех; и нет у человека преимущества перед скотом, потому что все суета! Все идет в одно место: все произошло из праха, и все возвращается в прах. Что было, то и будет, и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: "смотри, вот это новое", но это было уже в веках, бывших прежде нас. "Мы должны идти вперед, и гори все огнем. Нас могут презирать за то, что мы не спешим на помощь и не несем ведро с водой, но мы бессильны: мы не умеем орудовать ведрами. А кроме того, стихия пожара волнует нас, и рождает в нас новые идеи..."

Я пришел в себя, когда дядя Аксель потряс меня за плечо. Закрыв книгу, я посмотрел название. Там стояло только "Дневники". Остальное я не мог разобрать. Но и этого было достаточно, чтобы старые предания, случайно слышанные мной раньше, снова закрутились в голове.

Дядя Аксель взял у меня книжки и протянул еще одну, чуть побольше размером.

- Это самая интересная, - негромко сказал он.