Журнал «Если» - «Если», 2003 № 12

— Вот черт! — сказал я и вспомнил, как садился вчера на эту злополучную планету.

Вспомнил весь нелепый, перепутанный день, начиная с перегоревших батареек и сломанной бритвы.

— Решили, что планета теперь так и будет называться, — подытожил разговор Ефимыч, похлопывая меня по плечу. — Планета Рипейник.

— Похоже, историю можно считать оконченной, — сказал я. — Но меня мучает один вопрос.

— Какой?

— Ошибся я или нет?

Я посмотрел на разгоревшиеся звезды. Забавно было представить себя крохотной библиотечной процедурой в огромном компьютере Вселенной. Нас миллиарды — таких процедур. И каждая написана с небольшой безобидной ошибкой. Наверное, потому все и работает уже многие миллиарды лет.

Даже в 1920-е годы, когда уже были известны работы теоретиков космонавтики Циолковского, Оберта, Годарта, Валье и других, описания полетов на космических кораблях в фантастических произведениях были далеки от достоверности, что вполне простительно — ведь космонавтика в те годы была областью исключительно теоретической. Ну а такой «мелочью», как состояние невесомости во время полета, фантасты и вовсе пренебрегали. Что уж тогда говорить о космической НФ, рожденной в веке девятнадцатом!

Однако…

«Через несколько часов мы вышли за пределы доступного для чувства земного притяжения, и для нас более не было ни верха, ни низа. Стоило нам сделать несколько движений руками, и мы плавно переплывали на другую сторону каюты».

«Вера схватила летевший мимо нее стакан воды и быстрым движением руки отдернула его от наполнявшей его жидкости. Оставшись в воздухе, жидкость сейчас же приняла шарообразную форму и поплыла среди нас подобно мыльному пузырю».

Оба фрагмента позаимствованы из рассказа «Путешествие в мировом пространстве», написанном еще в 1882 году! Но еще более удивительно, что принадлежат эти строки заключенному Шлиссельбургской крепости. Именно там в течение 25 лет отбывал свой срок общественный деятель, ученый-историк и революционер-народник, член террористической группы «Народная воля» и участник покушения на Александра II Николай Александрович Морозов. Находясь в заключении, Морозов активно занимался самообразованием, написал несколько научных трудов по астрономии и истории, а также немало НФ-рассказов, позднее объединенных в книгу «На границе неведомого: полунаучные фантазии» (1910). Тематика сборника весьма разнообразна: здесь и исследование четвертого измерения, и путешествие в прошлое Земли, и научная лунная экспедиция…

Кстати, упомянутый рассказ «Путешествие в мировом пространстве» по неизвестным причинам не вошел в сборник, историки обнаружили его в черновиках «Шлиссельбургских тетрадей» уже после смерти ученого, а впервые опубликован он был лишь в 1963 году. Здесь дано не только первое в мировой НФ описание состояния невесомости, но и впервые высказана гипотеза о метеоритном происхождении лунных кратеров.

В 1960-1970-е годы на страницах самых уважаемых научных и технических журналов обсуждалась идея космического корабля с «солнечным парусом». Не умер этот проект и сегодня. Кому же первому в голову пришла подобная идея?

К сожалению, историкам фантастики почти ничего не известно о биографии русского литератора начала XX века Бориса Красногорского. Но именно на страницах его астрономической дилогии — «По волнам эфира» (1913) и «Острова эфирного океана» (1914; в соавторстве с Д.Святским) — впервые появился космический корабль, использующий в качестве движущей силы давление солнечного света.

Сюжет таков: членам клуба «Наука и прогресс», то и дело придумывающим различные смелые технические проекты, приходит в голову мысль совершить космическое путешествие. Для этого они строят корабль, оснащенный огромным зеркалом «из чрезвычайно тонких-листов гладко отполированного металла». Первая экспедиция потерпела неудачу — в день старта Земля вошла в поток метеоритов, и сбитый корабль рухнул в Ладожское озеро. Невезение сопутствует и второй экспедиции — немцы по украденным чертежам строят свой корабль и в открытом космосе совершают нападение на российский «парусник». Наши путешественники, скрываясь от преследователей, совершают посадки на планеты Солнечной системы.

Однако динамичный сюжет и оригинальная на ту пору идея не спасли дилогию Красногорского и Святского от забвения — как и многие НФ-романы того романтического времени, когда Космос был бесконечно далек.

Евгений ХАРИТОНОВ

Королев Марса было три.

Во-первых, так называлась таверна в Поселении. Королевой Марса прозвали и владелицу таверны, хотя справедливости ради следует заметить, что этот высокий титул, возложенный на нее постоянными клиентами, не был официальным, к тому же владения этой Королевы ограничивались стенами единственного на Тарсисе [16] Вулканическое плато в экваториальном районе Марса. (Здесь и далее прим. перев.) места, где подавали приличное пиво.

Я, наконец, третьей, номинальной владычицей Марса была Ее Величество Королева Англии.

Как получилось, что англичане завладели Марсом?

Во-первых, они не испытывали предубеждения к метрическим единицам и не цеплялись, как американцы, за футы, дюймы и унции.

Кроме того, британская программа космических исследований никогда не финансировалась исключительно за счет средств военно-промышленного комплекса. Правда, в отличие от других стран, более свободно распоряжавшихся деньгами налогоплательщиков, она не получала и сколько-нибудь значительных бюджетных вливаний, зато внезапное исчезновение врага, вызвавшее свертывание широко разрекламированных оборонных проектов, почти не повлияло на ее существование. А когда необходимость во внеземных ракетных базах отпала, крупнейшие мировые державы сразу потеряли интерес к колонизации космического пространства, расчистив дорогу частной инициативе.

Правда, в то время еще никто не знал, можно ли делать деньги на Марсе.

С Луной все было ясно. Британская лунная компания, сделавшая ставку на туризм и добычу полезных ископаемых, заработала для своих акционеров колоссальные средства. Кроме того, Луна сыграла роль превосходного предохранительного клапана, обеспечив рабочими местами сотни тысяч нонконформистов, не способных ужиться в Нижнем Мире — как теперь называли Землю — без специального медикаментозного воздействия, установленного для подобных случаев в законодательном порядке.