Дж. Дэвид Нордли - «Если», 1996 № 05

В Последние годы у Кита Робертса вышло более десятка произведений, которые также привлекают читателя своей оригинальностью. Писатель продолжает работать.

САЙМАК, Клиффорд

(см. биобиблиографическую справку в № 8, 1993 г.)

Восьмидесятые годы были для Саймака самым трудным временем. Болезнь суставов, лейкемия и ряд других заболеваний превратили его жизнь в мучения. Тяжелый артрит, которым страдала жена, усугублял его нравственные страдания, возлагая, к тому же, на 80-летнего писателя все домашние дела. Их двое детей жили далеко от дома и помочь не могли. Последние годы супруги существовали благодаря бескорыстной поддержке старого друга Саймака, Дэйва Виксона, который, по словам писателя, подарил ему несколько лет. И все же, из-за невозможности ухода за женой, писатель вынужден был поместить ее в дом престарелых, где она скончалась в 1985 году. Сам Саймак умер 25 апреля 1988 г. Тем не менее в последние страшные восемь лет его жизни Саймак выпустил пять романов: «Посетители» (1980 г.), «Проект «Ватикан» (1981 г.), «Специальная доставка» (в русском переводе издательства «Полярис» — «Живи, высочайшей милостью», 1982 г.), «В логове нечисти» (1982 г.) и «Дорога Вечности» (1986 г.). Кроме того, в 1980 г. он получил премии «Хьюго» и «Небьюла» за рассказ «Грот танцующих оленей».

СТАРДЖОН, Теодор

(см. биобиблиографическую справку в № 9, 1993 г.)

В предисловии к одному из своих сборников Старджон рассуждает о том, что в жизни каждого человека встречается книга, которая оказывает влияние на всю его судьбу. Для Старджона это была сказка Карла Вильсона Бейкера «В садах Плинка».

«Мне не доводилось встречать человека, который когда-либо читал «Плинка». Сказка была опубликована в издательстве Йельского университета в 1924 г. Эту книгу можно считать детской в той же мере, что и «Алису в Стране чудес», которая также может считаться детской. Это серия приключений маленькой девочки Сары, которая смогла «войти внутрь своей головы и затворить дверь»: там она обнаружила сад и в нем — разнообразные чудеса…»

Старджон утверждает, что это произведение гораздо более глубоко, чем кажется на первый взгляд, и искренне сожалеет, что оно больше не переиздавалось. В ряду своих любимых книг («Машина времени» Уэллса, «Зеркало для наблюдателей» Пэнгборна, «Memento mori» Спарка, «Золотые крылья» Морриса и др.) первой Старджон все-таки называет «В садах Плинка».

Просмотрите киноафишу в газете, подойдите к киоску видеопроката — в разделе «фантастика» вы не отыщете ни одного российского фильма. Если вернуться на десятилетие назад, то и тогда урожай был невелик, но все же что-то выпускалось.

Последний фильм, созданный в жанре НФ, — «Подземелье ведьм», снятый по сценарию КИРА БУЛЫЧЕВА. Вообще, при всей скудости фантастических экранизаций Булычев был и остается самым «экранизируемым» автором. За все время существования отечественного кинематографа было снято едва ли полсотни фантастических фильмов, и двадцать из них — по сценарию Кира Булычева.

Поэтому именно ему мы решили задать вопрос о состоянии отечественного кинорынка фантастики.

— Начнем от Адама. Фантастика, как известно, самый актуальный род творчества, потому что касается взаимоотношений человека и общества, в то время как реалистическая литература — человека и человека. Фантастика всегда готова ответить на вопросы: что с нами творится, и что произойдет потом. Неудивительно, что в обществе, где правит партия, которая знает все, что с нами будет, такая литература оказалась в немилости. Ведь только религиозная или партийная организация знает путь к спасению, может наметить светлые горизонты. Поэтому, когда во всем мире развивалось фантастическое кино, у нас даже традиций его не существовало. Если вспомнить довоенное время, то это была «Аэлита», «Аэлита», еще раз «Аэлита»… и удивительный, замечательный фильм режиссера Василия Журавлева «Космический рейс». Он был на порядок выше всего, что делалось в мире до этого. Фильм не предсказывал нашего грядущего, а открывал техническую, жюльверновскую сторону космического полета. Он снимался в 1936 году, и консультантом его выступил Циолковский.

После этого — провал лет в двадцать. Ведь с литературой еще как-то можно смириться, она достаточно абстрактна в создании зрительных образов. Кино терпеть труднее. Только в послехрущевские времена надкололся лед, тронутый оттепелью. На экранах появилась ефремовская «Туманность Андромеды», примерно в это же время экранизировали Казанцева — и то, и другое ужасно в художественном отношении.

Наступала эра романтизма — Окуджава, песни у костра, манящие миры далеких планет. Настоящая действительность подменялась такой как бы искренней, задушевной, а на самом дела не очень настоящей жизнью. Кроме того, в нашем передовом государстве все должно было быть «как у людей»: в магазинах продаваться штаны, по улицам ездить автомобили, а в кинотеатрах демонстрироваться разнообразные фильмы, в том числе и фантастические. И такие фильмы стали появляться, но случалось это довольно редко, и были они сделаны на удивление плохо. Никто и не вспомнит многосерийного «Капитана Немо» или «Петлю Ориона». Снимала их почему-то в основном Украина, наверное, там романтиков было больше, чем в остальных уголках нашей родины.

— И все-таки что-то приличное вы вспомнить можете?

— Отсутствие традиций, о чем я уже сказал, проявлялось и в том, что у нас не было понимания того, что фантастический фильм — это дорогое удовольствие. И что если это не «Нос» Гоголя, то на съемки понадобятся серьезные деньги. Их-то и не давали. Поэтому «приличное» в нашем фантастическом кино я связываю с появлением человека невероятной пробивной силы, режиссера Ричарда Викторова. Он умел общаться с чиновниками и делал это весьма результативно. Викторов снял дилогию «Отроки во Вселенной» и «Москва — Кассиопея» по оригинальному сценарию А.За-ка и И. Кузнецова. Эти фильмы, снятые в 60-е годы, у нас все еще на слуху.

— Когда же вы приобщились к цеху кинофантастов?

— В середине 70-х. И, думаю, как раз потому, что цеховым человеком не являюсь. Компания людей, причастных к кино, и литераторов — это довольно узкий круг. Это люди, которые всю жизнь встречаются или на творческих семинарах или в ресторане Дома кино и Дома литераторов. Я никогда не был ни там, ни там. Сила и слабость этого мира в том, что в основном люди друг с другом пьют с детства. Они закончили один и тот же институт — или ВГИК или Литературный. Это мир небольшого южного городка, где жители по вечерам выходят на центральную площадь и обмениваются новостями.